Авиаторы Его Величества - Василий Вадимович Зеленков

и те сговорились. Наверняка все как один выгораживали его на трибунале, чтобы к расследованию не привлекли чтецов. Иначе не отделался бы великан простым разжалованием.

– Я не хочу стрелять по своим, Барс.

– Но станешь?

– Если придется, – честно ответил он. – Так хоть кто-то выберется.

Барс стиснул винтовку; уродливый шрам побелел.

– Есть что нам предложить?..

Павел повернул голову и посмотрел прямо на Дирова.

Первым желанием лейтенанта было послать его в Тень. Высокомерно заявить: Флот Его Величества не идет на компромиссы с мятежниками, а набившие оскомину своей элитарностью Белые совы болтаются, как ошметок феррита в канализации, не в силах выбрать, кому верны.

Однако затем внутри Дирова что-то надломилось.

Он четко осознал: ему давали шанс завершить абордаж быстро, практически бескровно и не сдохнуть под занавес. Сохранить остатки взвода и покончить с безумием. Захватить квартердек «Окулус Арканум», оборвать воздушное сражение. Выдохнуть и рухнуть без сил.

Устав требовал отказаться от любых сделок, но сегодня Диров уже не мог терять людей.

Он молча наклонил голову, и Павел ответил Барсу:

– Есть.

Барс развернулся, вскидывая винтовку, и выстрелил. Хлопок гулко раскатился под куполом – мятежный лейтенант-коммандер упал на площадку капитанского поста с пробитой головой.

Бой за квартердек не занял и пары минут. «Совы» единодушно поддержали Барса, разоружили команду мостика и пустили к аппаратуре отряд Дирова. Лейтенант приказал немедленно убрать флаги, передать световой сигнал на «Вентас Аэрис» и привести коммандера Кленова.

К удивлению Дирова, работала радиосвязь. Настраиваясь на частоты «Вентас Аэрис», он обнаружил, что «Селестия Лекс» вернулась Флоту. Продлись бой еще чуть-чуть, «Окулус Арканум» несдобровать. Павел и Барс договорились вовремя.

Лейтенант повернулся к ним. Бывшие однополчане о чем-то тихо спорили. Барс устало опирался на колонну. Он знал: «Окулус Арканум» не справился бы с двумя боевыми группами, но сам собирался драться до последнего, не убеди великан отступить.

Диров посмотрел на замигавший индикатор входящего сигнала. От «сов» следовало избавиться до разговора с «Вентас Аэрис».

– «Сова»! – окликнул он Барса. – Нужно успокоить ваших и освободить экипаж! Справитесь?! Атлид проводит!

– А они?.. – Ольг под взглядом лейтенанта замолчал.

Барс улыбнулся краем рта:

– Справимся, – и кивнул Павлу. – Идем, Останец?

Диров встретился с Павлом глазами и плотно сжал губы. Лейтенант не хотел знать, как «совы» сбегут с «Окулус Арканум». Достаточно, что он их отпустил. Если не уйдут сейчас, строем отправятся под расстрел. Объяснять это исчезновение он будет после, в отчете, и сделка дорого ему обойдется.

Глядя им в спины, Диров поймал себя на том, что мысленно называл отряд Барса «совы», «пехотинцы», «венетрийцы».

Не «мятежники». Павел и ему залез в душу.

Индикатор входящего сигнала продолжал настойчиво мигать. Диров принял вызов и отчетливо произнес:

– «Вентас Аэрис», говорит лейтенант Юстас Диров. «Окулус Арканум» взят!

Из динамиков донесся хор радостных воплей, оглушивший едва ли не сильнее недавно сотрясавшей фрегат артиллерии. Алеманд призвал команду мостика к тишине и приказал Дирову докладывать.

Лейтенант говорил сжато, безэмоционально. У него кончились силы переживать. Рассказал о высадке на фрегат, предательстве венетрийцев из числа экипажа «Окулус Арканум», хаосе во время воздушного боя и захвате квартердека; умолчал лишь о выступлении Павла и сделке с Барсом.

– Что с абордажным шлюпом «Селестии Лекс»? – спросил Алеманд.

– Не знаю, сэр, – ответил лейтенант. – Отправлю кого-нибудь глянуть. Возвращаю пост коммандеру Кленову.

– Жду сообщения.

Диров отключился, забыв добавить «связь завершил».

Послав Ольга справиться об абордажном шлюпе, он отошел подальше от капитанского поста и отыскал спокойное место между парой колонн. С боями на сегодня все. Лейтенант не сомневался: Павел и Барс закончат дела на фрегате без лишнего шума, и «совы» исчезнут тихо, как призраки.

Диров нервно хихикнул, представив свой рапорт. До чего же он скатился!

Послышались шаги. Лейтенант поднял голову, сморгнув накатывавшую сонливость, и увидел прихрамывающего Марка. Стараясь не потревожить кое-как перевязанные раны, капрал присел рядом на пол.

– Вы в порядке, сэр?

Диров вяло отмахнулся.

Марк расшнуровал ботинок, достал из него табакерку и приглашающе щелкнул крышкой. Предложение выглядело панибратски, но сейчас лейтенанта не волновала субординация. Он вытянул руку, и капрал насыпал ему щепотку между большим и указательным пальцами.

Занюхав порошок, Диров запрокинул голову. Табак обжег легкие и расслабил забитые мышцы.

– Что ты бы сделал на моем месте, Кройц?.. – отбросив устав, прямо спросил лейтенант.

– На месте офицера? – Марк фыркнул. – Немедля бы застрелился!

Диров от души рассмеялся. Капрал улыбнулся в усы.

– Вы про Павла знали?

– Нет. Половина досье вымарана. Как думаешь, теперь он вам расскажет?

– Сдается мне, даже Лис из него правду не вытянет, – Марк посмотрел на крутившегося возле связистов Ольга. – Да и после такого… Уволится наш великан, наверное…

Диров неопределенно качнул кистью. Он тоже так думал.

Мостик «Окулус Арканум» гудел от докладов. Боевые группы обменивались отчетами о повреждениях, раненых и потерях. Всем трем предстоял долгий ремонт, когда Венетра успокоится. На «Вентас Аэрис» у целителя Тита Росева и отца Рауна, капеллана, значительно прибавилось работы.

Алеманд попросил старшего лейтенанта Виктора Карсова вызвать майора Анатолия Даремина:

– Что в небе?

– Кого смогли не уронить, те висят, – грубовато ответил майор. – Песьи дети – все. Крапивника ищет «Верцинг». Харута на задворки унесло. Там какие-то гражданские повылазили…

Алеманд нахмурился. Внутри шевельнулось неясное предчувствие.

– Лейтенант Карсов…

– Уже, сэр, – тот будто прочитал его мысли.

Зазвучал искаженный связью голос старшего лейтенанта Себастьяна Левицкого:

– Вызывали?

– Доложите обстановку.

– Жив, сэр. Здоров. Без одного двигателя, – хрипловато ответил старлей. – Вижу чудо из чудес: шикарная шхуна гонится за ржавым галиотом, и, не поверите, долбаная корзина лучше!

– «Аве Асандаро»! – выкрикнул Алеманд, но, по крайней мере, не бросился к месту Карсова. Он резко сбавил тон: – Галиот называется «Аве Асандаро»? Лейтенант Левицкий, отвечайте!

– Да Тень разберет…

– Лейтенант Левицкий, сожги вас Белое Солнце, – прошипел офицер, – немедленно опишите галиот!

Что-то в интонациях командира убедило старлея выполнить приказ досконально.

– Старый, сэр. Модель где-то двухвековой давности – трехпалубная трехкрылая. Оснащение нестандартное: балансир плюс два вспомогательных и добавочный дизель. Топливо не жалеют, рвут на форсаже.

«Фаина! – оцепенел Алеманд. – Мария!»

– Лейтенант Карсов, связь с «Аве Асандаро»! Лейтенант Левицкий, прикрывайте галиот!

Алеманд в который раз до боли в пальцах сжал кулаки за спиной. Он беззвучно взмолился Белому Солнцу, прося защитить Марию и уберечь малышку Фини, где бы та ни была. Что она в небе, на галиоте или на шхуне, Алеманд страшился даже думать. Офицер надеялся – сестра на Венетре.

Чудовищным напряжением воли он заставил сердце биться спокойно и размеренно. Пара… минут. Пара долгих, бесконечных минут. Лицо замерло маской. Экипаж сегодня видел слишком много его эмоций.

Когда «Аве Асандаро» ответил, Алеманд медленно сел в капитанское кресло и склонился над пультом.

– «Вентас Аэрис»? – спросил Вильгельм Горрент. – Извините, вы слегка не вовремя…

– Мне безразлично, – произнес офицер. – Где ваш капитан?

– Вот поэтому и не вовремя, – вздохнул Вильгельм. – Как бы помягче объяснить…

Команда «Аве Асандаро». Отчаянные меры. 25.07.2015

Палач. Специалист по устранению. Профессиональный убийца. До какого предела надо дойти, чтобы назвать смерть ремеслом?

О них редко говорят вслух, тем более не тыкают пальцем. Однако