Стилет с головой змеи. Петербургские детективы - Виктор Зорин

Я подошёл к Игорю, который закусывал коньяк «Камю» долькой лимона и просто сказал:

– Я сочувствую тебе, как брат брату, но не привык пить без закуски.

Игорь, впрочем, вполне владел собой и обратился к Ерофею, стоящему у дверей, словно статуя печального и старого Командора:

– Ерофей. Пускай принесут бутерброды с рыбой, мясом, икрой и сыром.

Кудасов блеснул на нас печальными глазами. Мне ясно представлялось, что он много надежд возлагал на процедуру, чуть не приведшую к безобразному скандалу. Если б он нашёл стилет, это частично примирило бы его с Лесковыми. В противном случае ему придётся искать драгоценный клинок на двух этажах огромного дома. Довольно живо я представил себе, как Егор Федотыч входит в библиотеку и его глаза становятся квадратными от обилия полок и книг.

Я пил водку с мартини и закусывал тарталетками с икрой. Честно говоря, я боялся думать, что кто-то из моих родственников убил ещё более близкого им родственника. Веригин мог бы убить из-за стилета, но я не мог представить огромного Бальзака, крадущегося в кабинет или убегающего от погони и перемахивающего через заборы. Измайлов имел к этому все способности, но тогда его действия казались абсолютно нелепыми: зачем он помогал переправить стилет через границу, если мог попросту украсть его? ― План безопасности операции принадлежал ему. Для Кати было бы глупо терять покровителя и партнёра по весьма выгодному бизнесу; да и куда она пойдёт с краденым стилетом?.. Зато детям и жене дядюшки его смерть сулила осязаемую выгоду.

К сожалению, мы не успели в полной мере воздать должное Бахусу: минут через пять в гостиной появился выводок дам во главе с Амалией Борисовной. Женские туалеты ничуть не пострадали после грубого вмешательства, а госпожа Кудасова степенно подошла к выскочившему из-за стола мужу.

– Ну, как всё прошло? ― выдал он мучивший его вопрос.

– Замечательно! ― продекламировала Амалия Борисовна.

Кудасов растерялся:

– Ты нашла стилет?..

– Я ничего не нашла, ― ответила супруга, многозначительно выделив интонацию голосом.

Мы все уставились на растерявшегося Кудасова. Какое-то время Егор Федотыч молча теребил ус в поисках вдохновения, и, наконец, боясь взглянуть на Ирину, сказал:

– Нам не остаётся ничего другого, кроме как осмотреть весь дом.

– Совершенно с вами согласен! ― неожиданно бодро откликнулся Веригин. ― Я предлагаю начать осмотр с прихожей, чтобы гости могли побыстрее уйти. Ведь мы все в этом заинтересованы?.. ― обратился он к присутствующим.

Награда для героя

Вопрос, заданный Веригиным, не предполагал ответа: авторы многоумных трактатов называют его риторическим. Конечно, после ужасных треволнений гостям хотелось скорей разойтись по домам, а хозяевам дома остаться наедине со своим горем. Поэтому Кудасов, вооружившись терпением, которое сегодня ему часто изменяло, вызвал помощников и велел им осмотреть дом. Среди них был и тот исполнительный юнец, который только что нас обыскивал, и, похоже, перспектива перетряхивания комнат казалась ему более заманчивой, чем обшаривание чужих карманов. По крайней мере, в этот раз он выглядел довольно бодро.

После того, как была отряжена следственная экспедиция, мы опять остались наедине со своими подозрениями и тревогами. Гнетущая атмосфера давила. А ведь вечер начинался так чудесно!

Напряжённое молчание прервала Ирина:

– Господа, я хочу сделать важное объявление.

Кудасов, видимо, не ожидал от вступления ничего доброго и в волнении взялся за правый ус. Оставшийся в одиночестве левый ус воинственно топорщился в явном противоречии с настроением обладателя.

– Я объявляю награду тому, кто найдёт преступника, ― торжественно произнесла Ирина, с вызовом глядя на Кудасова. Звучало это так, будто она объявила награду за голову преступника, что было близко к истине. Однако цель, как я понимал, была иной: месть за Ланге преследовала незадачливого стража закона. Зная темперамент моей кузины, я был уверен, что она не остановится на достигнутом, пока не поквитается с Егором Федотычем.

– Ирина Феликсовна… Я считаю, что это неудачная затея, ― попытался возразить догадавшийся обо всём Кудасов.

– Егор Федотыч! – сверкнула глазами Ирина. – Я прошу вас не перебивать меня. Я приняла твёрдое решение, и никто меня не переубедит. Сумма награды – приличная; победителя, полагаю, она вполне устроит. Ну, что же вы молчите, господа? Кто согласен принять вызов? ― Она бросила многозначительный взгляд на Измайлова и он, будто поймав брошенную перчатку, слегка поклонился ей:

– Я готов принять участие в расследовании. Мне кажется, в каком-то смысле я даже обязан это сделать… ради памяти Феликса Петровича.

Тон Измайлова показался мне вполне искренним и, меня это даже слегка растрогало. Вряд ли у моего скупого дядюшки было в этом мире много друзей.

Кудасов, задумавшись, уставился на своего соперника,― и выглядел он довольно самоуверенно, как будто был заранее убеждён в своей победе. Я решил, что даже на случай провала поисков стилета в доме, у него созрел запасной план.

И вновь события приняли неожиданный оборот. Измайлов с мягкой улыбкой обратился ко мне:

– Михаил Иванович, я прошу вас быть моим помощником в этом деле.

Я ненадолго онемел, а Кудасов тут же фыркнул:

– Михаил Иванович и вы, любезный Лев Николаевич, – всё ещё под подозрением. Пусть и – формальным, ― поспешно добавил он. ― Допустим, вам незачем было замышлять убийство, но мы ещё не знаем всех мотивов господина Гальского…

Кровь вскипела у меня в жилах, и я чуть не бросился на негодяя с кулаками, но Измайлов как-то ловко, но необидно оттёр меня в сторону:

– Егор Федотыч. Господин Гальский будет у меня на глазах, и если у меня возникнут на его счёт подозрения, вы первый узнаете об этом. Или вы так боитесь конкуренции? ― с хитрецой спросил он.

– Конечно, нет! ― поспешил заверить этот бессовестный тип. ― Делите деньги с кем хотите.

– Спасибо,― поклонился Измайлов и снова повернулся ко мне:

– Так что: вы согласны, Михаил Иванович?.. Вы, быть может, возразите, что я вас совсем не знаю, но, поверьте моему опыту: я успел заметить в вас много качеств, полезных для расследования. У вас хорошая память, склонность к наблюдательности и отличная реакция. Наконец, вы учитесь по юридической части, что может нам очень пригодиться. А я почти уверен, что вместе мы выиграем у господ полицейских: ум хорошо, а два ― лучше.

Мог ли я не принять предложение?.. Давно мне не делали столько комплиментов сразу. Мой внутренний кот заурчал и потянулся, подставляя морду лучам похвалы. Кроме того, Лев Николаевич с самого начала вызывал у меня огромный интерес, и я был не прочь стать его Санчо Пансой. Смело могу сказать, что не награда меня манила, а желание возмездия преступнику за ужасную дядину смерть.

Теперь Кудасов совершенно лишился моего сочувствия, и я всей душой желал ему проигрыша в нашем турнире.

– Я благодарен вам, Лев Николаевич, за предложение и с готовностью принимаю его, ― заявил я, и мы с Измайловым обменялись рукопожатием. Затем я одёрнул сюртук и обратился к кузине:

– Можешь не беспокоиться, Ирина,― теперь следствие будет в надёжных руках.

– Очень на это надеюсь, ― откликнулась она, ― но, всё же, не будь таким самоуверенным. ― Затем, нахмурившись, продолжила:

– Перейдём к делу. Я считаю, что будет справедливо, если в выделении призовых денег примет участие вся семья: то есть, я, Игорь и Елизавета Кондратьевна. Общая сумма награды должна составить десять тысяч рублей.

Амалия Борисовна ахнула.

Елизавета Кондратьевна задумчиво погладила карточный столик и слабым голосом сказала:

– Я согласна.

Ирина кивнула и повернулась к Игорю. Тот мрачно смотрел на сестру, засунув руки в карманы, и, очевидно, выражал своё неодобрение происходящему.

– Ну, что ты молчишь? ― тормошила его сестра.

– Честно говоря… я сейчас несколько стеснён в средствах, ― недовольно сказал Игорь, отводя взгляд. – Если это возможно, прошу избавить меня от участия в твоей затее.

Вот это да! Новое издание «Скупого рыцаря». Прежде я не замечал в своём кузене такого сходства с покойным дядей.

Губы Ирины презрительно дрогнули:

– Игорь, перестань. Это семейное дело, вопрос чести, в конце концов. Ты должен внести свой вклад.

– Ну, если ты настаиваешь… ― Игорь смахнул с костюма несуществующую пылинку. И вдруг развернулся ко мне:

– Михаил, ты не мог бы одолжить мне немного?

Этого ещё недоставало! Только родственные чувства удержали меня от резкой отповеди. Я ответил медленно и чётко, как если бы втолковывал что-то ребёнку:

– К сожалению, ничем не могу тебе помочь, милый братец. Мои финансовые дела сейчас тоже не блестящи.