Тадж-Махал. Роман о бессмертной любви - Индира Макдауэлл

И вот теперь эта Мехрун-Нисса…

Но Салиха Бану быстро нашла выход.

– Скажи Акрабади Махал, что я желаю с ней поговорить. Но только наедине.

Ее доверенная служака Гульбадан поклонилась:

– Как прикажете, госпожа.

– Никому не говори, в том числе Ханзаде – не доверяю я ей, выболтает остальным.

Две женщины встретились в беседке сада словно случайно. Акрабади Махал была еще бледна после родов и под действием опиума.

Салиха Бану с порога беседки возмутилась:

– Зачем ты куришь так много? И опиум не подмешивай, ты же потеряешь красоту задолго до старости!

– Зачем она мне, если муж недоволен рождением дочери, ко мне больше не приходит, а все вокруг смеются? – мрачно поинтересовалась Акрабади Махал.

– Не будь такой глупой. Многие рожают сначала дочерей. Тебя хотя бы не оставили в Лахоре, как Кандагари Бегум. Послушай, скоро приедут наши соперницы. Всем известно, что принц Хуррам пишет письма с признаниями в любви Арджуманд Бегум. А уж что устроила на нашей свадьбе эта вдовушка Мехрун-Нисса!..

– И что же делать? – Акрабади даже вынырнула из наркотического опьянения.

– Во-первых, брось кальян, ты не умеешь курить. Во-вторых, приведи себя в порядок, у тебя волосы стали тусклыми, а глаза красными.

– И?..

– Потом поговорим. И никому не рассказывай, что мы встречались. Я тебя еще позову.

Когда вдали показались красные стены форта Агры, у Арджуманд даже сердце остановилось. Она вдруг поняла, как долго отсутствовала, сколько не видела принца, как хочет услышать его голос и увидеть хоть издали.

Мехрун-Нисса нахмурилась:

– Ты слишком волнуешься, нельзя появляться в зенане.

Они и не появились. Великолепный особняк Итимад-уд-Даулы на берегу Джамны распахнул свои ворота и без зенана падишахского дворца.

Гияз-Бек был рад приезду дочери и внучки, а вот Рауза Бегум не очень. Она ворчливо заметила, мол, чтобы быть вот такими тощими и облезлыми, необязательно уезжать в Бенгалию, достаточно поступить служанками в зенан.

– Служанки толще вас!

Мехрун-Нисса от замечания матери только отмахнулась, она знала, что Рауза Бегум неправа, они с Арджуманд и Ладили выглядели очень привлекательно. Конечно, устали и покрылись пылью в дороге, особенно волосы, но кто же не устанет после такого дальнего путешествия?

– В хамам! – приказала она себе, племяннице и падчерице. – Рассказывать будем потом. И вы тоже.

Глядя вслед дочери, Рауза Бегум только покачала головой – Мехрун-Нисса неисправима. Но хороша!..

Об этом же подумал и Гияз-Бек.

– Зачем она приехала? – вздохнула Рауза.

– Мехрун-Ниссу и Арджуманд позвала королева Рукия, – отозвался муж.

– Кто? Зачем королеве моя дочь?

– А это ты у нее и спроси.

Но спросить было не у кого, королева Рукия уехала в Аджмер и пока не вернулась.

Арджуманд вымылась, служанки умастили ее тело маслами, смазали сандаловым маслом волосы, чтобы вернуть блеск после дорожной пыли, подвели каджалом глаза, принесли украшения, чтобы она смогла выбрать. Девушка делала все, словно во сне. Ее мысли витали во дворце Красного Форта, где должен был находиться Хуррам. Что сейчас делает любимый, вспоминает ли ее, когда не пишет писем?

В то время, как она выбирала кольцо для носа, прибежала Ладили:

– Ой, какая ты красивая, Арджуманд! И вовсе не тощая, как говорит бабушка Рауза. Тебя мама зовет.

Мехрун-Нисса не торопилась, ей еще делали массаж.

– Так и знала, что ты уже готова. Почему такое сари? Это в дороге мы носили темное, чтобы не так бросалась в глаза пыль, здесь можно нарядиться и поярче. У тебя красивые руки, надень побольше колец. И щиколотки тоже красивые, не забудь браслеты.

Арджуманд рассмеялась:

– Ты позвала меня, чтобы заставить нарядиться перед сном как на праздник?

Мехрун-Нисса засмеялась в ответ, в ее голосе послышалось облегчение.

– Нет, ты должна хорошо выглядеть завтра, когда мы пойдем в зенан. А сегодня ты должна выглядеть еще лучше, потому, что мы отправляемся в дом твоего отца.

– Отец не будет разглядывать мои перстни или ножные браслеты.

Мехрун-Нисса не обратила никакого внимания на ее возражения, она продолжила придирчиво оглядывать племянницу, отдавая распоряжения служанкам изменить прическу, заменить украшения в волосах, побрызгать еще розовой водой, а в конце, когда сама уже была готова, достала тонкий флакон с янтарной жидкостью и, открыв крышечку, которая заканчивалась почти иглой, нанесла по крошечной капельке этой жидкости за каждое ухо девушки.

– Духи?

Мехрун-Нисса усмехнулась:

– Не просто духи. От этих духов любой мужчина сойдет от тебя с ума.

Арджуманд рассмеялась:

– Зачем мне сумасшедшие мужчины?

– Думаю, свидание с одним из них тебе совсем не помешало бы, – тихонько рассмеялась Мехрун-Нисса.

У Арджуманд перехватило дыхание, несколько мгновений она лишь раскрывала рот, не в силах произнести имя:

– Хуррам?

– Ты этого не говорила, а я не слышала. Завернись в большое покрывало, не хочу, чтобы по зенану поползли слухи, их и без того достаточно.

Что удивительного в том, что вернувшаяся после долгого отсутствия сестра зашла в гости к брату? Тем более если с ней была дочь Асаф-Хана? И что у сына визиря Мирзы Абуталиба в это время был в гостях его приятель принц Хуррам? Никому никакого дела быть не должно, хотя, конечно, было. Все заметил падишахский двор, все узнали в зенане, узнали и передали друг другу, прибавив разных глупостей. Насочиняли столько, что впору за голову хвататься. Слухи были настолько нелепыми, что умные люди качали головами:

– Вранье все это.

А глупые продолжали разносить сплетни, присочиняя до тех пор, пока все не захлебнулось во вранье. Если ложь слишком велика, но притом умна, ей поверят, не приняв во внимание размеры, а вот если глупа – посмеются, не вняв и крупицам правды.

Случилось второе, глупость пущенных слухов была столь очевидна, что сами слухи сразу вызвали смех и недоверие, а те, кто их распространял, в очередной раз показались всем глупцами.

И только самые умные люди поняли, что истинной виновницей глупых слухов была сама Мехрун-Нисса, именно она рассчитала их нелепость так точно, чтобы отвлечь внимание от произошедшего в действительности. В очередной раз умная женщина победила даже сплетни зенана.

Приветствовав отца и брата, Арджуманд тщетно искала глазами любимого – принца Хуррама не было среди обитателей дома Асаф-Хана.

Мехрун-Нисса легонько сжала пальцы девушки:

– Всему свое время…

Немного погодя, когда они обсуждали, стоит ли тесно сотрудничать с фиранги и как это следует делать, Мехрун-Нисса вдруг наклонилась к племяннице: