История спасения - Елена Другая

— Вода… — через несколько минут прошептал Адам, на миг приоткрыв глаза.

— Да, — сказал ему Равиль, — потерпи. Будет вода, я тебе клянусь. Потерпи! Главное — держись, не умирай!

И неожиданно этот хрупкий юноша, который умирал от жажды, доверчиво прильнув к его плечу, как к последнему оплоту, всколыхнул в нем неистовые чувства. Да что же это такое! В тот момент он полюбил его сильнее, чем любого из тех, кто когда-либо присутствовал в его жизни!

Ведь сам он пил и ел еще сегодня утром! И не мог добыть глоток воды для шестнадцатилетнего парня, который окончательно иссох от обезвоживания? Внутри него все заклокотало от горечи и негодования, он приобнял юношу за плечи, дав себе слово, несмотря на смертельную усталость, не заснуть, чтобы в следующий раз добыть для него воду любой ценой.

Потом он задыхался, бредил, и, не сумев сдержать слово, засыпал, затем просыпался. Он уже потерял счет времени, когда дверь распахнулась вновь. И он в невероятном броске метнулся ползком по земле туда, к этому ведру. Ему каким-то чудом удалось почерпнуть из проливающегося ведра воды и выползти из общей, рвущей друг друга на куски кучи. При этом он плотно прикрывал ладонью консервную банку и не расплескал из нее ни капли.

Поспешно он принялся вливать воду в рот Адама, но у того уже отсутствовал глотательный рефлекс, помощь пришла слишком поздно, и драгоценная вода выливалась из вялых губ паренька.

Но все равно Равиль не хотел сдаваться, он влил ему в рот все до последней капли, а банку спрятал в карман своей куртки.

Прислонив к себе юношу, он задремал. Да нет, на дрему это было не похоже, просто впал в полузабытье.

Мозг в эти страшные часы отказывался спать. Равиль хотел кричать. Как такое могло быть? Что творилось в этом мире, на этой земле, в двадцатом цивилизованном веке, когда по небу летали самолеты, а океаны бороздили подводные лодки, когда уже изобрели и телеграф, и телефон, и радио, и кинематограф!

Почему Бог позволял погибать молодым и сильным людям такой жуткой и нечеловеческой смертью? За что они здесь все расплачивались? И даже если Бога нет, как могли люди так поступать с другими, такими же людьми?!

Равиль очнулся от рева и шума — это делили очередное ведро с водой. На этот раз он даже не шевельнулся. Что значили эти несчастные десять литров на двести или триста человек, даже если бы раздел был справедливым? Ничего…

Почти сразу Равиль заметил, что что-то изменилось. Тело Адама будто стало другим, более податливым и невесомым. Он коснулся губами его лба и сжал тощее запястье. Ни пульса, ни дыхания не было…

Его единственный друг, о котором он ничего не знал, кроме имени, но который стал так близок ему за эти часы, умер. Это настолько его поразило, что Равиль горько разрыдался. Ведь он грел его, заботился о нем, переживал за него. Но Адам упокоился тихо и во сне.

Еще примерно час Равиль пролежал в безутешном горе, не в силах оторваться от Адама. Если бы кто ему сказал, что он будет когда-либо лежать, прижавшись к трупу, он счел бы того сумасшедшим, однако сейчас именно так все и происходило. В этом погибшем парне он видел самого себя, свою дальнейшее судьбу. Сколько он мог здесь продержаться? День? Три дня?

И впервые за время пребывания в этих проклятых лагерях он серьезно задумался о смерти, как об истинном избавлении. Когда же оно наконец наступит? Он хотел умереть сейчас, сию секунду, но благородно, в газовой камере или же от расстрела, а не здесь, как скот, в собственных испражнениях, в страданиях от жажды, задыхаясь от вони и захлебываясь в грязи.

Равиль поднялся и бережно отнес невесомое тело Адама к порогу барака, аккуратно уложил его у входа, немного отдельно от общей кучи трупов. Когда он вернулся, то обнаружил, что его место занято другими узниками, которые заранее поджидали, когда будет вынесено мертвое тело. Не было ни сантиметра, чтобы протиснуться между ними!

Горе от смерти Адама настолько затмило его сознание, что он перестал чувствовать сам себя. Поняв, что приткнуться ему больше некуда, он вернулся ко входу и присел на кучу трупов, закрыв лицо руками, а потом расположился на них, прислонившись спиной к стене, почти лег. А не все ли равно? Скоро и он умрет, прямо здесь. Скорее бы только…

В голове вертелась лишь одна мысль — вода, даже зверский голод отступил на второстепенный план. И он вновь зашелся в сухих рыданиях, вспоминая Адама, этого безвинного юношу, ставшего ему другом, и прокручивая в сознании одни и те же вопросы. За что? Почему? Зачем? В чем они все провинились и перед кем? И почему жизнь так жестока с ним?

И Равиль пришел к твердому решению.

Все. Хватит мучиться. Он сделает следующее: бросится на охранника, который принесет в следующий раз ведро с водой, но не с целью выживания. Он хотел, чтобы его убили. И все!

Придя к страшному решению, Равиль вновь забылся, настороженно прислушиваясь. Он чувствовал себя почти счастливым, потому что нашел выход из окружавшего его кошмара.

Только образ Стефана продолжал волновать его сердце. Знал ли офицер, когда бросал его, что все могло произойти вот так? Чем была для них эта игра в любовь? Зачем все это было? От таких мыслей Равиль вновь начинал заходиться хрипами, но это были уже не слезы, для которых не было влаги, а предсмертные спазмы.

Позже он очнулся на полу, в углу. Трупов не было, а его, похоже просто отшвырнули в сторону. Он все проспал: и воду, и драку, и палачей, которые бы его могли убить. И тело Адама уже унесли. Ничего в жизни не осталось, кроме светлого образа сестрички. Но разве можно было рассчитывать на то, чтобы слабая, хрупкая девушка выжила? Выжила там, где не выживали сильные взрослые люди?

И он, как многие другие, присоединился к бормотанию молитвы, которую выучил наизусть еще в бессознательном возрасте.

Дверь распахнулась. Он приоткрыл глаза, а сил подняться и броситься на охранника уже не было. Была мысль попытаться выползти наружу, чтобы убили, но он впал в какое-то оцепенение и тихо замер в своем углу. Он уже примирился со смертью, она его победила, и парень чувствовал от этого огромное облегчение.

— Здесь есть номер 66795? — орал капо барака, когда очередное ведро было разлито и вылизывание кирпичей завершилось. — Кто имеет номер 66795? Есть такой