Хроника воскрешения царей - Малик Шах-Хусайн Систани
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мир Фазли оставил [после себя] троих сыновей: Мира Мухаммад-Бакира, Мира Мухаммад-Му’мина [второго] и Мира Таки. Все они заняты возделыванием земли на своих земельных угодьях. Из пяти дочерей мира Мухаммад-Му’мина четыре умерли. Это Биби Хандгар, Биби султан-Мубарак, Биби Шахрбану и Биби Зайнаби. Целомудренная Биби ‘Арус-хатун молится на могиле Мира Гийас ад-Дина в Джарунаке.
/434/ Рассказ о некоторых эмирах [из рода] Мира Саййид-Ахмада, до сих пор проживающих в Систане
Во времена Бади’аз-Заман-мирзы среди знатных и великих [людей Систана] был Мир Мансур. Его брат, Мир Вайс, был калантаром Абхурана при Малике Махмуде и [оставался им] вплоть до середины [правления] великого малика. Он пользовался всеобщим уважением. В настоящее время калантарами округа являются Амир Му’мин и сын Мира Мансура: [первый] — вместо своего дяди, [второй] — вместо отца.
Мир Хайдар является сыном Амира Хаджи Мухаммада. Его отец, Амир Хаджи Мухаммад, был человеком загадочным и обладал проницательностью, обращал [на себя] внимание [местных] маликов. После его смерти Амир Хайдар в правление Малика Махмуда для видимости занимал должность кайчачигари, [в действительности же] был собеседником [малика] и поговаривал о должности вакиля. Он пользовался почетом и уважением у достойных людей, был необычайно одаренным, смелым, понимающим шутки, хорошо сочинял стихи. Его стихи приведены [нами] в тазкира{748}. В конце концов его воздержанность [от всего, что удаляет от Бога], его служение Богу достигли такой ступени, что он удалился от людей. Когда узбеки захватили [Систан], а [местные] малики поселились в крепости Кал’а-йи Тракун, ему крепко досталось от узбеков, и он отправился в райские кущи{749}. Да будет доволен им Господь!
[Потомки Йар-Махмуда]
Поскольку жизнеописание потомков Йар-Махмуда приведено в начале [сей] книги, [более нет необходимости этого касаться]{750}. В родах Йар-Махмуда и Йар-’Али старшими [рода] были [соответственно] Мир Мухаммад-Му’мин и Мир Амин. Мир Мухаммад-Му’мин славился своей жизнерадостностью и своими остротами. И в самом деле, он был большим острословом — он дружил с [сим] бедняком с самого детства.
Еще жива часть людей из сословия эмиров, йаров, землевладельцев и состоятельных людей, из коренных жителей Систана.
В окрестностях Систана и Хушкруда все еще проживает некоторое количество людей из [рода] накибов Мира Хасана. В Мараке, откуда вышло большое число храбрых воинов, еще живут йары.
Однако разные сословия систанцев крайне /435/ разбросаны [по разным местностям]. Большое число жителей Пушт-и Зириха, Бар-и Зириха и Сарабана рассеяно по всему свету. Жители Сарабана столь часто покидали свои места, что два младших сына накиба Махмуда, правителя области Сарабан, стали каландарами{751}. Около десяти тысяч семей{752} систанцев живут в Кандахаре, в области Гармсир, в Фарахе и в Герате.
Обстоятельства накибов Зириха
Что касается накибов Зириха, то их дела обстоят так. Множество [накибов], число которых невозможно установить, погибли в сражениях с узбеками. Были убиты двести опытных в боях воинов-зирихцев, раисов [племен] шахраки и сарабанди. Еще десять тысяч их людей погибли от рук узбеков во многих [боях]. Пять-шесть тысяч крестьянских семей Зириха попали в плен к узбекам. [Несмотря на это], до сих пор в Систане есть еще пять тысяч храбрецов из того сословия. Из знатных накибов [назовем] Мира Хайдара, [его] брата, несколько двоюродных братьев со стороны отца, накиба Афзаля и [накиба] Ахмада, сыновей накиба Джамал-шахи, накиба Касима, еще группу накибов шахраки, накиба Ахмада сына накиба Раиса шахраки. В наказание за предшествующую и последующую службу они заняты в настоящее время земледелием.
Раисы Рамруда
После смерти Раиса Ахмада сына Шах-Мансура предводителем тех людей был его сын Раис Чари. Он тоже умер. Сыну Раиса Чари, Раису Ахмаду [младшему], сейчас восемь лет. [Кроме него] в Рамруде живут Раис ‘Али, Раис ‘Ариф, Раис Хусрау и еще одна группа раисов. Одним словом, [Рамруд] процветает.
Раисы Хауздара и Кундара
Раисы Хауздара и Кундара были необычайно великодушными, в правление [местных] маликов пользовались уважением. При кызылбашах Раис Шади уехал на службу к шаху Тахмаспу. В прав-436 ление Малика ‘Акибат-Махмуда /436/ верховный малик издал указ о казни Раиса Гулам-’Али, [много] болтавшего о [своей] привязанности к Джа’фар-султану{753}. У раиса Хауздара забрали Раиса Ахмада и Раиса Рустама сына Раиса Шади. Раис Фирузшах был раисом в Кундаре. В настоящее время раисами того округа являются Раис Гулам-’Али, внук убитого Раиса Гулам-’Али, молодец необычайного благородства и отваги, и Раис Шади сын Раиса Рустама. Одним словом, [округ] благоустроен.
В округе Кундар раисом является Джамал, брат Раиса Фирузшаха. Это — человек, который водит хлеб-соль с другими, очень мужествен; в войнах с узбеками показал высший образец доблести. Ради маликов [Систана] скитался по чужим странам. Теперь он на родине, является вождем и раисом, однако от переживаний стал беспомощным.
Сипахсалары (военачальники) пограничного района Сархадд
[Положение] сипахсаларов Сархадда такое, как ранее упомянуто в сей книге. Амир Афзал сейчас состарился. Его сын, Амир Сурхаб, [человек] мужественный; Мир ‘Абд ал-’Али, его сыновья и братья тоже преисполнены доблести. Ходжа Карим, из потомков Шайха Хаджи, умер. Был он необычайно храбрым. Сейчас его место занимает его брат. Пограничный район Систана благоустроен. Ежедневно на границе и в подвластных местностях находятся пятьсот искусных стрелков из мушкетов. Во время сражений они приходят на помощь врагам и друзьям.
Что касается жителей страны Нимруз, то [их] много. В сей рукописной [книге] не хватит места перечислить их имена, да и память моя не способна удержать в голове [имена] всех взрослых и их детей. Несмотря на расстройство памяти и стеснение времени после [совершенных] двадцати трех путешествий{754}, в особенности если учесть, что я увозил свою семью и своих людей с родины на [целых] десять лет, поселив их в Фарахе, [как они] ни противились, а сам все это время скитался по неровным местностям Ирана, не посоветовавшись, решился писать сию книгу, испытывая желание связывать слова воедино. [Так мог поступить только] одержимый. Прежние летописцы и современные ученые, написавшие [хотя бы] одно сочинение, не один
