Антология современной польской драматургии - Ксения Старосельская

СТАВРОС (хватаясь за голову). «Алиса и Живчики»… (Корнелю.) Где ты ее откопал, сынок?..

КОРНЕЛЬ (грустно). На телевидении.

ФИСТАХ. Два года ничего… Тишина… Спрос на рынке упал, труба просто… И вот зимой мы подписали контракт со студией «BMD»… Нам только сказали название сменить… Что, типа, публика не купит… поменяли, короче, на «Алиса и Гусары»…

ЯНИС. Гусары? Кто вас слушает? Ветеранские вдовы?

ФИСТАХ. Нет… Ну, типа, сейчас молодежь корни свои ищет…

ТИТУС (с иронией). Чтобы косяки из них забивать?..

ФИСТАХ. Мы нашли студию, чтоб записать диск… Записали… А два месяца назад менеджер сказал, что нам не хватает пиара…

ТИТУС. Чего?

ЧЕРВЬ. Шума вокруг… события какого-нибудь… это по-английски…

ФИСТАХ. Во-во… Лучше всего — скандала… Сейчас уже мало записать хороший музон… Нужен локомотив, который все потянет… Что-то, что привлечет внимание… (Бросая взгляд на Корнеля.) Сейчас-то я понимаю, что это все было для пиара…

Все в изумлении смотрят на ФИСТАХА.

ЯНИС. Вы шутите?

ФИСТАХ. Да нет… Я во все это не вникал, я же артист… Для меня главное — играть, а купит это кто-нибудь или нет, меня вообще не колышет… Но Алису так несло… как араба на курс пилотажа… «Я должна что-то придумать! Я должна что-то придумать!» И придумала… Корнеля…

СТАВРОС. Но зачем этой… суке… понадобился простой орнитолог!

ТРЕТИН. Ну, не такой уж простой… Несколько месяцев назад Корнель стал самым популярным орнитологом в стране!

КОРНЕЛЬ (небрежно). Случайно…

ТРЕТИН. Насколько я знаю, вы познакомились с Алисой в ток-шоу «Мужчина и женщина»… А туда случайно не приглашают…

КОРНЕЛЬ (вскакивая). Нет! Никогда в это не поверю! Она не такая!..

ФИСТАХ. Тогда почему ее здесь нет?

Тишина. КОРНЕЛЬ тяжело опускается на стул.

ТИТУС (вставая, робко). Извиняюсь… Мне кажется, надо выяснить все досконально… Мы, к сожалению, топчемся на месте… (Садится.)

СТАВРОС. Тоже мне совет… А конкретнее?

ТИТУС. Для начала, может, пусть Корнель расскажет, как он вообще познакомился с Алисой…

КОРНЕЛЬ. Оставьте меня в покое… Что я — на исповеди?..

СТАВРОС. Ну почему же, сынок… Это неплохая мысль… Досконально разделаем суку под орех…

КОРНЕЛЬ озирается. Все смотрят на него выжидающе.

КОРНЕЛЬ. Я получил стипендию в Австралии… «Гнездовые повадки страусов»…

СТАВРОС. Не так, сынок… Встань! И четко…

КОРНЕЛЬ. Я так и говорю… Получил стипендию в Австралии… «Гнездовые повадки страусов»… Натри месяца, гарантированная публикация… Прилетел в Сидней… взял такси… вышел на… Был кто-нибудь из вас в Сиднее?.. (Видит, что все отрицательно качают головами.) Ну, тогда не буду объяснять, смысла нет… В общем, там, ну, не в самом центре, есть такая большая площадь… Иду, смотрю, а там группа аборигенов играет… Странно, почему-то знакомая музыка… Ну, значит, стою слушаю… А один из них… такой темнолицый… ну, настоящий абориген… подходит ко мне, смотрит на чемодан и спрашивает: Польша? Оказалось, они все говорят по-польски, аборигены эти!.. Пригласили меня на пиво…

ТРЕТИН. Очень интересно, но имеет ли это отношение к нашей теме?

КОРНЕЛЬ. К сожалению, да… Проснулся я на пляже… Ни чемодана, ни денег, ни паспорта… Расхотелось мне заниматься этими долбаными страусами… Пошел в посольство… А там суматоха, толпа, охрана… Оказалось, как раз прилетел премьер с визитом…

ТИТУС. Какой премьер?

КОРНЕЛЬ. Как — какой премьер? Наш… Ну я и подумал: «Это мой единственный шанс, в худшем случае — меня пристрелят…» Я к нему и говорю: мол, так и так… А он мне — что попозже, потому что у него встреча на высшем уровне… Я думал, он меня отфутболил, но нет… Вечером прислал за мной телохранителя, мол, я могу вернуться домой с ними правительственным самолетом… Ну и вернулся…

СТАВРОС. Сынок, покороче…

КОРНЕЛЬ. Я и так коротко! Это все важно! В самолете премьер подсаживается ко мне и спрашивает, что и как. А я ему говорю, что хочу защитить диссертацию… стипендия… страусы… Только не сказал, что всего пару дней как прилетел… А он — что переговоры в Австралии ни хрена не дали, что он устал и вообще не знает, что сказать этим гиенам-журналистам в аэропорту… Ну то есть ляля-тополя, как обычно в дороге…

ЯНИС (поторапливая). Давай дальше, брат…

КОРНЕЛЬ. Приземляемся в Варшаве… на него налетают журналисты и давай: «Господин премьер, как прошел визит? Что удалось сделать?» А он вдруг — что он гордится достижениями польской науки, которая хорошо зарекомендовала себя за рубежом. И тянет меня к микрофонам…

ТИТУС. Охренеть, вот это череп!..

КОРНЕЛЬ. Я не мог отвязаться… Одно интервью, второе… Ну а потом уже меня пригласили на это ток-шоу… (Замолкает и садится.)

ТРЕТИН (Ставросу). А вы говорили, простой орнитолог!

ФИСТАХ. Именно это Алисе и надо было! Известный интеллектуал и поп-звезда. Тут оно и началось!

КОРНЕЛЬ. Не верю!

ФИСТАХ. А фотографии в желтой прессе?

КОРНЕЛЬ (раздраженно). Ну и что? Уже и сфотографироваться нельзя?

ЯНИС. Я тебя предупреждал, чтоб ты был поосторожнее!.. Предупреждал как брат и как юрист… Помнишь фотосессию, когда вы были загримированы под Мэрилин Монро и Артура Миллера… Зачем тебе это понадобилось?

КОРНЕЛЬ. Алиса очень хотела!..

ФИСТАХ. Пиар… Пиар…

КОРНЕЛЬ. Да кончайте вы со своим пиаром. «Пиар, пиар!» У вас получается какая-то теория заговора!.. Есть еще любовь, о чем вы, кажется, не имеете понятия!

ФИСТАХ. Какая любовь, Корнель, вы что?.. Что она сказала в костеле? «Главное быть верным любви». И тут же «Мое сердце принадлежит другому…»

КОРНЕЛЬ (в отчаянии). Хорошо, хватит… хорошо! Меня не любит! Но любит другого! Это тоже любовь!

ФИСТАХ. К сожалению, нет… Все гораздо хуже… «Главное — быть верным любви» — хит из нашего альбома… Хит, который должен попасть в хит-парады. А «Мое сердце принадлежит другому» — это название альбома. Вот такой расклад.

СТАВРОС (пораженный). Так эта сука?..

ФИСТАХ. Получается так… Завтра утром все газеты опишут сегодняшний скандал и процитируют то, что сказала Алиса… А через три дня диск поступит в продажу… Так сегодня делается карьера…

Все сидят подавленные. КОРНЕЛЬ что-то хрипит, потом хрип переходит в пронзительный крик.

КОРНЕЛЬ. Убью!.. Убью!..

Неожиданно гаснет свет. Слышны оглушительные звуки рок-музыки.

Занавес.

Все молча едят борщ. В центре стола сидят рядом КОРНЕЛЬ и ЧЕРВЬ. У ЧЕРВЯ забинтованная голова.

КОРНЕЛЬ (Червю после долгой паузы). Злишься на меня?

ЧЕРВЬ. Да нет. Все в порядке…

Снова пауза. Все едят.

КОРНЕЛЬ. Я должен был выплеснуть эмоции… Ты был ближе всех…

ЧЕРВЬ. Ничего, ничего… Все в порядке…

Снова пауза. Все едят.

КОРНЕЛЬ. Причины чисто онтологического и гормонального характера…

ЧЕРВЬ. Я понимаю, Корнель… Все нормально…

Звонит мобильник. Все, кроме ТИТУСА, одновременно достают мобильные телефоны.

ЯНИС. Это мой!

Все прячут мобильники. ЯНИС отвечает.

ЯНИС (в телефон, сладким голосом). Я только что хотел тебе позвонить, дорогая… Что?.. Все в порядке… Гуляем… А как малыш?.. Покакал?.. Нет?.. (Встревоженно.) Ромашку ему завари… Сразу пучить перестанет… Ну, он должен срыгивать, для такого возраста это нормально… Что?.. Тихо?… (Оглядывается.) Совсем не тихо!.. (Дает знак присутствующим, призывая их говорить.)

Раздается покашливание, нарочито громкие фразы.

ЯНИС (в телефон). Отлично веселимся… Фотографии?.. Какие фотографии?.. А, свадебные?.. Замечательные!.. (Берет со стола рентгеновский снимок и подносит к свету — виден череп.) Особенно Корнель здорово вышел… Что?.. Почему нет музыки?.. Да музыканты как раз едят… Едят, говорю… Но сейчас опять начнут играть! (Подбегает к сидящим за столом и жестом просит, чтобы они взяли инструменты и начали играть.)