Социализм. История благих намерений - Александр Монович Станкевичюс

и служащих по совместительству (не по месту основной работы) и от выполнения временных работ налог исчисляется отдельно по каждому месту работы. Необлагаемый минимум (ст. 2) для этих заработков не применяется и с заработков до 150 рублей в месяц налог исчисляется в размере 0,8 % от суммы месячного заработка» (статья 8). В-пятых, официальные шкалы налогообложения не включали в себя многочисленные сборы от различных коммунистических организаций, в которых состояло большинство населения, а также коммунальные услуги, квартплату и т. д. Примерное представление об этих сборах мы можем получить из письма некоего жителя Смоленска, написанного в 1929 г. в обком партии. Он пишет, что «так жить больше нельзя… и вообще, ни я один нахожусь в таком положении, а многие и не знают, как выйти из их положения трудностей… как я могу жить дальше, если от моего жалования не остается ни копейки на жратву для моей семьи, которая состоит из пяти человек, а работаю я один. Разрешите подсчитать: за квартиру – И руб. 60 коп., с очисткой за 5 человек, за электросвет – 2 руб. 60 коп., в союз 2 руб., в жилкооперацию – 2 руб., в рабочий кооператив – 2 руб… шефство над деревней – 20 коп., и другие мелкие взносы на добровольные организации по 25 коп., также жена платит на эти организации по 20 коп… газета “Рабочий путь” и детская газета 1 руб. в месяц… заем индустриализации – 8 руб…. подоходный налог – 80 коп., партийные взносы – 80 коп., детский сад за девочку – 4 руб. 50 коп…. Итог приходится 91 руб. 93 коп., исключая стол… жалование – 80 руб. в месяц» [120, с. 121].

Обратите внимание на упоминание «заема индустриализации». Дело в том, что советская власть постоянно нуждалась в деньгах, а занять средства за рубежом не представлялось возможным. Поэтому прибегали к добровольно-принудительному займу денег у населения всеми возможными способами, в том числе выпуском государственных облигаций, по которым обещалась высокая доходность. Зачастую эти облигации выдавались в счет зарплаты, а отказ их принимать расценивался как нелояльность делу социализма. Фактически это было еще одним налогом. Однако советское государство не считало нужным погашать облигации как следует. Например, в 1936 г. 8 %-ные облигации были принудительно заменены на 3 %-ные облигации с отсрочкой погашения на 20 лет. Затем нагрянула война, и большевики выпустили новые облигации под 2–4% годовых. В 1948 г. их снова в принудительном порядке обменяли на новые облигации в 2 %, причем старые облигации обменивались на новые в пропорции 3 к 1. В 1957 г., ко времени подхода срока платежей по старым займам, было принято постановление «О государственных займах, размещаемых по подписке среди трудящихся Советского Союза», снова отсрочивших погашение на 20 лет. На XXI съезде КПСС Никита Хрущев цинично заявил, что «миллионы советских людей добровольно высказались за отсрочку на 20–25 лет выплат по старым государственным займам. Этот факт раскрывает нам такие новые черты характера, такие моральные качества нашего народа, которые немыслимы в условиях эксплуататорского строя». Разумеется, это было ложью. Советское государство не погасило свои обязательства по займам даже к 1991 г., когда СССР развалился.

Но и это не все. Дополнительно налог увеличивался на 10 % для работников артелей и работников на дому (статья 14): «На одинаковых основаниях с рабочими и служащими, но с увеличением размера налога на 10 %, облагаются: кооперированные кустари и ремесленники, работающие в общих мастерских артелей… а также рабочие и служащие – по заработкам, получаемым от артелей и предприятий за работу у себя на дому, если они не производят работы для отдельных граждан, не применяют в промысле собственного материала и не используют в своей работе специального оборудования; члены транспортных промыслово-кооперативных артелей, у которых рабочий скот обобществлен». То есть здесь, уже независимо от размера дохода, только в силу рода деятельности происходило увеличение налогообложения для отдельных категорий рабочих.

Работникам искусств и литераторам повезло намного меньше. Для особенно обеспеченных из них устанавливались достаточно высокие налоги. В статье 16 Закона о подоходном налоге с населения дана таблица с формулировкой «С заработков литераторов и работников искусств (в том числе и артистов по заработку вне постоянного места работы) налог взимается по каждому месту выплаты заработка» (табл. 21). Размеры заработка в таблице приводятся в годовом выражении.

Самые бедные литераторы и работники искусств платили всего 0,8 % от заработка (столько же, сколько самые бедные рабочие). А вот самые богатые представители этой касты, получавшие, скажем, чуть больше 300 тыс. руб. в год, платили 28,79 % от заработка и более, т. е. почти треть. Литераторы и работники искусств с годовым заработком в 12 000 руб. (1000 руб. в месяц) платили столько же, сколько рабочие с такими же заработками. С другой стороны, у рабочих максимальный предел установлен на уровне 1001 руб. в месяц и выше, а у литераторов и работников искусств продолжается сильно дальше, вплоть до доходов по 25 тыс. в месяц и выше. Становится понятно, что, будучи рабочим, в СССР такие деньги заработать было бы просто невозможно, хотя если допустить доходы рабочих более 20001 руб., то максимальное налогообложение для них устанавливалось бы намного меньше, чем для литераторов и работников искусств, – 504 руб. + 7 % против 1064 руб. + 8 % с превышающей суммы. Но, конечно, об этом речи быть не могло, ведь зарплаты устанавливались государством в условиях централизованной плановой системы. Обращает на себя внимание просто невероятный разброс доходов: рабочие с заработком в 150 руб. в месяц (1800 руб. в год) и литераторы с заработком в 300 тыс. (25 тыс. в месяц) – последние были самыми настоящими советскими олигархами. Никакой особой разницы в этом неравенстве с доходами голливудских актеров и известных писателей и доходами рабочих в «буржуазных» странах.

Таблица 21

Однако и эти налоги меркнут на фоне тех, что применялись для некооперированных промыслов. Работники некооперированных промыслов – это «частники», такие как сапожники, жестянщики, гончары, пимокаты, портные, фотографы, слесари, бондари, зеркальщики, часовщики, шорники, точильщики, корзиночники, извозчики и т. д. С них «снимали» по полной программе, естественно руководствуясь идеологическими соображениями, поскольку частная хозяйственная деятельность в СССР всячески подавлялась, выживая лишь благодаря бюрократическому хаосу и коррупции на местах. Дискриминационный характер налогообложения этого слоя населения прекрасно виден в статье 18 «С доходов от некооперированных кустарно-ремесленных промыслов, строений, от сельского хозяйства в городах и рабочих поселках и с других доходов, кроме облагаемых в порядке ст. ст. 5, 13, 14, 15, 16 и 22, налог взимается в следующих размерах» (табл. 22).

Таблица 22

Разброс ставок бросается в глаза сразу. Минимальная – 4 %, что намного выше, чем у рабочих и литераторов. Средняя – для заработка в 4801 руб. – 11 %. А максимальная, для годового