Косарев - Николай Владимирович Трущенко

Это был уже официальный выезд Косарева за границу в ранге генерального секретаря ЦК комсомола. Потому-то и запомнились Саше многие детали. О них, возвратясь в Москву, он с юмором рассказывал друзьям.

…Вылетели курсом на Восточную Пруссию. «Теперь, не сглазить бы, долетим на этом воздушном корабле до границы, а там — «у них» — транспорт, говорят, «как часы работает», — шутил Саша. И «сглазил». В те времена в СССР авиационное пассажирское сообщение только налаживалось. Но будущий Аэрофлот, видимо, закладывал уже и свои, не самые лучшие, традиции: через 15 минут полета самолет вернулся на Московский аэродром — неисправность мотора.

С опозданием на три часа снова поднялись в воздух. Косареву было теперь не до шуток. В Кенигсберге нужно было успеть пересесть на берлинский рейс. Летчик ободрял: «Скорость сто восемьдесят километров в час, наверстаем…» Но ему помешал встречный ветер. В Кенигсберге — новое огорчение: на берлинский рейс опоздали — самолет улетел.

Казалось, мытарствам не будет конца. Кенигсберг удалось покинуть только утром следующего дня. В полдень летели над Берлином, а во Франкфурт-на-Майне добирались поездом. К тому же выехали только поздно вечером. Приехали на место — опять незадача! Никто не знал, где заседает конгресс.

— Это вам, братцы, не Москва, — ворчал Саша. — Там — объявления и плакаты, и специальные уполномоченные на вокзалах… Цените наш опыт в организации таких мероприятий…

Обратились к прохожим, те только недоуменно пожимали плечами: «Нет, не слыхали ни о каком конгрессе молодежи!..» Шуцман (полицейский) долго и внимательно осматривал делегацию и, убедившись, что перед ним — русские, отправил ее в Народный дом. И снова неудача. «Вчера здесь состоялось только открытие конгресса, — пояснил привратник. — Сегодня утреннего заседания нет, все на торжественном открытии конгресса взрослых…»

На городском ипподроме, среди пятитысячной толпы горожан, пришедших вместе с делегатами на открытие II конгресса антиимпериалистической лиги («взрослого» в интерпретации привратника), Косарев с трудом пробивался к месту президиума в надежде увидеть кого-либо из знакомых по КИМу. И не ошибся. Его заметил один из организаторов форума Вилли Мюнценберг:

— Genosse Косарев! — услышал Саша свою фамилию и наконец увидел самого Вилли. — Ты что, с луны свалился?! Мы уже все надежды потеряли на приезд советской делегации… — и по-немецки: — «Besser spät als nie» («Лучше поздно, чем никогда»).

Этим — чисто немецким обращением на «ты», принятым среди партийцев, и крепким рукопожатием, и шуткой Мюнценберг сразу расположил к себе гостя.

Вилли повел Сашу к группе товарищей, на ходу поясняя:

— Сейчас я тебя представлю организаторам конгресса. Ну, меня ты знаешь! Мы с тобой в КИМе не раз встречались. — Он подвел Сашу к мужчине с высоким лбом мыслителя и густой седеющей шевелюрой.

— Genosse Анри Барбюс, — представил Мюнценберг. И со свойственной немцу обстоятельностью добавил: — Французский писатель, активный деятель антивоенного движения.

Анри Барбюс долго тряс руку Косарева, пряча лукавую улыбку в пушистых усах: «Хорошо, очень хорошо!» — грассируя «р», произнес он несколько раз по-русски. Саша сразу ощутил, что попал в круг друзей Советского Союза. И все невзгоды последних дней, чуткая настороженность, вызванная пребыванием в чужой стране, собственная беспомощность в многоязычной толпе как-то незаметно, сами собой, уходили прочь, растворялись в атмосфере внимательности и дружелюбия. А Мюнценберг вел его дальше, продолжая миссию «хозяина» конгресса: «…genosse Сэн Катаяма — основатель Компартии Японии…, genosse Гарри Подлит — один из основателей Компартии Великобритании…» И так — от одного к другому — Вилли обошел с Косаревым почти весь президиум конгресса.

По дороге в гостиницу немецкие друзья рассказали советской делегации о состоявшихся заседаниях юношеского конгресса. Курт Хальтинер, сносно знавший русский язык, взялся исполнять роль переводчика с немецкой стороны. «На конгресс вместе с вами, — говорил он, — прибыло 64 делегата из 19 стран почти всех частей света, а также делегации КИМа, спортинтерна и профинтерна. Уже заслушаны доклад «О военной опасности и задачах молодежи» и сообщения посланцев молодежи Китая, Кореи, Индии, Индонезии, Африки, Латинской Америки».

— Товарищу Косареву, наверное, будет интересно знать, что вчера центральной темой дискуссип был вопрос об отношении к СССР, — наперебой спешили рассказать все новости немецкие друзья. — Конгресс почти единодушно занял позицию: «СССР — отечество международного пролетариата и задача пролетариата — защищать СССР от нападений и провокаций врагов».

Косарев (весь — внимание) перебил:

— Я не ослышался, что ты сказал «почти» единодушно?

— Что такое есть «ослышался»? — спросил Курт.

— Ну, правильно ли я тебя понял, что конгресс не весь, а почти весь занял эту позицию? («Э, черт возьми, — подумал Саша, — тут надо слова подбирать точнее…»)

— Нет, не «ослышался», genosse Косарев, ты понял правильно. Дело в том, что на конгрессе диссонансом прозвучало выступление голландского анархиста. Его выступление было, по существу, саморазоблачением позиции анархистов в отношении СССР. — Курт порылся в записях своего блокнота. — Вот! Цитирую этого анархиста: «Мне известно, что СССР не является империалистической страной. В случае войны мы не будем против него бороться, останемся нейтральными».

— Ну, и что дальше? — нетерпеливо перебил Косарев.

— Конгресс встретил это заявление бурным негодованием! — Курт выдержал небольшую паузу, как бы интригуя собеседника. — Выступившие представители колоний разоблачили эту установку, как измену интересам рабочего класса в угоду империализму, — продолжал он. — Но нас насторожило то, что присутствующие на конгрессе пацифисты и социал-демократы вели себя сдержанно. Но вечером! Вечером, genosse Косарев, когда докладчик по основному вопросу встал и заявил: «Нет места в лиге для тех, кто является врагом Советского Союза!» — раздался гром аплодисментов, О, genosse Косарев! Это было так прекрасно! О, schön!.. О, schön! — восхищался восторженный Курт без умолку. — Выступившему анархисту ничего не оставалось делать, как покинуть зал. А тебя, genosse Косарев, единодушно избрали в президиум конгресса!

Вечером участники молодежного форума собрались в помещении Дома ремесленника на доклад Косарева о жизни советской молодежи, успехах СССР в строительстве социализма. Это был первый выход ВЛКСМ на широкую международную арену. Впервые из уст советского человека юноши и девушки капиталистических стран услышали великую правду о Советском Союзе; об основных направлениях деятельности Ленинского комсомола. Но главная тема Сашиного доклада — угроза войны, военной опасности. В зале были слышны только переводчики и звонкий голос полпреда советской молодежи:

— Подготовка к войне происходит в первую очередь среди молодежи, — говорил он. — Создание