Венец на двоих (СИ) - Лариса Куролесова

Головной боли Дорнану добавляло еще и то, что все просходящее приходилось держать в тайне от Ильтеры. Если королева узнает о вероятном нападении, наверняка вмешается, и ее муж был намерен из кожи вон вывернуться, чтобы этого не допустить. Вспомнит дорогая супруга свое боевое прошлое на границе — и ему останется только костьми лечь на пороге дворца, удерживая ее, да и это вряд ли остановит чародейку! Не хватало только того, чтобы ее величество лично возглавила какой‑нибудь лихой отряд! Дорнан порой жалел, что Ильтера столь сведуща в магии — трудно спорить с чародейкой, которая может справиться с любым бойцом с помощью колдовства.

К счастью, в последнее время она, кажется, по — настоящему занялась покровительством Храмов. Неужели послушалась совета мужа? Дорнан боялся поверить в такую неожиданную покладистость ее величества. В первые дни его настораживали жрицы и жрецы в своих разноцветных одеяниях, которые запросто расхаживали по коридорам дворца в сопровождении только слуг и по праву храмовников всех, включая законного правителя, называли «детьми». Ильтера приглашала их в малую гостиную, и несколько раз Дорнан тоже там присутствовал. Разговор в основном велся о нуждах Храмов, об обилии посетителей, о строительстве новых приютов. Элерриане сетовали на то, что их все больше теснят храмовники Отца — Неба, кверионцы просили денег, манниарийцы — официального королевского покровительства для молодых целителей, обучавшихся в стенах Храма. Ильтера болтала со жрицами запросто, словно с давними подружками. Убедившись, что жена не преследует никаких скрытых целей, Дорнан постепенно отошел от этих «чаепитий» и занялся более насущными текущими делами.

Теперь они меньше времени проводили вместе, и король ловил себя порой на том, что ему не хватает Ильтеры. С одной стороны, он радовался тому, что пока жена не влезает в военные вопросы, а с другой — жалел, что не может поговорить с ней о важном. Она вполне в силах заметить то, что от него останется скрытым, дать нужный совет или поддержать в каких‑то решениях. Он бы не отказался и от простого одобрительного взгляда — каждый раз, когда чародейка на него так смотрела, Дорнан чувствовал прилив сил и душевный подъем.

Как же ему уберечь свою строптивую зеленоглазую красавицу? Если начнется война, Ильтера в стороне не останется, хоть в мешок ее сунь да узлом завяжи! Выслать бы ее куда‑нибудь подальше, на побережье, где безопасно и с помощью магии можно в любой момент отплыть на острова! Но Дорнан не мог изобрести подходящего предлога, под которым королева Эрнодара должна была бы лично отправиться на инспектирование прибрежных владений государства, да и не хотел отпускать ее надолго. Еще неизвестно, что может сделать Ильтера, оставшись без пригляда! Она и отца‑то не больно слушалась, не говоря уже о нынешнем короле, который частенько удостаивался от жены вполне чувствительных «затрещин»! Впервые в жизни ан’Койр не знал, как поступить.

— Ваше величество?.. — от напряженных размышлений Дорнана оторвал вежливый голос Мортона Дигса.

— Да, капитан, — отозвался ан’Койр, отворачиваясь от окна.

— Ее величество просила напомнить, что сегодня дворец почтил своим присутствием светлейший Джесала Бларер, — отчеканил начальник королевских телохранителей. — Она просила вас присоединиться к ним в малой гостиной.

Ах да, Тера говорила, что принимает главу Храма Отца — Неба, который сам изъявил желание прибыть во дворец! Дорнан потер виски. Если он станет рассеянным и слишком углубится в собственные мысли, жена тут же поймет, что что‑то не так. Нацепив на лицо приветливое выражение, король Эрнодара направился в малую гостиную.

— Приветствую, светлейший, — Бларер даже не пошевелился, чтобы подняться при появлении короля, только слегка наклонил голову, словно признавая светскую власть выше храмовой.

— Да хранит тебя Отец — Небо, дитя мое, — произнес Джесала.

— Хорошо, что ты к нам присоединился! — оживилась Ильтера. — Мы со светлейшим как раз обсуждали строительство нового пристанища к югу от столицы.

Дорнан охотно выслушал рассуждения о предмете беседы, которые излагала в основном его жена, а Бларер лишь изредка вставлял реплики, что‑то уточняя. Речь шла о том, что Храму нужно новое пристанище. Насколько понял король, средства на строительство у служителей Отца — Неба имелись и без постороннего вмешательства, вопрос стоял лишь о том, что место для него выбрано на земле, принадлежащей короне. Ильтера, кажется, уже пообещала главе Храма свое покровительство, и слово оставалось только за королем.

— Если не возражаешь, мы с ее величеством еще обсудим этот вопрос, прежде чем дать окончательный ответ, светлейший, — произнес ан’Койр.

— Разумеется, дети мои, — тепло улыбнулся Джесала Бларер. — Даже Отец — Небо может подождать, пока мирских правителей занимают более насущные дела. Ну что ж, хорошо, что мне выпала радость повидать и короля, и королеву. А сейчас я с вашего позволения удалюсь — дела небесные тоже не ждут.

Ильтера кинула на мужа недовольный взгляд и заверила храмовника, что она пошлет к нему гонца в самое ближайшее время. Дорнан вздернул бровь: кажется, жена уже и без него все решила, раз обещает подобное. Ну, наверное, нужно радоваться уже и тому, что у него вообще спросили позволения на это строительство! Хотя, может, и неплохо, если на юге появится еще одно пристанище Отца — Неба. Если его успеют завершить до того, как начнется война, оно станет хорошей преградой на пути к столице. Отца — Небо в Равиане почитают, а кроме того, известно, что в Храме имеется немало магов. Может, это хоть ненадолго задержит равианцев, если они прорвутся настолько далеко?.. Отец — Небо и три богини, да что с ним такое?! Нужно немедленно перестать думать о неудачах!

Попрощавшись с Бларером немного холоднее, чем требовалось, ан’Койр остался в малой гостиной наедине с женой. Все назначенные до обеда приемы состоялись, а потом они обычно работали в кабинете, если, конечно, у Ильтеры сегодня не найдется других планов. Жена смотрела на него задумчиво, как будто не знала, удивляться или сердиться. Джесала Бларер при Майрите всегда был желанным гостем во дворце, и королеву, должно быть, озадачило странное поведение супруга, который раньше не рвался нарушать годами сложившиеся традиции.

— Хочешь чаю? — вполне миролюбиво поинтересовалась, наконец, Ильтера.

— Не откажусь, — обогнув столик, Дорнан устроился в кресле, из которого только что поднялся светлейший.

Королева поколдовала над чайником и вскоре уже протянула мужу чашку.