Миссия в ионическом море - Патрик О'Брайан

Они выпустили по нему шесть тщательно нацеленных перекатывающихся бортовых залпов, пробив дыру, соединившую пять орудийных портов на миделе в один, и полностью подавив ответный огонь. При шестом залпе на "Китаби" произошел сильный взрыв, и начался пожар: "Сюрприз" прошел мимо, оставив корабль дрейфовать по ветру, турки носились с ведрами и шлангами.

Ветер стих, возможно, его съела канонада, и "Сюрприз" установил брамсели, чтобы преследовать "Торгуд". Не то чтобы турок явно убегал - на нем не поставили достаточно парусов - но сохранял свой первоначальный курс, возможно, в надежде достичь Али-паши - теперь прямо впереди виднелся материк, горные пики вонзались в горизонт, в то время как низкие острова Морали должны лежать еще ближе.

Наступила на удивление тихая пауза, пока боцман и его помощники ползали по снастям, связывая и сплеснивая. Джек на мгновение уставился на "Торгуд", наблюдая, как с него выбрасывают за борт погибших - вереницу трупов в кильватерном следе - а затем совершил быстрый обход корабля.

Он обнаружил, что ущерб меньше, чем он боялся: одна пушка сбита с лафета, борт пробит тремя тридцатишестифунтовыми ядрами и некоторыми другими, но ни одна из пробоин не располагалась в опасной близости к воде, в то время как в руках Стивена побывало не более шести тяжело раненых, а троих зашили в гамаки. Удивительно мало для такой яростной схватки.

Выйдя снова на палубу, он увидел, что ветер поднялся, и "Сюрприз" быстро нагоняет "Торгуд". Они уже находились на расстоянии пушечного выстрела, но, с землей в поле зрения, Джеку казалось, что нужно избегать ближнего боя, пока это возможно, и так оно и было, пока корабли не поравнялись, находясь достаточно близко, чтобы четко различать лица, Джек убавил паруса и снова начал молотить противника ядрами.

Это был левый борт "Торгуда", до сих пор не принимавший участия в схватке и не поврежденный, и турки палили с той же прытью, что и раньше: еще раз тридцатишестифунтовое ядро пролетело так близко с головой Джека, что он покачнулся - даже увидел темный пролетевший метеор.

- Пусть ваши люди на миделе сосредоточат стрельбу на заряжающем этой чертовой тяжелой пушки, - сказал он Драйверу, лейтенанту морской пехоты.

- Могу ли я взять мушкет, сэр? - спросил стоящий рядом Грэхэм, - я могу пригодиться, стоя здесь, я чувствую себя неловко, бесполезно и брошенным на произвол судьбы.

Обоим кораблям ветер теперь дул в корму, и дым уносило вперед. "Торгуд" стрелял точнее, чем раньше, и когда ядра попадали, то приходились в фальшборт или верхнюю часть корпуса "Сюрприза", по палубе разлетался ливень щепок. Некоторые причиняли пустяковые ранения, некоторые - смертельные. Грэхэма уже дважды сбивало с ног, а большинство находящихся на палубе уже были перевязаны.

«Торгуд» все еще горел желанием сражаться, и на нем пока оставалось на удивление много людей. После особенно жестокого залпа он круто положил руль на борт, снова намереваясь пойти на абордаж, и снова турки густо столпились на носу и вдоль бушприта.

На этот раз у «Сюрприза» не оказалось места, чтобы лечь на другой галс, но его фок взяли на гитовы именно на такой чрезвычайный случай, и, теперь распустив его, фрегат рванулся вперед, хотя не слишком быстро, так как утлегарь «Торгуда» запутался в фордуне брам-стеньги.

Тем не менее, "Сюрприз" вырвался вперед, его ретирадные пушки плюнули картечью в плотную толпу турок - вышла кровавая бойня, от которой даже расчеты пушек поперхнулись своим "ура" - а когда места оказалось достаточно, то зашли «Торгуду» в корму и обстреляли продольным огнем.

На «Сюрпризе» отдали снасти, и «Торгуд» снова оказался повернут правым бортом, сильно пострадавшим еще после первой схватки: по крайней мере, семь пушек сбили с лафетов, порты почернели и разбиты, по шпигатам и даже бортам густо текла кровь.

Сильно поврежденный, но по-прежнему опасный: теперь, когда некоторые пушки могли ответить, турецкий фрегат разразился залпом из двенадцати или тринадцати орудий и два из них причинили больше вреда, чем все, что было до настоящего времени. Одно ядро поразило верхний рулевой штырь, и руль заклинило, а второе - последнее из огромных ядер - попало в «Сюрприз» как раз на подъеме, когда медная обшивка показалась из-под воды, и проделало невероятно большое отверстие под ватерлинией.

А третье, выпалившее, когда Джек отдавал Уильямсону приказы, которые требовалось передать на нос, оторвало мальчишке руку на уровне локтя. Джек увидел, как его удивленное лицо стало белее бумаги - не боль, а удивление и озадаченность и неверие, наложил носовой платок вокруг культи, плотно затянул, останавливая брызжущую кровь, и передал его рулевому, чтобы тот отнес его вниз.

К тому времени как «Сюрприз» разобрался с рулевым управлением и течью, «Торгуд» находился уже гораздо ближе к суше. Помимо нескольких выстрелов из ретирадных пушек, после своего отрыва "Торгуд" не пытался извлечь выгоду из полученного преимущества, а тем более пойти на абордаж.

Вполне возможно, что там и не подозревали о нанесенном "Сюрпризу" ущербе: ясно, что последняя стычка, последний продольный обстрел, убил многих. Турок плыл прочь, и в его кильватере сейчас следовал «Китаби», который не менял курс, с тех пор как «Сюрприз» оставил его, и оба турка явно держали курс в один и тот же порт.

- Распустить все паруса, что мы сможем нести, мистер Пуллингс, - приказал Джек, пройдя вперед, чтобы изучить «Торгуд» через позаимствованную чужую подзорную трубу - мушкетный выстрел разнес его собственную, когда Джек держал её: труба в клочья, а рука невредима.

«Торгуд» ужасно пострадал, в этом никаких сомнений: плыл низко погрузившись и тяжело, и, хотя «Сюрприз» теперь быстро его догонял, по мере того как Пуллингс распускал брамсели и даже, в своем яростном энтузиазме, штормовые лисели, «Торгуд», казалось, не желал и не мог прибавить ничего. И даже сейчас мертвые тела все еще продолжали плюхаться через его борт.

- Нет, - сказал Джек Бондену, стоящему около погонной пушки правого борта, когда они приблизились в зону досягаемости кормы турка, с каждой секундой двигаясь все быстрее. - Не стрелять. Мы не должны менять его курс. Абордаж - единственный выход, и чем раньше, тем лучше.

- Во всяком случае, сэр,- сказал Бонден, - этот чертов придурок у нас на пути.

«Китаби», убежденный, что «Сюрприз» преследует его, распустил невероятно количество парусов, чтобы присоединиться к «Торгуду», и теперь находился прямо между ними.

Джек вернулся на корму, и, когда проходил мимо, члены абордажной команды улыбались ему или кивали, или говорили "Подходим, сэр", или слова ободрения подобного же рода, и Джек снова почувствовал невероятный восторг от предстоящей схватки, больший, чем он когда-либо знал.