Формирование института государственной службы во Франции XIII–XV веков. - Сусанна Карленовна Цатурова

«чины и службы по решению Совета и первые же места, жалованья и права штатных советников, которые освободятся, или же другие службы согласно их персонам, если те раньше освободятся, и они захотят их занять»[1440].

Сходным образом реализовывались права на должности даже у тех, кто занимал внештатные службы, ставшие характерным явлением со второй половины XIV в., после фиксации штатов ведомств. Так, особым указом короля подтверждались права клерка Пьера Сюрели, который являлся экстраординарным служителем при трех штатных секретарях Парламента на основании все того же уважением к его долгой и безупречной службе, «дабы почувствовал воздаяние за свои труды и заслуги»[1441]. Когда в 1382 г. проводилось сокращение в Палате счетов, то на штатных должностях были оставлены те, кто «постоянно и усердно… долго и честно» служил. Однако к ним присоединили еще пять человек, которым разрешалось служить в Палате, как и прежде, но «без жалованья, рент и пенсионов», лишь пользуясь правами, закрепленными за чиновниками ведомства; всем же остальным разрешалось оставаться на должностях «почетно» (par honneur), без жалованья и прав[1442]. Очередное сокращение служащих Палаты счетов ордонансом от 7 января 1408 г. подтвердило права внештатных чиновников: им были обещаны либо другие должности «по решению Совета», либо первые же места, жалованье или прерогативы, которые освободятся здесь же[1443]. Ту же линию проводил и Людовик XI: так, назначение в Парламент двух внештатных приставов сопровождалось перечислением в строгой иерархии сроков службы всех 15 штатных приставов и приказом включить со временем в их состав и двух новых приставов по мере освобождения ординарных должностей[1444].

Однако нельзя не заметить, что этот cursus honorum вступал в противоречие с правами короля распоряжаться по своему усмотрению всеми должностями, особенно высокопоставленными и близкими к его персоне. Конфликты участились в правление Людовика XI, однако стоит обратить внимание на используемую этим королем мотивацию продвижения своих креатур. Даже навязывая свое волевое решение, Людовик XI стремился легитимировать его ссылкой на особые заслуги протеже. Так, в 1478 г. король назначил на должность четвертого президента Жака Жаклена, «любимого и верного советника и президента Бургундии», обосновывая решение тем, что тот «хорошо и верно служил и вызвал особое личное доверие» короля[1445]. Ситуация повторилась в 1482 г. при назначении четвертым президентом Жана д'Арма на основании наличия у кандидата степени «доктора прав», однако утверждение последовало лишь спустя два месяца, поскольку сопровождалось нарушением правила продвижения. Вакансия президента образовалась из-за кончины первого президента Жана Ле Буланже. Несмотря на правила продвижения к должности главы Парламента — поочередно от четвертого президента к первому, король назначил своим указом четвертого президента Жана Вакери на освободившееся место первого президента, что вызвало недовольство парламентариев. Приказывая Парламенту утвердить это назначение, король превозносит достоинства кандидата: «величайшие и похвальные услуги… касающиеся нас и нашего королевства, достойные крупного вознаграждения»[1446]. В том же 1482 г. Людовик XI назначил на должность клерка в Палату счетов Жана де Сансака несмотря на его молодость и явно в знак вознаграждения за службу его отца[1447].

Иерархия заслуг, являющаяся стержнем cursus honorum, нашла отражение в формирующейся профессиональной этике службы. Анализируя систему ценностей как стратегию самоидентификации членов парламентской корпорации, мне удалось вычленить весьма своеобразную интерпретацию ими понятия возраста служителей Парламента. Секретари указывали в протоколах не возраст парламентария, а только и исключительно срок его службы, что отличало эти записи от описаний всех иных персон королевства. Возраст, таким образом, расценивался в Парламенте как синоним опыта и был основой уважения внутри корпорации. Чем дольше безупречная служба, тем большим уважением был окружен чиновник[1448].

Тема почтенного возраста как признака мудрости и пригодности служению общему благу не являлась, разумеется, «изобретением» чиновников. Она восходит к античным топосам и библейской традиции[1449]. Однако ее использование для легитимации бюрократического продвижения по службе заслуживает самого пристального внимания, поскольку раскрывает в этой традиционной теме новые грани смысла[1450].

Такая трактовка возраста королевских служителей нашла отражение и в политических трактатах. Например, Кристина Пизанская уделила ей место на страницах «Книги о политическом теле», давая государю рекомендации по части правильного отбора и продвижения советников. Ссылаясь на историю Рима и античные авторитеты, прежде всего на Аристотеля и Цицерона, она характеризует «правильного» советника как «старца самого мудрого, честного и опытного, ибо он наиболее пригоден и полезен». Возраст важен не только как гарантия от легковесности и неопытности, присущей юнцам, но и как знак опыта и знаний.

Она восхваляет обычай продвигать по службе людей за проявленные заслуги, «ибо тогда каждый будет стремиться к добродетели и доброй славе, раз почести раздаются соразмерно доказанной доблести»[1451]. В этот же контекст вписывается такой топос критики чиновников в общественном мнении, как юный возраст, подразумевающий незаконное, по фавору, продвижение[1452].

Позиция самих королевских служителей в этом вопросе с наибольшей полнотой выражена в трактате Робера де Бальзака. Первые же пункты его посвящены описанию и оправданию сложившегося бюрократического cursus honorum в форме рекомендации новому монарху, всходящему на трон Франции: он должен узнать тех, кто вел дела при его отце или предшественнике и «кто долго служил, ибо вряд ли государь долго держал бы дурного чиновника». Узнав подробнее, за какие заслуги они были продвинуты по службе и убедившись в их «мудрости и достоинствах», новый король смело может им доверяться и щедро их одаривать[1453].

Оформление бюрократического корпоративного cursus honorum не только укрепляло права чиновников на занимаемые должности, но и способствовало замыканию группы через появление различных частноправовых практик распоряжения должностями.

Корпоративные, семейные и частноправовые стратегии комплектования

Появление владельческих прав чиновника на занимаемую должность открыло путь к формированию корпоративных, семейных и частноправовых видов воспроизводства корпуса королевских должностных лиц, способствуя его замыканию и оформлению в привилегированную социальную группу. Уже в исследуемый период появляются такие формы передачи должностей, как уступка и даже продажа. Однако они существенно отличались от позднейшей легальной продажи и наследования должностей и потому должны быть рассмотрены в историческом контексте.

Исследование форм реализации чиновниками владельческих прав на занимаемые должности будет уместнее начать с такой своеобразной формы владения, как пожизненное жалованье, поскольку пожизненное владение в Средние века со временем всегда становилось наследственным[1454]. В ней органично соединились принцип фактической несменяемости чиновника и бюрократический cursus honorum, поскольку такого рода жалованье назначалось лишь тому, кто прослужил достаточно долго и без нареканий. Исследовать появление пожизненного жалованья важно в данном контексте потому, что оно в своей мотивации обозначило тот общий смысл последующих