Венец на двоих (СИ) - Лариса Куролесова

— Большего я и не прошу, светлейший, — как будто вынырнув, Ильтера облегченно вздохнула. — Мне не нужно имен, достаточно будет твоего слова, что он больше не представляет угрозы.

— Ну что ж, значит, мы договорились, — улыбнулся Джесала. — А теперь, дитя мое, поговорим о том, ради чего сюда пришел я. Храм благодарен короне за предыдущее пожертвование, но я хотел бы обсудить строительство нового пристанища немного южнее столицы — надеюсь, его величество сочтет нужным в нем поучаствовать…

Разумеется, старый храмовник пришел во дворец не только для того, чтобы полюбопытствовать, зачем его люди понадобились королеве! Ильтера не могла не восхититься тем, как умело и легко Джесала ведет нужный ему разговор. Вполголоса прошептав заклинание, чародейка слегка подогрела воду в большом расписном чайнике и по праву хозяйки снова наполнила чашки ароматным напитком…

Стоя у окна, Дорнан ан’Койр задумчиво смотрел на Дворцовую площадь. Только что откланявшийся посол Таэкона вежливо уклонялся от прямых договоренностей и был весьма сдержан в своих обещаниях. Поначалу Дорнану понравился Ксанта Бойн, но очень скоро выяснилось, что он больше политик, чем боец, и рыцарский кодекс для него значит неизмеримо меньше, нежели самые туманные выгоды собственной страны. Вероятно, его можно было понять, но ан’Койр чувствовал, что у него уже почти не осталось времени на политические игры.

На южных границах Эрнодара было неспокойно. Получив первое послание от осведомителей, Дорнан не слишком заволновался — их отношения с Равианой вряд ли кто назвал бы добрососедскими, скорее это был вооруженный нейтралитет, продиктованный примерным равенством сил. Но потом сообщения участились, и около месяца назад даже невозмутимый канцлер Дирайли заговорил о том, что близится война. Несмотря на то, что Мейгон Айес неизменно уверял короля Эрнодара в том, что его правительство и в мыслях не держит боевых действий, пограничные Дома уже вовсю готовились к противостоянию.

Равиана никогда не решится напасть на северного соседа, если не будет уверена в собственном превосходстве. В Эрнодаре всегда считалось, что южане сами ослабили себя, добровольно отказавшись от чародейства (колдовство было под официальным запретом в Равиане). Использование пары сотен боевых магов в южных войсках обеспечит им легкое преимущество перед изрядным количеством армий противника. Понимание этого служило Эрнодару более надежным щитом, нежели любые солдаты, расквартированные вдоль линии границы.

И все же на границе неспокойно. Главы Домов готовятся к войне. У большинства из них на службе состоят и чародеи, но, судя по активности донесений, сейчас пограничники не считают их количество достаточным. Дом Джинес призвал под свои знамена многочисленных вассалов, но часть из них отказались прибыть, мотивируя это тем, что их собственные владения нуждаются в защите. Регулярных частей, расквартированных вдоль линии фортов, не хватало. Пограничники просили короля прислать солдат, а королеву — чародеев.

Столица в данный момент тоже была не так уж богата военными частями. В результате политики, проводимой последние пятьдесят лет, регулярная армия оказалась в большинстве своем растянута вдоль границ, в том числе и прибрежных. Противостояние Домов Койр и Стелл закончилось с восшествием на престол Майрита ан’Койра, однако в первые дни его правления угроза гражданского противостояния все еще была высока, и король вынужден был пойти на уступки. Армия Эрнодара оказалась изрядно сокращена (этого требовали в обмен на поддержку влиятельные Дома), зато каждый из мало — мальски самостоятельных лордов получил возможность собрать собственное войско. В тот момент подобное положение представлялось наиболее разумным, тем более что в ответ на уступки представители Домов поклялись в любой момент предоставить королю своих людей для ведения военных действий.

Этот закон действовал и сейчас, но оставлял достаточно много лазеек для лордов, содержащих войска. Майрит не счел нужным регламентировать ни количества, ни мастерства солдат, которых Дома должны были высылать на помощь короне. И теперь тот же Канар Стелл по требованию племянника вполне мог направить на границу пару десятков зеленых необученных новобранцев — и считалось бы, что он выполнил свои обязательства перед Эрнодаром. И вряд ли остальные придворные Дома поступят как‑то иначе — они предпочтут сохранить более опытных людей вокруг своих владений. Если вдруг Равиана действительно нападет, велика вероятность того, что алчным соседям удастся раздробить Эрнодар на множество мелких кусочков, на каждом из которых будет обороняться отдельный лорд — глава Дома. Оставались еще войска, расквартированные в столице, но Дорнан не решился бы оставить город без прикрытия. Полутора тысяч бойцов слишком мало, чтобы помочь пограничникам, но в случае, если равианцы зайдут настолько далеко, они смогут удержать Эрнодар достаточно долго, чтобы люди хотя бы успели бежать к побережью.

Король тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли. Равиана еще не напала, Мейгон Айес продолжает твердить, что его правительство не думает о войне! Может быть, пограничники ошибаются? Но он и сам с трудом поверил бы в такую вероятность. У глав Домов, много столетий проживавших на границе, чутье было почти звериным. Если Дом Джинес считает, что будет война, она непременно начнется…

Дорнан задумчиво проводил взглядом приземистую фигуру Ксанты Бойна, пересекавшего Дворцовую площадь. Ему нужны были союзники — и, кажется, в собственном государстве он задействовал уже всех, до кого мог дотянуться. Поэтому он так часто приглашал в гости таэконца. У Дорнана не было своей регулярной армии, но рыцарский орден порой посылал своих людей на помощь воюющим — разумеется, за приличную плату. Эрнодарская казна, к счастью, пока была полна, и ан’Койр мог позволить себе без заемных средств попросить поддержки Тейллера. Однако негласное правило гласило, что оказать помощь рыцари могут лишь с официального одобрения правительства Таэкона, на землях которого была расположена штаб — квартира ордена. А Ксанта Бойн витийствовал и увиливал, не говоря ни «да», ни «нет»! Несомненно, он уже успел связаться со своим королем (таэконцы вполне успешно пользовались магическими способами отправки посланий), а, возможно, и с главой Тейллера, но те, похоже, тоже тянули с решением. Оставалось надеяться, что, пока не кончится зима, равианцы нападать не станут, но время поджимало — весна уже подкрадывалась с побережья.

Головной боли Дорнану добавляло еще и то, что все просходящее приходилось держать в тайне от Ильтеры. Если королева узнает о вероятном нападении, наверняка вмешается, и ее муж был намерен из кожи вон вывернуться, чтобы этого не допустить. Вспомнит дорогая супруга свое боевое прошлое на границе — и ему останется только костьми лечь на пороге дворца, удерживая ее, да и это вряд ли остановит чародейку! Не хватало только того, чтобы ее величество лично возглавила какой‑нибудь лихой отряд! Дорнан порой жалел, что Ильтера столь сведуща в магии — трудно спорить с чародейкой, которая может справиться с любым бойцом с помощью колдовства.