Купленная. Игра вслепую (СИ) - Владон Евгения

— По-пожалуйста… пере… передай Киру… Я его люблю… Очень-очень… люблю… Он должен… должен это знать… Он не знает… Я ему еще… не… не говорила…

—-

*Рахн & Водмер Со — швейцарский банк, основанный в 1750 году, активы которого на сегодняшний день составляют более 12, 5 биллионов швейцарских франков.

ГЛАВА двадцатая

Выйти на улицу, на свежий воздух было совсем несложно. И пройтись до своей машины тоже. Правда со страшной силой тянуло закурить, но это, скорее, на нервной почве, как и раздражающие позывные легкого головокружения и тошноты. Впускать в голову какие-то мысли хотелось еще меньше, а уж позволять эмоциям ворочаться под кожей и царапать сознание, так и подавно. Так всегда проще, когда просто все это отключаешь и в первую очередь возможное сожаление. Разве что с возрастом делать подобное становилось все сложнее и едва не через дополнительные усилия. Может поэтому он и старался соприкасаться с этим как можно меньше. Да и какой смысл марать об это собственные руки, когда можно воспользоваться услугами не менее профессиональных киллеров?

Конечно, подобные случаи, как этот, настолько личные и индивидуальные, что не думать об этом было бы так же кощунственно, как и допустить непозволительную ошибку в момент исполнения заказа. По всем этическим нормам негласных правил и морали (бытующих в очень узких кругах крайне индивидуальных личностей), он обязан был остаться и проследить за всем лично. Потому что это не какая-то там прожженная шлюшка вроде Луневой или зажравшийся непомерно сытой жизнью актеришка Николаев. Это также равноценно, как и вершить суд над собственным братом, поскольку прописано самой природой на генетическом уровне. Поскольку есть вещи, которым надо следовать до конца и вопреки всем своим слабостям.

Но в этот раз у него не вышло. Увы, но время и возраст берут свое. И каким бы стальным стержнем ты не обладал все эти годы, организм в конечном счете начинает ощутимо изнашиваться, теряя когда-то весьма высокий уровень КПД вначале на мелких, а потому уже и более крупных "поломках". И ничего ты с этим поделать уже не можешь, какой бы мощной до сих пор не оставалась твоя сила воли с неизменными принципами в выборе правильных решений. Потому что физиологию ничем не исправишь — она теряет свои прежние навыки, истончается и бьет на поражение в самые непредвиденные моменты. И в этот раз не обошлось без пресловутых исключений из правил. Впрочем, как и сейчас, когда он подошел к Бентли и попытался выудить из кармана френча ключи от машины и сигнализации.

Дрожь в суставах подловила его в самый неожиданный момент (и сколько уже раз ловила до этого). И практически сразу же в спину прилетел заглушенный стенами дома женский визг. И то он не сразу это понял из-за сильного звукового искажения и расшумевшихся над головой деревьев.

— Я же сказал подождать, когда я уеду, — хотя произносить это вслух самому себе, раздраженно открывая машину, — не меньшая глупость. Сам виноват. Нечего было тянуть резину. Ему никто не запрещал ускорить шаг, чтобы убраться отсюда как можно быстрее.

Теперь приходилось внутренне успокаиваться, и чтобы унять тремор в руках, и буквально насильно прочистить себе мозги. Если с первым удавалось справляться более-менее сносно, то с последним — с весьма переменными успехами. Видимо, поэтому он и выпадал слишком часто из реального окружения, как только мыслительный шторм с воскресшими из долго спавшей памяти образами начинали атаковать сознание усилившимися приступами настойчивых воспоминаний. Пока тело что-то делало на чистом автомате, разум периодически выносило в совершенно другое место и даже в другое время. Чем частенько его и раздражало, поскольку самоконтроль здесь уже не действовал, а злость начинала душить с не меньшей силой, как и чувство абсолютной беспомощности что-либо исправить или переиграть.

Ирония судьбы? Возможно да, возможно нет. Но когда подобные вещи начинают повторяться и именно тогда, когда меньше всего их ждешь, тут уж действительно не знаешь, во что верить. Хотя, скорее, больше бесишься, поскольку никогда до этого и думать не думал, что такое реально в принципе. Что все может повториться и снова поставить тебя лицом перед самым сложным в жизни выбором. Перед тем, чего не пожелаешь и врагу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Да и был ли у него выбор, что в прошлом, что сейчас?

У Стрекозы он определенно был, и знай она насколько щедрым был дан ей шанс все исправить, должна была им воспользоваться, как единственной бесценной возможностью, которой, как правило, лишают остальных. Так нет же. Природе пришлось внести свои идиотские коррективы, чтобы еще больше перегомнячить и без того непростую ситуацию до состояния полного зашквара. И стоило ему увидеть одухотворенное мнимой надеждой лицо этой не в меру наивной девочки, он понял все без слов практически сразу. Исправлять что-либо было уже поздно. Такие чувства невозможно ни скрыть, ни задавить другими или чем-то еще. Они живут в тебе собственной жизнью помимо твоей воли сами по себе. Это как горящий в полном мраке маяк. Слишком яркий свет. И чем сильнее эти гребаные чувства, тем ярче их ничем не сдерживаемый свет.

Но в этом-то и вся ирония неконтролируемой тобой ситуации. Этот свет больше тебе не принадлежал.

Если раньше ты мог восхищенно им любоваться, играться с его ласкающими бликами и лучиками, как порхающими возле твоих пальцев мотыльками, то в этот раз он резал глаза слишком раздражающим, буквально ослепляющим огнем, который теперь обжигал и делал больно, как любое другое физическое пламя. И ответ столь неприятному явлению был только один. Ты больше не был единственным и полноправным хозяином данного света. Он предназначался другому, и горел теперь только для другого. И исправить это как-то было до банальности нереально, если только не затушить одним лишь известным ему действенным способом.

…Что же ты наделала, моя девочка? Почему не поняла и не распознала этого сразу? Почему поддалась юношеским страстям, предпочтя журавля в небе? Захотелось летать высоко и в полный размах крыльев? Пока не долетишь до самого солнца, и сама не сгоришь в эпицентре этого сумасшедшего огня?..

Наивная стрекоза. Непомерно наивная…

Буйство страстей слишком быстротечно и порою чрезмерно разрушительно. Поэтому сильной любви не позавидуешь. На то она и слишком сильная, потому что и дается только раз, чтобы испытать и показать свои непосильные для всех и каждого границы. Вспыхивает в тебе сверхновой с такой же убойной силой в миллиарды килотонн, либо чтобы тут же тебя прикончить прямо на месте, либо быстро погаснуть из-за нехватки нужного "топлива". Тебе же захотелось гореть этим дольше, совсем как и ему в свое время. Чтобы ваше солнце просветило до скончания времен.

И что же в итоге?

В итоге, ты сделала то же самое, что когда-то сделал и его брат. То, что уже невозможно не переиграть, ни как-то отмотать назад, то… что не способны переделать даже сами Боги. А каково это смертному и совершенно ни на что не способному человеку? Каково это принимать очередной удар в спину (а то и в сердце) от близкого тебе человека? От того, кто знал тебя лучше себя самого, все твои слабости, уязвимые места, то чем ты до этого жил, дышал и ради чего существовал.

Нет, это даже не разочарование. Это срыв с Вершины Мира с последующим падением на дно своего постыдного поражения. Эта далеко не маленькая смерть, а немыслимо долгая агония, равноценная разве что вечным мукам в христианском аду. И ей нет ни конца, ни края, судя по нежданному возвращению на новый виток старого круга. И тем болезненней переживать это снова, поскольку нельзя быть заранее готовым к подобным ударам. Они слишком непредсказуемые и всегда прилетают оттуда, откуда меньше всего их ждешь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Мог ли он сам в такое поверить, не случись с ним это опять? В то, что Кир однажды повторит чуть ли не один в один неизвестный подвиг собственного отца? Снова запустит эту треклятую пластику с ужасно раздражающей мелодией, которая тут же, в мгновение ока наполнит и слух, и кровь разъедающим токсином сумасшедшей боли.