Имортист - Юрий Никитин

Медведев перебил:

– Простите, вы сказали, со способностью…

– Да, верно. Мы пока что лишь наделены способностью к разумной деятельности, но пока еще не самой разумной деятельностью. Пока что идет отбор, пока что из миллионов особей только единицы готовы вступить в мир будущего. Потому мы сейчас просто обязаны помочь эволюции удалять экземпляры, что стремятся к доразумности. Всех, увы, не перебить, да и рискованно – можем остаться на обезлюдевшей земле, – но начинать все же надо. Прежде всего следует начать с полных алкоголиков, а это прижучит просто пьяниц. Когда возьмемся за пьяниц, спохватятся и перестанут пить всякие там, кто пропускает рюмочку перед обедом.

– И останутся одни иморты?

Я усмехнулся:

– Я говорю про общие тенденции. Вытаскивать трусливого человека из доразумности очень трудно. В этом завидую исламу. Там просто – нельзя! Кто пил – тех перебили тысячу лет назад. А нам придется начинать с агитации… за которой будут стоять лагеря и службы ликвидации. Никаких лечебниц по вытягиванию спившихся животных к человеческому уровню! У нас свобода: хочешь – пей, хочешь – нет. И тот, и другой отвечают за свои поступки.

Он смотрел на меня с прежним напряжением:

– Господин президент, вы мне ответили как философ. А теперь скажите то же самое как президент.

Я сказал терпеливо:

– Если какой человек не в состоянии выдержать бремя осознания бытия, бремя разумности, то надо ему помочь расстаться с разумом и, конечно, с жизнью. Неразумные быки или коровы нужны сельскому хозяйству, но кому нужен человек-идиот?.. Подготовьте запрет на все дурманящее мозг. Кто не может без страусиности, того в расход. Здесь я выражаюсь ясно?

Он несколько раз торопливо кивнул, не сводя с меня настороженного взгляда:

– А как запрет на выпуск алкоголя?

– Начинайте с сокращения, – посоветовал я. – Иначе начнут пить политуру и грызть замазку с окон. И одновременно разверните показ по телевидению, как закрываем лечебницы «по реабилитации». И покажите, не стесняйтесь, почему именно закрываем. А Романовскому передайте, что хорошие коньяки перестанем выпускать последними. Еще успеет ужраться.

Последние круги от расстрела демонстрации гомосеков улеглись как в России, так и на Западе, лишь в США этот вопрос постоянно дебатируется в прессе, на телевидении, подогревая юсовское быдло, дважды поднимался в сенате, обсуждался в конгрессе.

Даже ужесточение наказаний, что даже в Европе, как ни странно, приняли с пониманием, в США вызвало бурю: вешать, расстреливать – позор, бесчеловечно, дикарство! И полный молчок, что в их стране ежегодно убивают в тюрьмах народу гораздо больше.

Я закончил прием промышленников Сибири, они выходили, пожимая мне руку и обещая приложить все усилия, зашел Волуев, аккуратно опустил на край стола пачку бумаг. Увидел, что я повернул голову и изволил заметить, передвинул ко мне чуть ближе, дабы я не утруждался.

– Свежие распечатки, – сообщил он. – Сенат США не утвердил начала войны с Россией, однако президент отдал приказ готовить войска к вторжению…

Бронник закрыл ноутбук, в глазах вопрос: нужен ли и дальше как консультант, я кивнул на Потемкина, тот лучше чувствует, когда уходить, когда оставаться:

– Это больше по вашей части: предсказать, что нужно делать и как уцелеть под напором этой Темной Империи.

Бронник сказал нехотя:

– К сожалению, от нас слишком мало чего зависит.

– Но кое-что зависит, – добавил Потемкин.

Волуев поинтересовался:

– А про забастовку докеров знаете? Во всех юсовских портах отказались грузить тяжелую военную технику! Нет, вовсе не из-за любви к нам. Просто чуть ли не в каждом городе сейчас какие-нибудь да столкновения. Имортисты своим появлением нарушили хрупкое равновесие. Черные ощутили угрозу, бросились бить слишком умных. К ним присоединились латинос, эти тоже не любят ни учиться, ни ученых. Полиция защитить не смогла, студенты и ученые забаррикадировались в университетском городке. Пришлось вызвать национальную гвардию, а потом – неслыханное дело! – войска для подавления беспорядков. Словом, сейчас Штатам очень даже не до нас.

– Думаю, долго будет не до нас, – сказал Потемкин со сдержанным злорадством. Опомнился, сказал деловито: – Но телеграмму с соболезнованиями послать надо. И выразить в соответствующих словах сочувствие и все такое.

– Я распоряжусь, – ответил Волуев. – У меня есть заготовки на такие случаи.

Я поинтересовался:

– Даже на случай беспорядков?

– На все случаи, – подчеркнул Волуев с гордостью суперпрофессионала.

– Обойдемся без дилетантов, – обронил Потемкин.

– Штаты – это Древний Рим, – сказал Бронник, – и с ними происходит то, что стряслось с Римом. Надеюсь, никто не льет слезы? Но история не повторяется, у нас есть еще ислам, которого тогда не было! А с ним не так-то просто. Этих ребят не переубедишь, как нашему господину президенту удалось за раз перемагнитить самых высоколобых в Юсландии.

Потемкин оглядел всех глубоко запавшими глазами. Во взгляде было неодобрение, когда уперся им в Бронника.

– О чем шумите, витии? Современный ислам сам себя загнал в очень глубокую дыру! Не знаю, как выберется… Думаю, что не выберется вовсе. А то, что уцелеет, уже не будет исламом. Главная ошибка в том, что выступили сразу против всего мира. Хотя Китай или Австралию вроде бы не трогают, но уже то, что объявили войну сразу Юсе, России и евреям…

Потемкин прервал:

– Погодите-ка, погодите! Вы что ж это евреев вычленяете в отдельную силу?

– Он имеет в виду Израиль, – предположил Волуев.

– Нет, – отрезал Бронник, – именно евреев. Фундаменталисты как раз и заявляют о том, что собираются покончить с еврейским засильем во всем мире!.. Но одновременно сделали фатальную ошибку, приравняв русских и американцев к евреям. Если бы, скажем, объявили, что их целью только евреи, разве не пользовались бы гораздо большей симпатией? Нет, не опускайте глазки долу и не шаркайте ножками, дыра будет. Скажите честно, разве не стали бы многие помогать тайно или явно в России и даже в США?.. А так исламисты по дурости взрывают дома в России и США, из-за чего те, кто мог бы стать союзником, в гневе требует разбомбить к чертовой матери все эти арабские страны!.. Так что ислам, наш самый серьезный противник, сейчас в глубокой заднице. В смысле, не соперник в борьбе за умы и души.

Потемкин спросил коварно:

– За умы или за души?

Бронник сказал с холодноватым осуждением:

– Разве я сказал неточно? Поясняю для тех, кто в танке и спит там на теплом моторе: ислам – для души. Христианство – для души. Математика – для ума. Имортизм – для ума и души разом. Как это ни грустно, но стратегической правды для развития человечества куда больше в Талибане, моджахедах и прочем исламском фундаментализме, чем в современном безыдейном мире, заполненном политкорректностью, что в переводе на нормальный язык означает: «Плюй на все и береги здоровье» и «После нас хоть потоп». Потому и стал ислам так привлекателен именно в последнее время. Многие видят в нем выход из наших проблем…