Авиаторы Его Величества - Василий Вадимович Зеленков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Майор Даремин, на вас эскадрилья «Окулус Арканум» и три корабля на шесть часов. Корабли не отвечают на вызовы. Проявят агрессию – атакуйте. Обездвижьте, обезоружьте. Сбивать – при крайней необходимости. Ни в коем случае не подпускайте ни к перехватчикам, ни к фрегатам.
– Так точно, коммандер Алеманд.
Офицер посмотрел на алмазы конденсата в стыках переплета обзорного купола. Не пройдет и пары минут – небо рассекут перехватчики, затянет дым орудий, распишут трассы пуль. Алеманд запретил себе думать о Дирове, об уже имевшихся потерях и тех, что только предстояло понести. Он искал способ обезвредить, не сбив, «Окулус Арканум», если Крылатая пехота «Селестии Лекс» не справится.
Комплексы «Вентас Аэрис» стреляли на расстояние до шести миль. Батареи «Селестии Лекс» и «Окулус Арканум» не уступали в дальности. Однако сейчас это не имело значения: фрегаты будто сошлись врукопашную.
С постов неслись доклады. Алеманд не вслушивался – Карсов обратил бы его внимание на любое отклонение.
Он продолжал смотреть вперед. На полусферу обзорного купола легла видимая лишь ему тактическая схема. Коричневым обозначены корабли противника, черным – боевые группы Флота, серым – перехватчики и абордажный шлюп. Тонкие линии повторяли траектории объектов. Пунктир намечал варианты передвижений. Зеленый – безопасные, желтый – рискованные, красный – невыгодные. Фигуры быстро меняли положение. Алеманд просчитывал план атаки.
– Лейтенант Карсов, передайте на «Селестию Лекс»: блокируем «Окулус Арканум» с обеих сторон. Пусть заходят справа, страхуют шлюп и нашу эскадрилью. Бить по комплексам и двигателям. Балансиры не трогать.
В небе блеснули «фульмы» и пронеслись, жужжа пропеллерами, два «колубриума».
«Окулус Арканум» начал набирать высоту.
Алеманд дернул щекой. Направив фрегат прочь от Венетры, он поставил «Вентас Аэрис» в невыгодное положение, открыв противнику корму. «Окулус Арканум» прижал его к горам и мог заставить снизиться, напирая сверху. Тогда для обстрела открывались рубка, большая часть комплексов и арсенал. В планы Алеманда не входило давать «Окулус Арканум» подобное преимущество.
Кабрировать[19] было рискованно, но офицер отдал приказ. Либо сейчас «Вентас Аэрис» займет превосходящую позицию, либо «Окулус Арканум» выведет его из строя за несколько залпов.
«Вентас Аэрис» пошел вверх.
– Подтверждаю цель: «Окулус Арканум», – бесстрастно произнес Алеманд. – Огонь через три, два, один…
Фрегаты выровнялись по высоте, и с обоих кораблей грянули залпы. Промахнуться, когда между бортами меньше трех миль, почти невозможно. Только пара снарядов прошли мимо, выбив из скал фейерверки каменной крошки. Алеманд провернул кисть, точно держал в руке шпагу и сделал выпад.
«Окулус Арканум» окутали клубы дыма. «Вентас Аэрис» встряхнуло, но он продолжил путь к «стеклянным» высотам под вой аварийной сирены. На мостик градом посыпались доклады с постов.
Карсов отправил на капитанский пульт отчет о повреждениях. Алеманд бросил взгляд на экран и вновь сосредоточился на тактической схеме. Пока попадания не нанесли серьезного ущерба.
«Слабые артиллеристы», – хладнокровно оценил он стрельбу «Окулус Арканум» и распорядился:
– Перезарядить комплексы.
– Есть перезарядить комплексы, – отозвался Карсов. – «Селестия Лекс» завершает сближение. Эскадрилья Даремина вступила в бой.
Алеманд кивнул и отыскал глазами перехватчики «Вентас Аэрис». Из-за туч он не видел половину маневров. «Виктрис» и три «фульмы» схлестнулись с пятью машинами из эскадрильи «Окулус Арканум». Даремин с «Левантесом» и «Верцингом» оборонялись от двух кораблей с Венетры. Левицкий и его ведомый, Крапивник, загоняли третий. От горной столицы приближались еще две точки.
Крапивник ловко подставил выстрелам авизо конденсационный след. Левицкий набрал скорость, зашел противнику в корму, и шесть пулеметов «колубриума» исполосовали свинцом технический отсек. Ракеты старлей берег. Во-первых, врагов просили по возможности не сбивать. Во-вторых, на очереди «Окулус Арканум», чью броню с нахрапа не прогрызть.
Подраненный авизо не угомонился и, невзирая на пробоины, накинулся на перехватчики.
Дизельные машины превосходили крупные корабли в скорости и маневренности, но экипаж противника словно никогда не видел сравнительных технических сводок. Заложив крутой вираж, авизо протаранил Крапивника. Ведомый не успел уйти – крыло «фульмы» врезалось во вражеский борт и отлетело, исчезнув в тучах. Запаниковав, он вцепился в рычаг управления.
Перехватчик рухнул в штопор.
– Катапультируйся! – крикнул Левицкий, хотя было незачем повышать голос: связь, благодаря Службе, работала отменно.
Фонарь «фульмы» вылетел с громким треском. Кресло закувыркалось в воздухе вместе с Крапивником. Через несколько секунд отделилось фиксирующее сиденье – над его головой хлопнул парашют. Купол раскрылся, наполнившись воздухом, и затерялся в сумерках между горными склонами.
– Убью!.. – прорычал старлей, бросив «колубриум» к авизо.
Под правым крылом перехватчика свистнула ракета и врезалась противнику в топливный бак над балансиром. Грохот взрыва перекрыл даже артиллерию фрегатов. Авизо вспыхнул. «Колубриум» мелко затрясся от ударной волны.
Рядом с Левицким пронеслась машина Даремина, уже без обеих ракет.
– Охренел, Харут? – рявкнул майор. – Шевелись! «Окулус» еще пилотов вывел!
– Справился бы, – огрызнулся старлей. – На кой под руку лезете? Своих придурков добивайте… Вон, последний на хвост сел.
Оставшуюся шхуну преследовали «Левантес» и «Верцинг», но она выбрала целью Даремина: дождь осветили пулеметные вспышки. Майор уронил «колубриум» на левое крыло – лишь пара пуль щелкнули по фюзеляжу. А впереди виднелись мошки перехватчиков «Окулус Арканум».
– Бери на себя! – приказал Даремин. – «Левантес», «Верцинг», за мной.
Левицкий поморщился, но развернул «колубриум». Последняя шхуна была крепкой и быстрой – новенькая, едва принятая на вооружение разработка с турелями; на правом крыле – изображение оскалившегося раптора.
По «колубриуму» ударили две очереди. Старлей ушел вниз и по дуге вернулся на прежнюю высоту позади противника. Зажал гашетку. «Раптор» вильнул кормой, и пули промчались мимо – экипаж не вчера родился.
Шхуна забрала вбок, нацеливая турели на Левицкого. Старлей юркнул ей под днище, сбив прицел, и прошел впритирку к балансиру – вынырнул перед носом. «Раптор» дернулся, избегая столкновения. «Колубриум» продолжил теснить его, не позволяя приблизиться к перехватчикам «Окулус Арканум».
Они закружились среди туч. Время от времени стрекотали очереди. «Раптор» виртуозно берег дизельные двигатели и стрелял редко и точно, срывая Левицкому выигрышные маневры. Старлей терял терпение. Пальцы поглаживали рычажок в основании гашетки, готовые послать ракету:
– Давай, давай, засранец… Подставься…
Точно услышав, «раптор» провалился в воздушную яму, потеряв скорость. Левицкий надавил на рычажок.
Балансиры шхуны вспыхнули, подбросив ее вверх, – ракета пропала в небе.
– Гад!.. – выбесился Левицкий. Его провели.
«Раптор» врубил форсаж, заваливаясь на бок. По броне «колубриума» забарабанили пули – один пропеллер опасно задымился. Левицкий бросил взгляд на приборы – в правом двигателе критически упало давление – и внезапно ядовито рассмеялся. В глазах вспыхнуло безумное пламя. Он резко потянул на себя рычаг управления и на дикой скорости ввинтился в небеса.
Уши заложило. Перегрузка безжалостно вдавила в кресло. Рассекая «стеклянные» высоты, старлей спиной чувствовал ненависть и удивление противника. Только полный псих решился бы на подобный маневр на дизельной машине с подбитым двигателем. За облаками лишь крупные корабли держались уверенно. Средние вроде корветов барахлили, а малые и вовсе глохли.
«Раптор»
