ОНО - Стивен Кинг

— Ну ты смотри! — восхитился Ричи.

— Проще пареной репы, — заявила девочка, продемонстрировав ту же операцию за еще более короткий срок.

— О, прекрати, — поморщился Ричи. — Ненавижу показуху.

— А если так! — озорно склонила головку Бев, вращая марионетку в другой плоскости. Остановив игрушку, она вернула ее Ричи и села на место. У Ричи отвисла челюсть.

— Закрой рот — муха залетит, — не удержалась от смеха Бев. Ричи последовал совету, громко лязгнув зубами.

— Да, напоследок у тебя потрясно получилось. Мне самому такое удавалось лишь дважды.

Дети потихоньку двигались к кинотеатру. Прошли Питер Гордон с Марсией Фэдден. Вероятно, они вышли вместе; Ричи счел, что им удобнее ходить вдвоем, поскольку шпаны на Уэст-Бродвее, где они жили, хватало всегда. Несмотря на свои двенадцать лет, Питер Гордон уже вполне созрел как мальчик, о чем свидетельствовали многочисленные угри на лице. Иногда его видели в компании Бауэрса, Крисса и Хаггинса, но сам по себе реальной угрозы он не представлял.

Заметив сидящих на лавке Ричи и Бев, он заорал:

— Тили-тили-тесто…

— …жених и невеста, — с заливистым смехом докончила Марсия.

— А это видела? — Бев сделала неприличный жест в ее сторону. Марсия смущенно отвернулась; ей не верилось, что Беверли Марш может оказаться столь непристойной. Гордон обнял ее и бросил Ричи через плечо:

— Позже поговорим, четырехглазый.

— Отцепишься от юбки — поговорим, — без выражения ответствовал Ричи. Беверли, содрогаясь от смеха, слегка привалилась к Ричи. Прикосновение Бев вовсе не было ему неприятно.

— Парочка ничтожеств, — процедила Беверли.

— Н-на, штанишки Марсии должны благоухать розовой водичкой, — глубокомысленно изрек Ричи. Беверли чуть не задохнулась от смеха, успев проговорить:

— Может, это «Шанель № 5»? — и скрыла лицо в ладонях.

— Может, ты и права, — рассеянно ответил Ричи, не имея ни малейшего представления, что это такое. — Бев?

— Да?

— Покажешь мне фокус с игрушкой?

— Ну наверное; я не пробовала по заказу.

— Как тебе удается — научил кто-нибудь?

В ее взгляде сквозило презрение.

— Никто не учил. Сама дошла. Это все равно что дирижировать палочкой. Я бы смогла…

— Однако же какой самонадеянный ребенок у твоих родителей, — округлил глаза Ричи.

— Да вот уж такие мы, — с вызовом произнесла она. — И курсов вроде не кончали…

— И взаправду сможешь?

— Конечно.

— Собираешься стать хормейстером в средней школе, ага?

Беверли скривила губы. Гримаса — одновременно циничная и печальная — была совершенно необъяснимой и даже озадачила Ричи своим скрытым напряжением почти как фото из альбома Джорджа, когда предметы на нем вдруг обрели подвижность.

— Оставим это Марсии Фэдден или Салли с Гретой. Розовая водичка. Папы, дающие «баки» на наряды. Они могут себе позволить это, я — нет.

— Да брось, Бев, какое это имеет значение…

— Имеет. — Она пожала плечами. — Да ладно, какая разница. Была охота кувыркаться перед публикой. Лучше смотри сюда.

И в течение следующих десяти минут Беверли демонстрировала Ричи искусство виртуозного обращения с марионеткой. Ближе к концу Тозье уловил принцип, но у него по-прежнему получалось хуже.

— Ты слишком напрягаешь пальцы — в этом все дело. Свободнее, — поправляла его девочка.

Ричи взглянул на часы у входа в «Меррит Траст» на противоположной стороне улицы и присвистнул, убирая марионетку в карман.

— Елки зеленые, Бев, надо поторапливаться. Надо же еще встретиться с Копной, а то он решит, что я передумал.

— Кто это «Копна»?

— Да Бен Хэнском. Это я его так прозвал. Ну, как Копна Калхун.

Бев посмотрела на Ричи с укоризной.

— Зачем ты так? Бен хороший парень.

— Не губите, мэ-ем! — возопил Ричи, изображая Пикканинни; он бешено завращал глазами и бил себя в грудь. — Клянусь, мэ-ем, я буду послушен…

— Ричи, — прервала его Бев.

— Да он мне тоже нравится, — пошел на попятный Ричи. — Мы вместе строили запруду в Барренс на днях да и вообще…

— Вы там были? Вместе с Беном?

— Ну да. Целой шарагой. Все вместе и свалили. — Ричи мазнул глазами по часам. — Надо бежать. Бен ждет.

— Окэй.

— Хочешь, пойдем вместе, если ты не слишком занята, — помедлив, предложил Ричи.

— Но я же сказала тебе: нет денег.

— Я плачу: я в них сегодня купаюсь.

Она выбросила пустой стаканчик из-под мороженого в урну и стрельнула в парня своими прекрасными серо-голубыми глазами, в которых плескались смешинки.

— О мой дорогой, а могу я поинтересоваться, когда мне ждать твоего визита?

Такой поворот совершенно не рассматривался Ричи и даже на момент вывел его из равновесия: он покраснел. Ричи считал свое предложение таким же естественным, каким оно выглядело по отношению к Бену… хотя говорил ли он что-нибудь о возврате? Но это в любом случае не должно касаться Беверли.

И Ричи решил положиться на судьбу. Он захлопал глазами, спасаясь от проницательного взгляда Бев, и краем глаза увидел, как слегка задралась ее юбка, когда она выбрасывала стаканчик. Слегка подняв глаза, он наткнулся на ее грудь.

Как обычно в моменты конфуза, Ричи обратился к дурашливым ужимкам.

— А как же! В назначенный срок! — пританцовывая перед Бев, он хлопал себя по коленкам. — Пойдем же, пойдем! Только не говори мне «нет»! Тогда мне останется лишь умереть. Пойдем!

— Ну и чудак же ты, Ричи, — рассмеялась Бев; румянец тронул и ее щеки. Это ей шло. — Вставай, а то нас арестуют.

Ричи встал, чтобы тут же шлепнуться на прежнее место, будто потеряв точку опоры. Он верил, что его чудачество сослужило добрую службу.

— Так ты идешь?

— Ну да, — ответила Бев. — Огромное спасибо. Подумать только! Я занесу твое имя в кондуит.

— Мне казалось, мы закрыли вопрос.

Бев вздохнула.

— Никакой в тебе романтики!

— Да уж, черт возьми!

И тем не менее он был доволен. И все вокруг приобрело розовые тона. Ричи то и дело поглядывал в сторону девушки. Бев же была слишком увлечена витринами магазинов, чтобы обращать внимание на Ричи, украдкой пожирающего взглядом ее рыжие волосы, изгиб шеи. Он даже попытался заглянуть за вырез блузки, но увидел лишь бретельки бюстгальтера… Хотя и это его развлекло. И случай с фотографией в комнате Джорджа Денборо казался таким далеким, давним… Надо было поторапливаться на встречу с Беном, но Ричи хотелось и дальше сидеть на скамейке и ловить взгляд ее широко распахнутых глаз. Как это было приятно…