Библиотека драматурга. Часть 1 - Александр Образцов

Регана. Но как же! Наш отец разделил королевство на две части с тем, чтобы они расширялись в три стороны света: на юг, на восток и соответственно на запад, и на север. Потому что большое государство не потому большое, что им правит тиран или ему просто повезло, а потому что им правит мощная династия. Вы согласны с этим?

Эдмунд. Разумеется.

Регана. И я перехожу к главному: я предлагаю вам стать отцом двух династий.

Пауза.

Регана. Я непонятно выразилась?

Эдмунд. Мм…

Регана. Ну, хорошо. Если вам это необходимо обдумать, то получите хотя бы удовольствие.

Начинает освобождать Эдмунда от одежд. Эдмунд сопротивляется, но довольно вяло. Вскоре он уже лежит, а под ним лежит Регана.

Входит Гонерилья. За ее спиной Мальборо.

Гонерилья. Бог ты мой! Регана! Зачем ты это делаешь?!

Регана. Как я могу что-то делать, если на мне лежат?

Гонерилья. Боже… Я отсеку ему голову! Сволочь! Если ты за минуту не оправдаешься, ты труп!

Эдмунд поспешно одевается.

Эдмунд. Это заговор…

Гонерилья. Штаны спустили тоже заговорщики?.. Время идет!

Эдмунд. Она сказала, что нужны две мощные династии…

Гонерилья. И это задумал мой отец? Ты ведь так говорил?

Эдмунд. Не в том дело! Меня подставили! Она меня уболтала!

Гонерилья (Регане). У тебя можно попросить в долг палача?

Регана. Нет уж. Разбирайся сама.

Эдмунд (падая на колени). Ваше величество! Миледи! Гонерилья, я не виноват!

Гонерилья. Даю еще тридцать секунд.

Эдмунд. Она меня пригласила сама!

Гонерилья. А мне об этом не сказал. Еще один пункт. Здесь, я чувствую, не обойдется одним колесованием.

Эдмунд. Миледи! Вас привел ваш враг Мальборо!

Гонерилья. То есть, если бы он меня не привел, ты бы на ней не лежал, к тому же еще и без штанов?

Эдмунд. Но сам факт сговора!..

Гонерилья. Да, Мальборо сказал, что королева Регана ждет меня… Зачем?

Регана. Мы должны договориться об отце.

Гонерилья. И?..

Регана. И тут он меня (вздыхает) потащил.

Гонерилья. Сволочь! Гад! Блядь подзаборная! За всё, что я для него сделала! Выблядок!

Эдмунд (одет, наконец). Она хочет, чтобы меня обезглавили, тем самым обезглавили вас, миледи. И ваше королевство вольется в ее королевство. Я говорил, что всё не просто.

Гонерилья. Может, у вас давно это? Иначе зачем ты меня потащил за этим сумасшедшим стариком?

Эдмунд. Этого у нас не было…

Гонерилья. А!.. А что же было, если этого не было?!

Эдмунд. Мы едва знакомы! Я на коронации был в седьмом ряду!

Гонерилья. Из седьмого ряда подняли, почистили, отмыли.

Регана. Ты всё время пытаешься представить это дело как историю Тристана и Изольды. А была попытка изнасилования королевской особы. Ладно, дам я тебе палача.

Эдмунд. Да вы что?! Вот так сестрички! Может, вы еще кровь пьете?

Гонерилья. Надо будет – и выпьем. Твоей я уже упилась.

Эдмунд. А. Я знаю, кто всё подстроил. Он. (Показывает на Мальборо). За все время ни слова не проронил. А почему? Потому что всё идет так, как он задумал. Допросите его с пристрастием, ваше величество. И многое узнаете. Еще и короля Лира можно пригласить. Вы просто ахнете, когда узнаете, как эти беспомощные старые люди умеют строить козы.

Гонерилья. Его-то я без допроса повесила бы. А отца послушать не мешает. Заодно решим, как с ним дальше быть.

Регана. Зови.

Мальборо выходит.

Регана. Пусть этот уйдет.

Гонерилья. Выйди, Эдмунд.

Эдмунд, помешкав, выходит.

Регана. И – что? Уже не так обидно?

Гонерилья. Предлагаю обмен.

Регана. Мальборо я не отдам.

Гонерилья. Плевать на Мальборо. Что будем делать с отцом?

Регана. Ты знаешь, я люблю иногда спускаться в подвалы, где допрашивают, но тут мне не по себе… Что значит: что делать? Это отец и он будет жить так, как пожелает.

Гонерилья. А он еще лет двадцать протянет.

Регана. Если у тебя с ним не сложилось, пусть живет у меня.

Гонерилья. А! Прав был Эдмунд.

Регана. В чем?

Гонерилья. Да так… А если, допустим, у тебя осень и зима, а летом у меня?

Регана. Ты что, боишься, что я на тебя летом нападу?

Гонерилья. А ты уже об этом думала? Ага.

Регана. Я шучу. Разве не видно?

Гонерилья. Не видно. Договорились. Пусть зиму у тебя, а весной я его заберу. И приготовь бочку соли.

Регана. Зачем?

Гонерилья. Для головы Эдмунда. Будешь иногда целовать его в губы.

Входят Лир и шут.

Гонерилья. Этого дурака можно было не брать.

Шут. Ничего. Мне не страшно.

Регана. Отец, мы с сестрой поговорили и решили: сейчас ты едешь ко мне, а в марте возвращаешься…

Лир. Как это – вы решили? Как вы могли решить без меня? Или я чей-то пленник?

Гонерилья. Она не так выразилась. Мы предлагаем тебе, чтобы не наскучить, жить по полгода там и там. Как и обещали.

Лир. Но обещали от избытка любви. А сейчас через силу.

Регана. Но это уже слишком! Я не люблю лицемерить и любить по заказу! Как могу.

Лир. Это текст Корделии.

Регана. Что? Какая еще Корделия? Я думала, что это шутка. Ты действительно сошел с ума?

Лир. А вы спросите у моего шута, действительно ли я.

Шут. Так все думают, что ум это тележка. Но разве сойти с тележки это большое горе? Что хорошего: трястись по ухабам? Когда вокруг растут кусты шиповника, тяжелые липы вдалеке. А вот травка желтого зверобоя. И рядом пахучая мята. А в тележке возят на казнь, дорогие девочки. Я же вам бабочек приносил и жучков, когда вы так делали: гули-гули!

Гонерилья. Вы хотите нас перевоспитать, что ли? А вы знаете, что я делаю минет с одиннадцати лет и по собственной воле? А однажды меня отодрали четыре конюха. Мне было четырнадцать. Гули-гули! А хули-хули не хотите ли?

Лир. Ты больна, Гонерилья!

Гонерилья. Но не гонореей, папа. Я больна ненавистью к миру. Я ненавижу это тупое подлое стадо. Этих трусливых и жадных предателей. Этих самодовольных кретинов, рассуждающих о боге и морали. А сегодня меня предал мой единственный друг. Будьте вы все прокляты!

Уходит.

Регана. Немая сцена. (Вздыхает). Надо же. Даже я не догадывалась. Хотя сама хороша… Ну, что, отец? Поехали? Эх, год дэм саназибич. Что значит: конец фильма.

Лир. Мне оставалось еще шестнадцать лет жизни. Все их я провел у Реганы. Она была веселая и крепкая девушка. Одно плохо: все ее дети умирали до года. Муж ее был вял и рассеян. Когда он получил от Гонерильи бочку соли с головой Эдмунда, он немного тронулся умом. У нас любят называть кого попало чокнутыми. Так вот муж Реганы был настоящий чокнутый. Тихий и добрый человек.

Он и записал эту историю.

А у Гонерильи родился сын, походий на Эдмунда. И именно он был первым из Тюдоров.

Я забыл сказать о Шуте. Он попал под грозу и был убит молнией, поскольку был славянин и верил в Сварога.

Старосветские помещики. Шинель

По мотивам повестей Н.В.Гоголя

Старосветские помещики

Премьера в ТЮЗе (Петербург)

Афанасий Иванович

Пульхерия Ивановна

Николка

Две фигуры, еще достаточно крепкие, посреди Малороссии. Цветет вишня, синенькие наливаются, куры квохчут, гуси гогочут, девки орут.

Пульхерия Ивановна щупает стул.

Пульхерия Ивановна. Это вы продавили стул, Афанасий Иванович?

Афанасий Иванович. Ничего, не сердитесь, Пульхерия Ивановна: это я.

Садится.

Афанасий Иванович. А что, Пульхерия Ивановна, может быть, пора закусить чего-нибудь.

Пульхерия Ивановна. Чего же теперь, Афанасий Иванович, закусить? разве коржиков с салом, или пирожков с маком, или, может быть, рыжиков соленых?

Афанасий Иванович. Пожалуй, хоть и рыжиков, или пирожков.

Пульхерия Ивановна приносит ему старинную серебряную чарку водки. Афанасий Иванович выпивает, ухает. Затем закусывает.

Афанасий Иванович. Теперь как будто сделалось легче.