Кевин Гарнетт. Азбука самого безбашенного игрока в истории НБА - Дэвид Ритц

виню ее. Я уважал ее за то, что она уважала себя – настолько, что никто не мог и подумать о том, чтобы сцепиться с ней, не пожалев об этом.

Мои дни в компании Бай-Бая были недолгими. После той короткой недели вместе он уехал и больше не оглядывался. Когда он исчез, я стал думать: «Да и пошел он. Он козел. Трус. Боится быть моим отцом. Если он не хочет иметь со мной ничего общего, то и у меня не будет ничего общего с ним».

Так и получилось.

Это не помешало дяде Пёрлу рассказывать мне о нем. Он говорил, что мой отец не всегда был жестким. Он мог быть и вкрадчивым. Женщинам он нравился. Дядя Пёрл говорил, что это хорошее качество своего отца я унаследовал от него. Я тоже это видел, потому что даже в детстве, будучи застенчивым малым, я чувствовал себя комфортнее, общаясь с девочками, а не с мальчиками. Я видел, как моим друзьям становится не по себе при виде девочки. Они вдруг проглатывали языки и отступали. Я так никогда не делал. Учитывая тот факт, что у меня была такая грозная мать, можно было подумать, что все было наоборот. Можно было бы подумать, что женщины заставляли меня нервничать.

Но мне улыбнулась удача. Во мне было достаточно качеств отца, способных уравновесить черты матери. А может, эти две половины просто переплелись в моей душе так, что я научился без страха общаться с любой женщиной. Я не говорю сейчас о сексе. Я не имею в виду, что использую с выгодой этот комфорт, который я ощущаю, общаясь с женщинами. Тут все дело не в том, чтобы ухлестывать за женщинами. А в том, чтобы видеть в них поразительные человеческие создания. Женщины распаляют мое любопытство. Я хочу узнать, откуда они родом; как стали теми, кем стали; почему чувствуют и считают так, а не иначе.

Странность состоит в том, что большую часть своей жизни я был очень зол и на мать, и на отца. И этот гнев по-прежнему иногда закипает во мне. Но с возрастом я научился делать то, что, как считаю, нужно делать всем нам: контролировать энергию. Мне потребовалось много времени, но я осознал, что и женская, и мужская энергии, живущие во мне, передались мне от очень сильных и могучих людей.

Чем дольше я проживаю свою историю, тем более очевидной становится задача найти баланс между этими двумя половинами моего прошлого. Чтобы не причинять боль другим людям из-за того, что мне самому доставалось в детстве, я должен привести в гармонию эти две половины.

Есть еще один безумный сюжетный поворот в истории моего знакомства с отцом и его семьей.

Boys & Girls Club устраивал летний лагерь для детей. Там я познакомился с кучей разных персонажей. Милыми девчонками. Клевыми пацанами. Но также обрел врагов. У одного из пацанов была несколько «альфовая» манера поведения. Если мы плескались в бассейне, он колотил по воде, пытаясь меня обрызгать. У нас начиналась стычка. Потом мы дрались. В один день он надрал мне зад; на следующий день я надрал зад ему. Дело было не в том, что мы ненавидели друг друга, просто так выходило, что у нас с ним завязывалась потасовка каждый раз, когда мы оказывались вдвоем в одном и том же месте.

Когда я познакомился с тетей Пэм, она сказала мне: «У меня есть сын твоего возраста».

«Есть фотка?» – спросил я.

«Конечно».

Но не успела она ее достать, как он появился в дверях.

Мы взглянули друг на друга в изумлении.

Это был тот же братишка, с которым мы все время дрались в летнем лагере Boys & Girls!

Шэммонд Уильямс.

Но вместо того, чтобы драться, на сей раз мы обнялись.

«Я знаю этого ниггу!» – крикнул я.

«Что ты сказал сейчас?» – спросила моя новоиспеченная бабуля, которой явно не понравился мой лексикон.

«Прости, бабуля. Извиняюсь». Это был первый случай, когда я использовал слово «бабуля». Было так приятно произносить его.

«Пацан, тебе надо вымыть рот с мылом, – сказала она. – Я знаю, что на улицах вы ругаетесь как сапожники. Вот только не надо так же разговаривать и здесь. Ты не голоден?»

Тут появляется тарелка макарон с сыром, а я все пытаюсь как-то переварить тот факт, что мой бывший враг – мой двоюродный брат.

Как и я, Шэммонд Уильямс в итоге пробивается в лигу. До этого он успешно закончил Университет Северной Каролины, где был главной звездой университетской команды. Шэммонда уважали по всему Гринвиллу. Его отцом был Скулбой. Легендарный тип, чьи уличные мечты стали явью. Помните Никки Барнса, черного крестного отца Гарлема? Что ж, Скулбой был черным крестным отцом Каролины. Скулбой был одним из наших героев.

Шайки орудовали повсюду. Гринвилльские братки. Братки с Южной окраины. Братки из Трэвелерс Рэст. Братки Андерсона. Если вы искали отморозков, их можно было найти на Кливленд-стрит, там, где разветвляется улица, – там легко можно было словить пулю. Но если там появлялся Шэммонд, он мог утихомирить буйных. Он передвигался по улицам, словно местный политик, никому ничего не спуская с рук. Я гордился тем, что он – мой кузен.

С

Carnation Evaporated Milk · Vince Carter · Sam Cassell · Chalk · Mark “Super Duper” Clayton · Derrick Coleman · Cynthia Cooper-Dyke · Cosmetology · Kevin Costner · The Courts · Crews · Mark Cuban

Carnation Evaporated Milk / Сгущенное молоко Carnation

Carnation. Spam. Сардины с крекерами. Есть два куска хлеба? Сунь между ними все что угодно. Нет колбасы? Просто размажь по ним майонез. Нет майонеза? Замени его кленовым сиропом, черной патокой или просто сахаром. Когда отопление не работало, маме приходилось открывать духовку, чтобы мы все могли согреться. Либо приходилось пользоваться обогревателями на керосине, которые нужно было дозаправлять посреди ночи. Ты толком и не понимал, что это – самое дно. Не осознавал, через что проходишь. Это была просто жизнь. Висящая на бельевых веревках одежда. Торопливые попытки занести ее в дом, пока не начался дождь. Делаешь то, что нужно, из того, что есть. Выживаешь.

Vince Carter / Винс Картер

см. Chauncey B-B-B-B-Billups; Block; Dunk; Isolation; LeBron James; One-and-Done; Gary Payton; Shoes

Sam Cassell / Сэм Касселл

см. Glen Davis; Allen Iverson; MV3; Paul Pierce; Flip Saunders; Showdown

Chalk / Мел

Все началось с Джордана. Когда он пришел в лигу в 1984-м, у него появился ритуал. Перед первым спорным броском он