Венец на двоих (СИ) - Лариса Куролесова

Тем не менее, уже выставив настырную красавицу за порог, Ильтера старательно продемонстрировала супругу недовольство (и следующую неделю он без ее разрешения лишний раз вздохнуть боялся, чтобы не вызвать раздражение жены). А потом неожиданно для самой себя решила устроить проверку. Если очаровательная Менеста и в самом деле его не привлекает, может, и сама королева Дорнану не нравится? И он именно поэтому всякий раз выскакивает за дверь, едва увидит ее в каком‑нибудь «компрометирующем» положении? Вдруг его сердце давно принадлежит какой‑нибудь милашке, живущей неподалеку от штаб — квартиры рыцарского ордена, а остальным предлагается довольствоваться лишь редкими знаками вымученного внимания?

Недолго думая, Тера попросила мужа помочь ей с платьем. И осталась весьма довольна силой взгляда, едва не прожегшего дыру и в ее нижней рубашке, и в спине. Может, Менеста Игрен и не вызывала у него никаких эмоций, кроме растерянности, зато о ней, Ильтере, такого сказать было нельзя. Пока она нарочито не торопилась с выбором одежды, через узы до нее докатывались волны возбуждения вперемешку с твердой решимостью держать себя в руках. Оставалось только надеяться, что занятый собственными эмоциями король не замечает ее довольного хихиканья. По правде говоря, тот обед можно было бы немного и отложить… и, кажется, Дорнан готов был это сделать… Но ни одна уважающая себя женщина не бросится в объятия своего мужа, если всего несколько минут назад застала его наедине с другой, даже если она убеждена, что он и не помышлял об измене! Выбирая между немедленным требованием исполнения супружеского долга и возможностью еще подуться на его величество по поводу Менесты, Ильтера в конце концов, поколебавшись, остановилась на последней.

Кстати, ей показалось, или сегодня, пока она помогала Дорнану добраться до постели, его рука как‑то особенно крепко обхватывала ее плечи? Сколько еще его надо провоцировать на более решительные действия? И вообще, кого нужно прикончить, чтобы он, наконец, решился ее хотя бы поцеловать?.. Муж упорно проявлял рыцарские принципы, даже не пытаясь навязать жене свое общество в постели. Интересно, надолго его еще хватит? С того дня Тера достаточно часто испытывала терпение Дорнана. Не далее как позавчера, например, якобы во сне легла головой на его плечо — вероятно, ан’Койру пришлось крепко держать себя в руках, чтобы не обнять в ответ полусонную жену. Во всяком случае, судя по его дыханию, заснуть он не мог еще долго!..

Тера почувствовала, как по лицу разлился жаркий румянец, и постаралась выгнать из головы непристойные мысли о том, как ей самой понравилось спать на плече у мужа (даже несмотря на то, что с самой первой брачной ночи он всегда облачался в ночное платье). Сейчас надо думать не обо всяких глупостях, а о поисках, ради которых она сегодня спустилась по веревке с балкона! Мысленно выбранив себя, Ильтера слегка потянула за повод Конна и ускорила шаг. Они уже приближались к тому переулку, в котором Эчиелле защищал неизвестную даму, применяя свои магические способности. Если чародейка не ошиблась, то встретить ее неведомого пограничного «покровителя» можно именно там! Пожалуйста, Отец — Небо и три богини, пусть она окажется права!

Вот, наконец, и нужное место — здесь на стене еще подрагивает отголосок того заклинания, которое использовала сама Ильтера, чтобы проанализировать потоки чужого колдовства. Интересно, почему в тот раз он не воспользовался более привычной ему магией земли, а обратился к воздуху?.. В первый раз за время ночной вылазки Тера почувствовала укол беспокойства. А что, если она все же ошиблась?.. Остановившись, чародейка огляделась, стараясь выглядеть спокойно и уверенно, хотя внутренне приготовилась к бою. А что, если приготовленная ловушка предназначалась не только для Дорнана, но и для его самонадеянной женушки, поведение которой должно быть вполне предсказуемо для тех, кто хоть немного с ней знаком?..

— А ты настырная, малышка! — в глубине переулка, куда не доставал свет ни единой из трех лун, от стены отделилась темная фигура. — Все‑таки явилась сюда снова! И смелая к тому же — пришла одна, без охраны. Ничуть не изменилась за десять лет!

Повернувшись с нарочитой неторопливостью, Ильтера порадовалась, что не подпрыгнула на месте от неожиданности и не выставила щит, пытаясь защититься. Направлявшийся к ней мужчина, прежде чем шагнуть ближе, укутался иллюзией — вместо его лица в темноте замерцала серебристая маска, а фигура словно расплылась, сливаясь с ночью. Чародейка вскинула голову. Она никогда не слышала голоса таинственного покровителя, но не сомневалась, что враг не стал бы тратить время на разговоры, чтобы дать ей возможность подготовиться к отражению атаки.

— Ты Эчиелле, — в ее тоне не было вопроса, но собеседник слегка склонил голову, признавая ее правоту. — И ты ждал меня.

— Или тебя, или пару полков гвардейцев, — с легкомысленным смешком проговорил мужчина. — Они, думаю, пришли бы сюда, если бы вы решили, что я пытался убить… твоего мужа.

— Спасибо, что спас ему жизнь, — Ильтера немного расслабилась, однако внутреннее напряжение еще ее не отпустило. — Мне вообще за многое стоит поблагодарить тебя.

— Сейчас не лучшее время и место, — заметил Эчиелле. — Вот встретимся как‑нибудь при свете дня, я буду без маски — тогда с радостью приму все предназначенные мне благодарности. А сейчас ночь близится к концу и, полагаю, тебе нужно возвращаться во дворец, а мне — к моим темным делишкам… — ей показалось, что он снова усмехнулся. — Чего ты хочешь от изгнанника, малышка?

Странно, что ей и в голову не пришло возражать против этого «звания», хотя обычно Ильтера позволяла себя так называть только старым боевым товарищам, с которыми бок о бок прошла не одну военную кампанию. Впрочем, так, пожалуй, можно назвать и Эчиелле — а за его помощь чародейка готова была позволить называть себя, как угодно.

— Мне нужна помощь в городе, — произнесла Тера. — Я больше не могу доверять… своим людям. И я… мне не позволят рисковать собой так, как я делаю это сейчас.

— Очень разумно со стороны твоего мужа, — заметил Эчиелле. — Надеюсь, он не слишком ударился — я постарался смягчить его падение, как мог, но мне нужно было ввести в заблуждение… своего оппонента. Увидев, что его величество лежит без движения, противник решил не сражаться со мной дольше и поберечь свои «пламенные» аргументы для более подходящего момента. И не стоит благодарности, я всего лишь выполнял свой долг. Подобная настойчивость в попытках убить короля не может не возмутить любого преданного эрнодарца!