Не будите Гаурдака - Светлана Багдерина

— Н-нет… н-не пойду… н-нет…

— Послушай, Гуго…

— Н-нет…

— Не бойся…

— Н-нет…

— Мы же с тобой…

— Н-нет… д-да… н-нет…

— Ну, нет — так нет, — неожиданно согласилась царевна. — Сами разберемся. Подожди нас тут.

— НЕТ!!!

— Ну, так шевели ногами, витязь багинотский!!! — рявкнула она так, что парень подпрыгнул и оказался впереди отряда. — Веди!!!

Несколько десятков шагов через двор — и из стены тумана стала нехотя проявляться неровная каменная стена какого-то приземистого строения с нависшей над маленькими окошками, как челка на глаза растрепы, колючей соломенной крышей.

— На нас кто-то смотрит, на нас кто-то смотрит, на нас кто-то смотрит… — как заведенный, обреченно обняв тощие плечи руками, тягостно бубнил багинотец. — Я же чую, чую, вот лопни моя селезенка, чую, как на нас кто-то смотрит…

— Смотрит — значит, глаза есть, — резонно предположил Иванушка.

— А раз глаза есть — значит, по этим глазкам и надавать можно, — с большей уверенностью, чем чувствовала в действительности, развила мысль супруга Серафима.

Сказать, что сама возможность устремленного на нее из мглистого ниоткуда пристального взгляда неизвестного потрошителя оставляла ее равнодушной, значило бы покривить душой.

— В ту сторону, — решительно ткнул посохом Адалет в низкую, закрытую на защелку дверь, и та разлетелась в вихре пылающих опилок.

Набалдашник оружия чародея вспыхнул желтым пламенем, озаряя жарким ослепительным светом пропитанные промозглой мглой стены свинарника, бойцы ворвались внутрь под смертоносный свист стали и яростный рев пьяного грядущей битвой Олафа…

И застыли на месте.

Когда маг-хранитель закончил осмотр, все пятеро, ёжась и нервно передергивая плечами, поспешили покинуть длинное угрюмое здание.

— Всё стадо… — еле слышно шептал пораженный багинотец, спотыкаясь и покачиваясь, натыкаясь на стены, забор и людей, и даже не замечая этого. — Всё стадо… две сотни голов… А ведь я кормил их… навоз на поле вывозил… обзывал… свиньями безмозглыми… когда они меня роняли…

— И не кровинки, — мрачно поджав губы, констатировал, скорее, для себя, чем для примолкшей аудитории чародей. — Ни снаружи, ни внутри… И ран не видно…

— Не похоже, чтобы они были испуганы. Или пытались убежать.

— Может, они даже не проснулись?

— Не почувствовали?

— …всё стадо, всё стадо, всё стадо…

— Кто это мог быть?

— Или что?

— Адалет?

— Отстаньте от меня… Потом… всё потом…

— Адалет?..

— Да отвяжитесь вы… дребедень, ишь, какая… что же… что же… что же… — бормотал неразборчиво, но сосредоточенно маг-хранитель, то и дело рассекая воздух правой рукой, прищелкивая пальцами и прицокивая языком. — Откуда что растет?.. с чего чего упало?.. отчего куда зачем кого?..

И даже такой апологет магического всесилия чародея, как лукоморский царевич, почти на пятьдесят с половиной процентов был уверен, что относились сии загадочные жесты и слова не к магии, а к одолевавшему и гневившему старика склерозу.

— Ну, так чего у нас там кто где, волхв? — первым не выдержал Олаф, нетерпеливо махнул топором номер семь в сторону слишком близко подобравшегося щупальца тумана и устремил суровый нордический взор на мага.

— Что кто где? — рассеянно моргнул и не понял Адалет.

— Где что кто, — любезно пояснила Сенька.

— А!.. Кто что где!..

Усилием воли волхв согнал с лица недоуменно-рассерженное выражение, закрыл глаза и стал плавно соскальзывать в такой же магический транс, который привел их к самому дорогому в Багиноте скотомогильнику десятью минутами раньше.

Остальные застыли настороже, прижавшись спинами к холодной, сочащейся ледяной влагой неровной стене свинарника, с оружием и собственными страхами и предположениями наготове.

Окружавший их туман, казалось, понял всю бессмысленность дальнейших уверток и ухищрений, и чудилось, ожил, запыхтел одышливо и низко, зашевелил грузно молочными клубами, будто причавкивая в предвкушении нового пиршества.

— Вань… как ты думаешь… кто бы это… там… быть мог?.. — едва слышно шевеля губами, не рискуя пропустить хотя бы один подозрительный звук, прошептала Серафима.

— Н-не знаю… — напряженно зыркнул по сторонам Иван и, не обнаружив ничего угрожающего и материального, на всякий случай всё же продемонстрировал неприятельскому погодному явлению пару выпадов мечом. — Ты точно сказала… В «Приключениях» и вправду ничего похожего не встречалось… Дождь-потрошитель… помню… град-изверг… после извержения летающего вулкана… ветер-костолом… был… кровавая радуга… изморозь-душитель… а такого…

— Изморозь-душитель? — живо заинтересовался Олаф, и даже опустил один из своих топоров на полсантиметра. — С туманом это где-то рядом. Рассказывай. Может, подойдет.

— А… э-э-э…

Царевич бросил сочувственный взгляд на дрожащего, как осиновый лист под ветром-костоломом багинотца, и с сомнением повел затекшими от затянувшегося неподвижного напряжения плечами.

— А… стоит ли сейчас?..

— Потом, может, некогда будет, — резонно возразил отряг.

— И некому, — замогильным голосом, исключительно из хулиганских побуждений, добавила Сенька, шкодно исподтишка косясь на проводника.

Гуго вздрогнул.

Иванушка, сраженный наповал такими убойными аргументами, набрал полную грудь воздуха вперемежку с промозглым туманом, и начал потусторонним, чуть подвывающим голосом, изо всех сил подражая деду Голубу — самому лучшему рассказчику страшных историй на его памяти:

— Жуткая беда эта приключилась в Восточном Узамбаре, в королевстве тогда еще многочисленных рогатых обезьянолюдей Мнонга Нонга. Ничто в их так внезапно оборвавшейся истории не предвещало кровавых, леденящих душу и кровь событий…

— А, м-может, л-лучше п-п-п-п-про д-дождь?..

Но еле уловимый шепот багинотца пропал втуне: дорвавшегося до пересказа любимой книжки Иванушку могли остановить теперь только все стихийные бедствия Белого Света вместе взятые.

— …Но однажды достопамятным злосчастным утром, проклятым позже в беззвездную туманную полночь последним шаманом Нонга до скончания Света и Тьмы…

— …а л-лучше п-про с-с-солнце…

— …и настал черед содрогнувшегося от ужаса солнца озарить обреченный мир…

— …и-или г-град-д-д-д-д-д…

— …на беззащитную землю баобабов и рододендронов на ядовитых крыльях погибели опустился багровый туман…

Продолжить царевичу всё-таки не дали.

— Там… находится… — глаза Адалета распахнулись, и палец его величественно устремился направо.