Петр Грушин - Владимир Светлов

Не намного проще обстояло дело и с маршевым двигателем. Традиционный для того времени вариант с ЖРД позволял обеспечить полет ракеты на требуемую дальность и необходимую тяговооруженность для выполнения маневров в зоне перехвата. Однако в качестве окончательного варианта ЖРД был принят далеко не сразу и не безоговорочно.

Параллельно с В‑860 в ОКБ‑2 рассматривался и полностью твердотопливный вариант ракеты, обозначенный В‑861. В ее составе также предполагалось использовать бортовое радиоэлектронное оборудование, полностью выполненное на базе новейших полупроводниковых приборов. Но довести эту работу до конца в те годы не удалось.

Еще один вариант предусматривал использование в качестве маршевого двигателя ПВРД. Рассматривая его, Грушин обратился к возглавлявшему в те годы НИИ‑1 М. В. Келдышу и вскоре получил объемистый фолиант – выполненный в этом институте отчет о возможности использования ПВРД в составе ракеты системы «Даль». Но «прямоточка» не подошла и для В‑860.

Свою лепту в выбор типа маршевого двигателя внесли и расчеты, согласно которым для получения максимальной дальности полета значительную часть времени ракета должна была двигаться на больших высотах по траекториям, близким к баллистическим. Режим такого полета предусматривал, что расход топлива должен был осуществляться так, чтобы к моменту встречи с целью обеспечивались максимальные скорости полета и маневренность ракеты. В те годы подобный режим работы мог быть реализован только с помощью ЖРД, способного изменять тягу в широких пределах, почти в три раза.

На начальных этапах проектирования В‑860 заявила о себе еще одна проблема. Оказалось, что продолжительный полет с гиперзвуковой скоростью требует большого количества энергии не только для поддержания скорости, но и для обеспечения функционирования системы управления. Первопричина этого находилась, как говорится, на поверхности: энергоемкая элементная база, основу которой составляли электронные лампы и сопутствовавшие им устройства. Золотой век полупроводников (а также микросхем, печатных плат и прочих «чудес» радиоэлектроники) в ракетной технике еще только начинался, являясь в те годы уделом лабораторий.

Столь же тяжелыми и громоздкими должны были получиться и батареи, способные насытить всю эту махину электроэнергией. Чтобы обойтись без них, на ракете предстояло установить своего рода мини‑электростанцию, состоявшую из газовой турбины, электрогенератора и преобразователей. Горячий газ для ее работы можно было получить за счет разложения какого‑либо однокомпонентного топлива. Но и в этом случае масса энергоустановки для В‑860 превосходила все мыслимые пределы. Впрочем, в первой редакции эскизного проекта, отложив окончательное решение этой проблемы на последующие этапы, Грушин остановился именно на таком варианте.

Уже после выпуска в конце 1959 года эскизного проекта Грушин дал задание рассмотреть вариант, предусматривавший использование для работы энергоустановки основных компонентов топлива. Решение казалось идеальным: оно не требовало установки дополнительных баков, специальных устройств их наддува, заправки и слива.

Готовясь к выдаче задания на проектирование столь непростого ЖРД, специалисты ОКБ‑2 неоднократно посетили своего «штатного» смежника А. М. Исаева. Но, не отказываясь от консультаций, Исаев не стал подключаться к новой работе. Тем более что в ходе «совнархозовской» реорганизации его КБ оказалось в составе другого Госкомитета и было полностью переориентировано на «космические» заказы.

Поиск нового смежника‑двигателиста привел специалистов ОКБ‑2 в Ленинград, в небольшое КБ, которое возглавлял Анатолий Сергеевич Мевиус и которое работало в качестве филиала двигателестроительного завода № 500. Послужной список этого КБ был невелик, и первое поступившее от ОКБ‑2 задание там рассматривали с немалым волнением. Но Грушин в очередной раз показал себя не только мастером дел ракетных, но и мастером дел административных. В течение нескольких месяцев он принял все необходимые меры, использовал все доступные ему возможности, чтобы усилить новое КБ, помочь встать ему на ноги.

Из письма председателя ГКАТ П. В. Дементьева заместителю Председателя Совета Министров СССР Д. Ф. Устинову, май 1958 года:

«… В соответствии с Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров от 31.1257 г. завод № 466 подключен к серийному производству ЖРД для ракет В‑750. В целях более оперативного решения технических вопросов при внедрении в серийное производство двигателей, а также улучшения их конструкции и расширения опытной базы по созданию новых типов ЖРД для ракет, ГКАТ и Лен. СИХ считают необходимым создать на базе бывшего филиала ОКБ‑500 опытно‑конструкторское бюро на заводе № 466 с численностью до 50 человек в 1958 г. и до 300 человек в 1959 г. Просим рассмотреть проект распоряжения по этому вопросу».

Вопрос о создании нового КБ (ОКБ‑466) был решен уже в июле 1958 года, и вскоре к Мевиусу было передано задание на разработку не только маршевого ЖРД для В‑860, но и ЖРД для В‑755, а также работы по ЖРД для В‑1000. Более того, Грушин «подготовил почву» для того, чтобы Мевиус был принят Устиновым для обсуждения и решения вопросов объединения ленинградских двигателестроительных конструкторских бюро под его руководством. В конце 1950‑х годов подобное объединение выглядело весьма актуальным, но трезво оценивший свои возможности Мевиус отказался от столь лестного предложения. Впрочем, в вопросах творческих, в принятии смелых и новаторских конструкторских решений он оказался гораздо более твердым и последовательным.

Так шаг за шагом вырисовывалась В‑860 и выстраивалась цепочка ее будущих разработчиков. Но, конечно, самые передовые идеи, оригинальные компоновки и участие в работе самых именитых смежников могут быть обесценены, если они не будут опираться на технологические возможности производства, освоенные материалы. И на этот раз Грушин также оставался верен своему кредо: самые смелые идеи должны, насколько возможно, реализовываться недефицитными материалами и высокопроизводительными процессами производства. В подобной формуле был заложен глубочайший смысл, что позволяло значительно уменьшить количество проблем, встававших между конструкторами и опытным производством, между ОКБ‑2 и серийными заводами. Во всяком случае, их оказывалось значительно меньше, чем того следовало ожидать при внедрении в производство уникальных разработок. И немалое их количество удавалось решить без привлечения «тяжелой артиллерии» главков, министерств, комиссий, отделов ЦК…

Но совсем обойтись без использования новых материалов и технологий, естественно, было невозможно. Титановые сплавы, пластмассы, графит, пенистый заполнитель – вот лишь небольшой перечень новых, востребованных В‑860 материалов. Для нее был разработан и уникальный процесс контактной роликовой сварки листов из алюминиевого сплава (почти 4‑миллиметровой толщины!), из которых изготавливались топливные баки. Специально для этого на предприятии была сконструирована и изготовлена уникальная сварочная машина МШШИ‑1000. Особенно много хлопот технологам и производству доставил титан. С первых же шагов пришлось столкнуться с тем, что обычный инструмент, который использовался на производстве для обработки сталей, для титана совершенно не годился. Его исключительная вязкость потребовала создания принципиально нового набора обрабатывающего инструмента и внедрения новых технологий, что и было сделано в сравнительно короткие сроки.

Но все‑таки на первое место по своей уникальности следует поставить радиопрозрачный обтекатель, для которого впервые в стране была разработана и внедрена в производство крупногабаритная многофункциональная конструкция на основе стеклопластика. Работы над ней начались в конце 1959 года, и к ним привлекли ВИАМ, НИАТ, ВНИИСВ, НИИПМ, НИИ‑17 и многие другие организации. В самом ОКБ‑2, а затем и на серийном заводе для изготовления обтекателей организовали производственные участки, где решались вопросы, связанные с разработкой и изготовлением исходных материалов, с отработкой технологии, изготовления оборудования, контрольно‑измерительной аппаратуры и специальных стендов для измерений радиотехнических характеристик обтекателя.

Особые трудности были связаны со строгими требованиями к толщинам обтекателя, от которых в решающей степени зависела его радиопрозрачность при различном взаимном положении ракеты и цели. Первоначально, до того как производство не освоило «серийную» технологию изготовления, толщину стенок обтекателя «подгоняли вручную», разрисовывая его по диагоналям и меридианам на небольшие зоны, в пределах которых и производилась точная ручная доводка толщины.

В‑860 стала первой ракетой ОКБ‑2, которая уже с первых опытных образцов начала изготавливаться на заводе № 272 в Ленинграде. Соответствующее решение об этом Комиссией по военно‑промышленным вопросам было принято 5 марта 1960 года.