Частная жизнь кардинала Ришелье - Алиция Липовска

Ну так мы ему не скажем, что владеем парком! А во дворец и ходить не будем! - нашелся Антуан.

Ядвига снова весело засмеялась.

А с кем я имею честь говорить? - спросила она коротышку.

Антуан Годэ! - гордо ответил тот и снова низко поклонился, - Поэт, драматург, шут и по совместительству кошачий дрессировщик.

Герцогиня Лианкур! - полячка любезно кивнула.

Я ранен в самое сердце! - пафосно воскликнул шут, - Мадам, а давайте совершим с вами прогулку по парку моего господина! Я покажу вам такие места! - при этом он закатил глаза и прищелкнул языком.

Но понравится ли это вашему высокому покровителю? - спросила разумная дочь Жечи Посполитой.

Ну… - Антуан лукаво улыбнулся, - Он многого не знает, что твориться в его парке! А там такое бывает! Ну неужели вам, Ваша Светлость, не хочется просто рассмотреть это блистательный парк?

Очень хочется! - ответила герцогиня, - Но ведь это чистейшей воды авантюра! Разве вы не боитесь гнева герцога Ришелье?

Не будет никакого гнева! Заверяю вас, прекрасная герцогиня! Кардинал хворает, а мы прогуляемся по парку вечером, когда ему будут делать процедуры. У меня есть ключ от секретного входа, через который входят только близкие из круга министра. К ночи в парке зажигают свечи и факелы и будет на что посмотреть. Вы можете взять с собой охрану, если опасаетесь навязчивости с моей стороны, а я тогда соберу всех моих кошек, чтобы они охраняли меня.

И с низким поклоном Антуан подал Ядвиге красивый ключ.

Я буду ждать вас недалеко от входа в шесть часов вечера.

Шут откланялся и убежал, оставив задумчивую герцогиню с ключом в руках…

1.7. Причащение телом пациента

Розы были слишком красны,

Были так плющи темны!

Дорогая, как опасны

Эти прелести весны.

Герцог был слишком занят, чтобы попытаться отговорить супругу от этой авантюры. Поэтому полячка со всей головой окунулась в грезы о прогулке по Рюэлю. Почему женская интуиция молчала? И обычно рассудочная Ядвига вдруг превратилась в глупую сумасбродку? Наверное, потому, что череда событий подчинялась лишь персту судьбы, от которого, как общеизвестно, уклониться было невозможно.

Уже показанная ранее неловкость герцогини приобрела просто фантастические размеры. Она ухитрилась подобно цунами снести все с туалетного столика, а также произвести множество средних и мелких разрушений.

Поскольку камеристка Анна была отпущена к больной матери, Ядвига решила одеться сама. Так как одеться аккуратно и достойно герцогини у нее одной явно не получиться, то она решила воспользоваться нарядом, который использовала для работ в своем аптекарском садике. В сущности это был наряд служанки Жильберты, которая недооценила свои размеры, покупая его на рынке, но добрая госпожа Ядвига компенсировала женщине финансовую потерю, а платье взяла себе для домашних дел. Костюм этот состоял их белой рубашке с пышными рукавами к низу которых была подшита коричневая ткань, корсажа из плотной серой ткани и черной шерстяной юбки. Конечно, под верхнюю юбку надевались три нижние, для предания некоторого объема.

Волосы, это вечное огорчение, Ядзя собрала в косу, которую уложила вокруг головы. И, так как погода показалась ей теплой, на плечи она накинула дорогой, но тонкий шелковый плащ с глубоким конусообразным капюшоном.

На маленькой карете без герба она отправилась в Рюэль.

Ядвиге показалось, что путешествие прошло в один миг: только села в карету и уже на месте. Она была страшна взволнована предвкушением прогулки, что мелкие события просто выпадали из ее сознания…

И вот, наконец, дворец и пресловутая "голубая" калитка, т.е. только грязно голубым цветом обозначенная на толстой стене потайная дверь. Ключ легко вошел в скважину и плита отодвинулась, пропуская удивленную герцогиню в святая святых - рюэльский сад.

Памятуя о том, что Антуан живет в отдельном павильоне, герцогиня направилась на его поиски и очень быстро нашла небольшой домик очень удачно скрытый деревьями, кустами и примыкающим к нему розарием. Ядвига дважды обошла вокруг павильона, но никаких признаков Антуана нигде не было. Тогда, не долго мучаясь сомнением, герцогиня Лианкур решила сама совершить небольшую прогулку вблизи от павильона. По небольшой дорожке она углубилась в заросли шиповника, который довольно широким бордюром окружал розарий. Зацепив несколько раз юбку о колючие ветки Ядвига решила выбраться из этих зарослей и, заметив, что в метре от нее переплетении кустов образует что-то типа арки, в которой виден просвет, она направилась туда. Уже почти миновав эту арку Ядвига все-таки снова зацепилась за шипастую ветку. Помянув всуе имя нечистого она отодрала ветку от одежды, подхватила развевающие поля юбки, и стремглав выпрыгнула из шиповничего царства. Своим лихим прыжком чуть не задев стоящего неподалеку Ришелье…

Целый день великий министр мучился мигренями. Вечер же подарил облегчение и кардинал, спровадив секретарей и лекаря, выскользнул на прогулку в сад. Впрочем слово "выскользнул" тут было не совсем уместно. Как может просто выскользнуть истерзанный болями человек, который никогда не бывает в одиночестве? Ришелье воспользовался потайным ходом. В глубине души он прекрасно осознавал, что многие знают об этом ходе, что наверняка где-то неподалеку прячется его охрана и кто-нибудь из медиков. Но хотя бы ему не мешали и не навязывались.

Гулял министр уже около часа и, обладая замечательной способностью много чего замечать, он видел женский силуэт, который несколько раз обошел павильон его шута-поэта, а затем скрылся в зарослях шиповника. В этом месте слуги обычно не появлялись, а если и вынуждены были тут оказаться, то не прогуливались по кругу.

Неужто Антуан завел себе подружку? - подумал кардинал, - стоит понаблюдать и потом попенять этому наглому чудовищу за подобную выходку.

Когда женщина оказалась перед ним он узнал ее сразу, несмотря на бедный наряд и странную прическу. "Маленькая герцогиня" практически не изменилась за год, вот только волосы ее снова из рыжих стали русыми, хотя заходящее солнце и придавало им золотистость, но все равно было ясно, что герцогиня вернулась к прежнему цвету.

Вы, герцогиня Лианкур, смыли краску с волос или перекрасили их? - громко спросил Ришелье.

Ядвига сильно вздрогнула, но смогла дать ответ.

Покрасила, отваром ревеня.

А зря. Рыжий цвет шел вашему лицу, он лишал вас унылости. Ну а теперь расскажите мне, что вы тут делаете без моего дозволения? Неужели вы решили так низко пасть, что завели интрижку с моим шутом?

Полячка сильно покраснела.

Молю вас о прощение, Ваше Высокопреосвященство! - женщина склонилась перед кардиналом в глубоком реверансе. - Мы познакомились с Антуаном в канцелярии… Он пообещал мне показать тайно рюэльский парк. А так влюблена в это место, что не удержалась от подобного приглашения и пришла сюда призрев все правила приличия.

Ядвига низко склонила голову боясь даже посмотреть на Ришелье. В ответ на ее монолог он фыркнул совсем по-кошачьи.

Ох, герцогиня, может быть вы и лукавите, но я прощаю вашу входку только из-за того, что в былое время вы искренне демонстрировали любовь к этому саду.

О! Ваша Светлость! Благодарю вас! Я сейчас же покину парк. - облегченно воскликнула герцогиня.

Ну уж нет, - кардинал помотал пальцем перед лицом Ядвиги, - раз уж пришли погулять, так давайте продолжим прогулку вдвоем и вы будете развлекать меня всякими былями и небылицами.

Да, Ваше Высокопреосвященство! - смиренно произнесла полячка, - вы чрезвычайно добры! И я польщена оказанной мне честью.

Солнце начало садиться и парк был пронизан золотисто-розовым светом. Тихо журчали фонтаны. Из розария поднимался легкий теплый аромат. Голова бедной женщины начала кружиться от запахов и пережитого нервного напряжения.

Кардинал упорно расспрашивал герцогиню о ее путешествии, а также о ее мнение об идущей войне. Ядвига старалась давать четкие ответы. Но возможно из-за старания, ответы получались односложные. Тогда Ришелье перешел к повествованию о саде. Он решил сам рассказывать какие растения где растут и какие новшества появились за прошедший год. Беседа потекла более плавно и доброжелательно. Как всегда, по привычке, кардинал подкреплял свою речь выразительной жестикуляцией. Глазастая полячка узрела, что на запястьях кардинала вместо язв бывших в прошлом году остались лишь темно-коричневые пятна.

- Я рада, Ваша Светлость, что раны благополучно затянулись, - в благоприятный момент, вставила герцогиня.

- О, да, раны затянулись не только на запястьях, - ответил премьер-министр, - они полностью исчезли на левой руке и почти полностью на правой.

- Могу ли я посмотреть Вашу правую руку? - с легким удивлением в голосе, как будто кто-то подвергал сомнение ее лекарское искусство, попросила Ядвига.