Любить и мечтать - Вера Кузьминична Васильева

живу, где я знаю каждую доску, каждую выбоину, я знаю скорость, с которой едет круг, я знаю все входы и выходы закулисья, сцена дает мне силы.

27 марта 2023 года было ровно 75 лет, как я пришла в театр Сатиры, конечно, поверить в это почти невозможно, но это действительно так, в этот день была сделана первая запись в мою трудовую книжку — «зачислена в труппу на должность актрисы 2 категории». И книжка эта до сих пор лежит в отделе кадров нашего театра. С этой почти уникальной датой руководство театра поздравило меня 8 марта букетом и тортом, который был как бы обвит кинолентой с кадрами моих ролей, это было трогательно и приятно, собралась вся наша большая труппа, я чувствовала искреннее тепло даже от тех, кого совсем не знаю и кто недавно пришел к нам в театр. А с давними моими партнершами мы вообще два раза в год собираемся на наши девичники — обычно отмечаем 8 марта и 30 сентября, вспоминаем нашу жизнь в театре, обсуждаем будущее, рассказываем друг другу, что интересного поставили в других театрах, ну и про личную жизнь тоже говорим, ведь мы знакомы и дружны десятилетия и с Наташей Фекленко, и с Таней Титовой, и с Зиной Матросовой, и с Олей Кузнецовой, и с Броней Чунихиной, я уж не говорю про Нину Корниенко, с которой мы больше 50 лет назад начали играть Фигаро. Мы знаем и про детей, и про внуков, и про радости, и про горести (вот только о болезнях никогда не говорим, пытаемся хотя бы в нашем кругу продлить внутреннюю молодость). Этим чудесным актрисам не так уж и мало лет, но все они для меня молодые девчонки, которых я помню с их первых шагов в нашем театре… Такие встречи за большим накрытым столом надолго вносят шумную радость в мою размеренную сейчас жизнь, в театре я бываю не так часто, как раньше, но о том, что происходит в театре, знаю и чувствую свою причастность, даже когда просто слушаю, как мои подруги-партнерши между собой говорят о каком-то новом или уже не новом нашем спектакле. Вообще это очень важно — быть в курсе того, что делается вокруг, интересоваться жизнью, людьми, новыми платьями, неважно — своими или чужими, ну лучше, конечно своими, читать что-то свежее, вызывающее разговоры, и делать то, во что веришь. Сколько б человеку ни было лет, пока есть интерес хоть к чему-то, он жив, душа его не заснула…

Июль 2023

Дарья Милославская

Вместо послесловия

Любимое мое Солнышко!

Помните, как было жарко в понедельник 7 августа? Не помните. Ну как всегда, зачем помнить такую ерунду, я же всегда напомню… Мы с Вами даже не стали выходить в сад на качели, включили кондиционер в моей комнате, открыли везде внутренние двери, и в доме стало вполне терпимо… Вам не очень хотелось завтракать, но Вы приняли все лекарства, а их у Вас в последнее время было много, попили чаю с лимоном. Вам не хотелось открывать глаза, не хотелось разговаривать, и только вечное «спасибо» Вы произносили несколько раз… Потом Вы заснули, дышали трудновато, но мы надеялись, что к вечеру похолодает и станет полегче, Вы сможете немного пообедать. А к вечеру у Вас неожиданно поднялась температура до 38. Вы никогда не любили высокую температуру, Вас и по молодости от нее «ломало», а сейчас тем более… Мне казалось, что у Вас где-то болит. Проваливаясь в сон, Вы тихонько постанывали. Я проверяла каждую Вашу косточку, каждый сустав, спрашивала, не больно ли, но Вы мужественно и почти бессильно качали головой… Мы выполняли с Вами, как всегда, все врачебные рекомендации, Вам приходилось выносить болезненные уколы, пить растертые в порошок лекарства, терпеть обтирания водкой. Вы всегда были очень терпеливой и дисциплинированной: надо — так надо… Но Вам становилось все труднее дышать и труднее пить даже Ваше любимое какао со сливками. На жаропонижающем чуть-чуть отпустило, и мы даже почти спали в эту ночь. Ну, как спали… Я подходила к Вам каждый час, но Вы уже, как раньше, не говорили мне: «Ну что ты беспокоишься? Все нормально». Вы почти не двигались, дыхание Ваше было то тише, то громче, то даже с легким стоном. В эти секунды я обнимала Вас, целовала, гладила по щекам, и Вы затихали, Вы же чувствовали, что это я, знаю, что чувствовали… Наконец наступило утро. Градусник показал 39, и снова уколы, таблетки, порошки. Но температура никак не хотела падать. И тут, конечно же, приехала наша замечательная врач Валентина Васильевна. Помните? Помните, как она измеряла Вам давление, как считала пульс, делала кардиограмму… Как прикасалась к Вам, проверяя на боль, как разговаривала с Вами громко, ясно, терпеливо, и Вы даже дважды ответили ей… Кто же знал, что эти Ваши слова станут последними… Помните, как мы долго сидели у Вашей кровати и молчали, на мои вопросительные взгляды Валентина Васильевна только тихо сказала: «Мы уже бессильны… но продолжаем уколы и лекарства, потому что не можем этого не делать». Я не знаю, слышали Вы эти слова. Думаю, нет, мне кажется, Вы заснули или просто забылись от обезболивающего укола… В тот день я почти все время была рядом, помните, то мы с Вами пытались попить, то лечь поудобнее, то мне казалось, что Вам жарко, Вы тяжело и быстро дышали, я держала Вас за руку, и иногда Вы чуть-чуть сжимали ее, а мне так не хотелось верить, что силы совсем покидают Вас… Около десяти вечера я вышла позвонить по работе, Вы, наверное, ждали этих минут, чтобы уйти одной, чтобы я не умерла вместе с Вашим последним вздохом… Когда я вернулась, Вы уже не дышали…

А что было дальше, Вы видели, мое Солнышко, уже с небес… Как я сняла с Вас кольца и кулон в виде соединенных сердечек — наш с ребенком подарок Вам на давний Новый год, как сложила Вам еще теплые руки, как простилась с Вами Света, как моментально приехала Ася и долго о чем-то говорила с Вами при закрытой двери, как не хватало мне духу накрыть Вас полностью — с головой, как положено, как говорила я Вам только наши с Вами слова, как еле попадая в буквы, я писала самым близким, что Вас с нами больше нет… А потом пришла ритуальный агент Лена Герди и профессионально все