Хрен с Горы - Изяслав Кацман

все уже больше думают о возвращении, нежели о дальнейших подвигах и свершениях: вэйцы спешат похвастаться дома отбитым у врага имуществом и прихваченными за моральный ущерб трофеями; мархонцы торопятся на торжище; вохейцы же сейчас думают, как быстрее закончить обмен своих товаров на ракушки и отплыть до начала штормов. В общем, чтобы торжественно войти в Тенук, нужно сначала вернуться в Мар-Хон.

Ладно, ничего не поделаешь – возвращаемся в порт, ведём торговлю. А в это время Длинный пусть организует строительство дороги Вэй–Бунсан. Я обратно вернусь по суше, если, конечно, эти болота таковой можно назвать. Посмотрю на предмет мелиорации – глядишь, сумею и без Такумала сообразить, что можно сделать с минимумом затрат и усилий. А работать на прокладывании дороги будут участники набега, из-за которого мы сюда и припёрлись, их набралось больше полутора сотен.

Пока утрясу все торговые дела, появится более-менее нормальный путь на юг. Потом объявляю о походе на оставшихся непокорёнными бунса. Собираю воинов, веду их до усмирённых деревень. Даю пару дней отдыха, а потом оповещаю, что цель меняется. Выходим к берегам Бунуме. Надо будет только озадачить жителей Бун-Похо, чтобы они приготовили достаточное количество плотов из тростника, которого в этих местах навалом. Но опять же, пусть это Длинный организует. Для пущей конспирации скажу ему, что это тростниковые циновки особого фасона.

Глава 21,

в которой герой вынужден заниматься совсем не тем, чем ему хочется

– Пусть каждая свинья нашего «пану олени» приносит по двадцать поросят! – рявкнул Кано. И был тут же поддержан всеми присутствующими на пиру, на разные голоса принявшимися прославлять Сонаваралингатаки и желать ему, то есть мне, всяческих важных и необходимых, с точки зрения папуасов, благ.

Я сижу, всем своим видом старательно изображая важность и достоинство, приличествующие моему высокому статусу. В голове лёгкая алкогольная затуманенность. Конечно, досадно тратить драгоценное время на организацию очередной попойки, а потом сидеть на ней в качестве болванчика, автоматически реагирующего на восхваления в свой адрес. Но, увы, увы, и ещё сто раз увы: подобные мероприятия у папуасов – обязательная часть жизни любого солидного человека. Да и у более цивилизованных народов, если судить по Тагору и вохейцам, тоже. Так что оставалось только сидеть в роли свадебного генерала, точнее, таки.

С другой стороны, если не придираться и не смотреть на жизнь с позиции человека суматошного индустриального мира, руководствующегося принципом «время – деньги», всё нормально: столь убедительная победа над давними соседями-врагами, достигнутая очень малой для нас кровью, заслуживает торжественного отмечания.

Тем более за банкет ныне платят побеждённые бунса. Как-никак пять десятков свиней перекочевало в окрестности Мар-Хона, в стадо общества «пану макаки». Так что десяток поджарых хавроний, оказавшихся на сегодняшнем мегапиршестве в качестве жаркого, не нанесли ущерба моим финансам. Равно и несколько десятков корзин корнеплодов были также изъяты в рамках контрибуции. Болотные обитатели могли, наверное, радоваться, что дёшево, по меркам сурового каменного века, отделались – сотня с небольшим убитых и куча раненых, ещё полторы сотни взятых на «временные работы», возвращение награбленного у вэйцев и относительно немного отобранного собственного их имущества. Ладно, пусть пока думают, что на этом неприятности закончились, Длинный ещё только приступает к работе.

Гулянка нынче охватила весь Вэй с Хоном. А на нашем холме собрались одни сливки общества. Желающих поздравить Сонаваралингатаки с викторией оказалось так много, что пришлось даже вводить лимит на число сопровождающих для старост и «сильных мужей». Более того, из «макак» на «внутреннем» пиру места удалось найти только для «питарасу». «Барану» и «тупису» же ныне вынуждены были облизываться на жареную и варёную свинину, выполняя функции охраны и поддержания порядка. Ничего, своим орлам я ещё устрою корпоратив в узком кругу – только наши три сотни, и больше никого.

Кроме всей элиты моей подотчётной территории, явилось немало народу из Ласунга и Текока, а также из Кесу и даже Талу. С некоторыми из них мне уже доводилось общаться во время вербовочных бесед. Однако подавляющее большинство я видел впервые. Разумеется, среди гостей из столицы были шпионы разных фракций нынешней «партии власти», кое-кого даже удалось вычислить. Но преобладали граждане, готовые примкнуть к уже разрекламированному заговору. Похоже, успешная военная кампания против бунса добавила мне очков в глазах «сильных мужей» Западной равнины, и теперь они готовы пачками перебегать под руку Сонаваралинги.

Если уж держащиеся особняком и не лезшие в столичные разборки кесу появились… Не тамошний таки, конечно, он дома остался, но несколько локальных боссов со своими людьми, и среди них глава Уке-Поу. Сам староста был мне, в общем-то, до факела. Но с ним пришёл Пинарапе, тот самый охотник за птичьими головами, подобравший где-то в Верхнем Талу кусок медной руды. Так что хоть какая-то польза от вроде бы бесполезного и, безусловно, разорительного мероприятия всё-таки будет. Главное – ухитриться и выкроить на беседу с этим Пинарапе время в промежутке между разговорами с важными людьми, изъявившими желание примкнуть к «благородному делу по избавлению страны от негодяев, мешающих юной правительнице разглядеть и оценить тех, кто достойны стоять вокруг трона и помогать ей править нашим прекрасным островом», как я выразился в одном из спичей на сегодняшнем мероприятии.

Нет, хорошо всё-таки, что трюмы вохейских кораблей не бездонные, и вина с собой эти акулы торгового капитализма бронзового века привезли немного. Это я к тому, что заморской кислятины у купцов оставалось всего несколько «баллонов», содержимое которых достались не всем. Да и на каждого из уважаемых регоев, «сильных мужей» и «питарасу» из рядов «макак», которые вошли в число не просто званых на пир, но и избранных, пришлось не так уж и много. Так что с бодуна народ, в отличие от того зациновковья, которое случилось в день прибытия заморских торговых гостей, не болел.

Ещё во время двухдневного пиршества по случаю блистательной нашей победы удалось поговорить кое о чём с купцами. Но то было, скорее, озвучивание намерений с моей стороны: бронзовые предметы мне, в противоположность большинству жителей Пеу, не очень нужны, зато я готов заплатить почтенным торговцам за некоторые другие товары, список которых предоставлю чуть позже. Кроме того, хочу оговорить условия проезда на их кораблях для моих людей…

Утро началось с долгой и тяжёлой беседы с Выхкшищшу-Пахыром. Бывший Тагоров хозяин, конечно, удивился и даже обрадовался намерению дикарского предводителя, моему то есть, частично компенсировать его потери. Но прожжённый торгаш, мгновенно убрав с лица растерянность и радость, перешёл в наступление, перечисляя понесённые убытки и