Семилетка поиска - Мария Арбатова

Видела в его глазах охотничий огонек, понимала, чем кончится вечер, но при этом уже знала, что все, что Патронов делает, он делает автопилотно… И беседа, и пенье Максима Леонидова, и Иволгин, и гляденье в глаза, и даже стон во время оргазма. Как будто давным-давно его кто-то убил, а в породистую оболочку посадил робота, который по ходу диспетчерских команд делал все как надо, но без душевного проникновения.

«И отлично! – подумала она. – Нельзя же влюбиться в вибратор, даже столь совершенно устроенный…»

И миролюбиво спросила:

– Что за генерал?

– Да хочет за бабки сесть ко мне в передачу, – отмахнулся он.

– Фамилия?

– Боков.

– Ха, да он такой же генерал, как мы с тобой. Ему Ельцин погоны подарил за суету на побегушках, – вспомнила Елена. – А зачем ему в программу?

– Да в губернаторы захотел…

– А деньги-то есть?

– Нефть под ним, сама понимаешь…

– Тогда шансы. Внешность солидная, в особой грязи не замешан, говорит по-русски без словаря, младенцев по ночам не жарит…

– Ты ему позадавай вопросов острых, – вдруг попросил он, и Елена увидела, что ее перед постелью еще хотят слегка попользовать.

– А что, твои редакторши сами не справятся? – напряглась она.

– Так ведь они дуры дурами. Из-за них и я в кадре дураком выгляжу. Ты же ко мне работать не пошла…

– Для меня это понижение.

– В статусе, но не в деньгах!

– А для меня статус важнее.

– Карьеристка!

– На себя посмотри… А как ты меня представишь при разговоре?

– Как помощницу. Он тебя в лицо не знает?

– Нет. Но ты же его подставляешь таким образом…

– Да и хрен с ним…

Большой осанистый генерал с буйной шевелюрой был окружен двумя такими же громилами и не слишком уютно чувствовал себя в пейзаже ресторана.

– Понаехали! – хмуро озирался он на посетителей. – Чернота одна!

– Так что будем обсуждать? – спросил Патронов, когда стол был уставлен яствами раз в пять большего объема, чем могла употребить данная компания.

– Надо, во-первых, лечь животом на скандал с деньгами Севера у действующего губера. Во-вторых, край попал в кризис из-за плохого лова рыбы. Надо на этом оттоптаться, – загибал генерал толстые пальцы. – Опять-таки задолженности по зарплате и детским пособиям… речь о десятках миллиардов рублей.

– А в качестве кого вы хотели бы поднять эти вопросы в программе или вы уже объявили о намерении избираться? – спросила Елена и поймала на себе восхищенный взгляд Патронова, видимо, ему было неудобно сформулировать этот бесхитростный вопрос.

– Надо продумать… я вообще там родился, – запнулся генерал и посмотрел на сопровождение, мгновенно пожавшее плечами.

– Вам надо взять грамотного пиарщика уже сейчас, чтобы не делать пустых ходов, – заметила Елена, было странно, что такие взрослые и богатые дяденьки не понимают простых вещей.

– Да они все воры, – вздохнул генерал. – Вот у моего друга выборы вели, только соперникам все сливали. А нехилые бабки получали…

– Значит, плохую фирму нанял, – объяснил Патронов. – А почему действующий губернатор вдруг начал политикой заниматься, в чужие конфликты лезть?

– Да рыльце в пушку! Если руководитель, блин, не может отчитаться за хозяйственную деятельность, он начинает мутить политикой… – подал голос один из верзил. – Сейчас в краевой администрации – полная шняга! Никакой официальной информации, что там с бабками и собственностью. А мы про это собрали много чего для мусорни.

– А как собрали? – спросила Елена.

– Ну, депутатские запросы пробашляли, и ваще… Короче, все за зелень! – возмущенно признался генерал.

– Тогда доплатите зелени, посадите в кадр депутата, который делал запрос, а сами сядьте как приглашенный Патроновым местный житель и якобы оппонируйте ему, но так, чтобы завалить губернатора, – предложила Елена.

– Гениально! – подпрыгнул Патронов, и глаза у него заблестели ровно на ту сумму, которую он мог по факту присутствия депутата положить в карман мимо рекламного отдела, мол, мы тут никого не пиарим, нам тут депутата сверху посадили!

Елене сразу стало скучно… Потом почему-то понадобилось ехать в дом генерала на Рублевке… осматривать его новогоднеукрашенный бассейн, новый бильярд и молодую лошадь. Елена пыталась сопротивляться, но Патронов шептал на ухо: «Я тебя умоляю!»

Выбрались оттуда часа в два ночи, с коллекционными бутылками в подарок. Морозило на полную катушку. Сил уже не было и уже ничего не хотелось. Елена заметила, что Патронов свернул в свою сторону, и запротестовала:

– К тебе не поеду!

– Едем к тебе? – вопросительно предложил он.

– Отвозишь меня домой. – Ей категорически не хотелось видеть его у себя.

– Так мы с тобой… так и не побыли вместе, – разочарованно сказал он, и это деревенское «не побыли» было первым его человеческим словом за все общение.

– Ладно, к тебе, – кивнула она, и он повернул так, что машина взвизгнула.

Как-то лениво прошла в ванную, где начисто забыла про кружевные трусики. Потом с потребительской готовностью упала в объятия Патронова и порадовалась наконец обретенной чистоте жанра… Патронов годился для совершенно функциональных отношений, хотя ожидал большего в ответ… и если не получал, то недоумевал. Мысли о том, что бывают принципиально другие отношения, не проникали ему ни в кровь, ни в сперму. И, когда говорил о каких-то своих влюбленностях, понимал под этим все, что угодно, кроме обсуждаемого предмета. После фразы: «Я бы мог в тебя влюбиться, потому что у тебя…» шло перечисление физико-биологических подробностей организма Елены.

Хотелось ответить, мол, а ты мне нравишься, потому что у тебя столько сантиметров там, столько здесь… но пожалела. Поняла, что и тут надо шифроваться. С Никитой, потому что он ранимый собственник; с Патроновым, потому что он эмоционально неразвитая деревенщина; с Муркиным, потому что он деградирующий алкаш; с Герой, потому что он социально успешный неудачник.

А как хотелось найти мужика по росту…

– Опять смоешься? – добродушно спросил Патронов, когда она села в постели и начала одеваться.

– Опять… – вздохнула она.

– Много с тобой хлопот, – пошутил он и тоже начал одеваться. – Да, у меня нет подарка тебе на Новый год. А я завтра улетаю. С детьми в Лондоне буду гулять… Возьми денег вместо подарка.

– Ты меня не перепутал с журналистом Иволгиным? – брезгливо спросила она. – У меня тоже нет подарка тебе. Возьмешь у меня денег?

– Ну, Лен. Ну что ты? Я же чисто по-мужски…

– Патронов, у тебя член настолько умнее языка, что, если бы им свою передачу делал, тебе бы равных не было…

Когда сели в машину, чтобы снять напряжение, он спросил: