Проклятие замка Комрек - Джеймс Херберт

Я не сопротивлялась, Дэвид. Она целовала меня, и я целовала ее в ответ, сильно, отчаянно, страстно, потому что мне не к кому было обратиться, а из-за горя я сделалась слабой, как физически, так и эмоционально, и у меня не осталось решимости, вообще ничего не осталось. Я только хотела, чтобы меня любили. Хоть кто. Хоть Рейчел.

Вскоре ее рука пролезла ко мне в блузку, коснувшись моей груди, и ощущалась она как огонь, но огонь утонченный и восхитительный. Какое-то время я пыталась остановить ее, но была слаба, истощена. У меня не оставалось сил. Кроме того, я хотела ее. Ее рука двинулась к моей талии, и вдруг оказалось, что мы лежим вместе, целуясь…

Голова у Дельфины теперь поникла. С легкой дрожью, он вынужден был это признать, Эш коснулся кончиками пальцев ее подбородка и потянул ее лицом вверх, чтобы они могли смотреть друг другу в глаза.

– Дельфина, в том, что ты сделала, нет ничего постыдного, – утешающим тоном сказал он. – Ты была в горе, в замешательстве, переживала утрату. Ты только что услышала, что лишилась отца, так как же могла ты не искать какого-то утешения, да и дружбы? Тебе надо было выплакаться на чьей-то груди. К сожалению, именно Кранц первой сообщила тебе о случившемся, а в комнате, кроме вас, никого не было. Черт, Дельфина, ты же психолог – ты должна понимать. Это безумие – казниться из-за одного такого случая.

– Ты не понимаешь, – ответила она. – В тот вечер я пошла в комнату к Рейчел, и мы… Мы провели ту ночь вместе. Я была в отчаянии – мне нужно было чье-то общество или что-то еще, я не знаю. Что угодно, чтобы загнать мысли о смерти отца на задворки сознания.

– И она этим воспользовалась.

Дельфина решительно помотала головой.

– Нет, я не могу винить Рейчел. Я знала, что делаю. Разница, однако, в том, что я никогда не хотела – и не хочу, – чтобы это повторилось. Рейчел никак не могла понять, почему я сознательно ее избегаю. И до сих пор не понимает, вот в чем проблема.

– Похоже, это проблема старшей медсестры Кранц. – Эш улыбнулся. – Дельфина, забудь о ней. И, пожалуйста, не волнуйся, для меня это ровным счетом ничего не значит.

И с этими словами он снова притянул ее к себе, одной рукой обхватив ее за плечи. Эш целовал ее сначала легонько, а когда она ответила более настойчиво, стал целовать ее с большей силой, и все мысли о Кранц исчезли, побежденные другими. Теперь он мог думать лишь о Дельфине, не только о ее теле во всей его прекрасной наготе, но и о ее уме, о самой ее душе; и она сама потянулась к нему, гладя его по плечам, пробегая кончиками пальцев по позвоночнику, дальше, скользя рукой по бедрам и пробираясь между ними, чтобы снова найти его член, такой сильный, такой затвердевший, что ждать она больше не могла.

Дельфина перекатилась на спину, по-прежнему держа в руке его член, вводя его в себя, а он ей помог, касаясь ее пальцев своими и проникая внутрь скользящим движением.

Она ахнула от удовольствия. Это настолько отличалось от того, что было с Рейчел, это напрягало ее чувства и заставляло вихриться ум, затрагивая все ее существо, разум и тело, включая сердце; так что вскоре она задыхалась от радости, притягивая его снова и снова, издавая стоны каждый раз, когда он сознательно выходил, а потом слегка вскрикивая от блаженства, когда он возвращался, с каждым разом все сильнее и глубже. Все ее тело захлестывали ощущения. Она дрожала, полностью ему отдаваясь, натягиваясь каждой жилкой, испытывая радостные покалывания и теряясь в буйстве восторга, острейшего восхищения собственной целостностью. Вскоре она ощутила еще больший прилив, понимая, что с ним происходит то же самое, ее чувства росли, громоздились, пока ей не стало казаться, что большего она принять не сможет, хотя в то же время ей хотелось гораздо большего. Когда она выгибалась в охватившей ее эйфории, тело у нее стало жестким, пока в конце концов – слишком быстро, слишком скоро, почти невыносимо – не разразилась кульминация, протекание которой было настолько утонченным, что она схватила его за бедра, лишь бы заставить кульминацию длиться; и чуть не вскрикнула от волнующего трепета при испускании в нее его семени, продолжавшегося, пока она не содрогнулась, не содрогнулась еще раз; и удовольствие стало постепенно успокаиваться, по крупицам, по кусочкам, пока она не осталась плывущей, спускающейся с какой-то огромной высоты, чтобы медленно погрузиться в родник несмываемого отрадного триумфа, который навсегда останется у нее в памяти, возможно, трепетным благоуханием, чтобы наслаждаться им, чтобы помнить о нем в течение нескольких будущих дней. Или, может быть, лет. Или просто до следующего раза.

Теперь Эш тоже был насыщен и слаб от усталости. Отчасти радость его состояла в том, что он соблазнил и удовлетворил эту совершенную, восхитительную женщину, с ее влажными карими глаза и телом с настолько идеальными пропорциями, что им можно было только наслаждаться.

Голова Дельфины покоилась у Эша на плече, и они все еще сжимали друг друга в объятиях, тихо обмениваясь словами любви, прежде чем постепенно погрузиться в успокоительный сон. Они не услышали новых жутких ночных звуков, издаваемых животными в глубине леса, и не видели раскаленных искр, летевших из электрифицированных ограждений, когда олени и другие маленькие существа тщетно пытались вырваться из компаунда, убежать от злобных, безумных диких кошек, хозяйничавших в своих новых охотничьих угодьях.

Впав в забытье, Эш и Дельфина, тесно переплетясь телами, мирно спали, ибо прожитый день был долог и насыщен событиями.

Глава 50

Оба они, и Эш и Дельфина, были разбужены в одно и то же время ударом в дверь спальни, но психолог среагировала быстрее.

Приоткрыв замутненные глаза, Эш увидел рядом с собой Дельфину, натянувшую простыню, чтобы прикрыться. Она широко открытыми глазами смотрела на разъяренную медсестру, стоявшую у двери, которую та только что захлопнула у себя за спиной.

– Ты – сука! – провизжала старшая медсестра Кранц. – Ты – чертова шлюха!

Эш приподнялся на локте, с тревогой и недоумением глядя на медсестру в белой униформе. Что за черт? – подумал он, а потом вспомнил их с Дельфиной разговор. Кранц, должно быть, узнала об их встрече от того ухмылявшегося охранника.

– Рейчел, – резко сказала Дельфина, словно убеждая непокорного пациента, – пожалуйста, выйди отсюда. Немедленно!

– Разве ты не видишь, что он тебя использует? – прокричала в ответ Кранц. – Он – просто типичный мужлан, которому надо только одного! Секс – это все, чего он ищет! – Она указывала обвиняющим перстом на Эша.

– А ну-ка подождите минутку… – начал следователь, голова у которого быстро стала совершенно ясной.