Хранитель талисманов. I - Юлия Давыдова

Он резко встал и пошёл в толпу.

– Кир,.. – Никита вздохнул. – Подожди!

Следовало ожидать такого поворота. Любой на месте его друга уже взбесился бы. Никита встал, сделал пару шагов, но внезапно его взгляд, мельком скользнувший по стойке бара, выхватил из толпы…

Грохот музыки вдруг исчез, и Никита оказался в полной тишине, слушая своё собственное дыхание. Он, как в замедленном воспроизведении, смотрел на картину в бликах света: бармены, толпа людей… девушка уронила поднос, наклонилась, чтобы поднять осколки разбитых бокалов, парень, стоявший рядом, помог ей, при этом снова посмотрел на Никиту. Свет лишь на мгновение выхватил его лицо и знакомую белую прядь в чёрных волосах.

Музыка бешено ударила в уши, поток людей загородил бар, и фигура оборотня исчезла.

Никита бросился туда в то же мгновение. Пробился через толпу, пулей вылетел на крыльцо чёрного входа, и на ступеньках застыл… увидев съезжающий со стоянки знакомый «Тигр».

Машина сразу свернула, исчезая за углом ближайшего дома. В ночном небе над городом беззвучно сверкнули вспышки молний надвигающейся грозы.

Кирилл стоял у столика, оглядывая толпу в поисках Никиты.

Тот буквально налетел на него:

– Дай ключи!

Кирилл ошарашено посмотрел на друга:

– Какие ключи?

– От машины! Мне надо домой!

– Тебе надо сесть и успокоиться. И ты меня извини, я…

Никита обшарил карманы его рубашки, достал ключи:

– Верну завтра.

– Да знаю, что вернёшь, что случилось-то?

– Потом объясню! – крикнул Никита, уже пробираясь через толпу.

Кирилл сел.

– Ничего себе, – удивлённо произнёс он, – раньше тоже были сдвиги, но такое первый раз.

Никита ехал домой. За чертой города начиналась гроза. Тьма обволакивала небо до самой земли. Лишь вспышки молний осветляли грань на горизонте.

Он постарался ещё раз точно вспомнить, что именно видел. Сначала Рир в зале, потом отъезжающая от клуба машина Ивана. Всё это не могло быть просто так. Рир, похоже, следил за ним. Зачем? В конце концов, мог бы просто приехать в гости, но это, видимо, не входит в его планы! Никита чертыхнулся. Он три года желал этой встречи! Неужели нельзя просто поговорить?!

Все попытки вернуться к тёмному озеру провалились. Он много раз ездил к двум деревьям в поле, но, как бы ни пытался проехать «ворота» – между ними ли или вокруг, пейзаж оставался прежним. Ни холмов, ни леса. Дороги к дому Ивана больше не было.

Дождь уже лил, как из ведра, когда Никита приехал. Ещё издалека стало ясно – что-то не так. Ворота были распахнуты настежь, окна скалились разбитыми стёклами. Садовый фонарь на крыльце раскачивался в потоках ветра, и от его света по стенам плясали зловещие тени.

Никита заехал прямо на ступеньки, побежал в дом. В комнатах стояла тишина, прерываемая только тихим шелестом бумаг. Под подошвами хрустело стекло.

– Мам! – позвал Никита.

Всё выглядело так, будто по дому прошёлся ураган. В полутьме что-то вспыхнуло на кухонном столе. Белое свечение продержалось всего секунду и погасло. Никита подошёл, нащупал какой-то предмет, достал из ящика под рукой фонарик.

В его руках была шкатулка с приклеенной к крышке запиской. Никита быстро пробежал её глазами и пошёл на кухню.

– Так, не открывай без меня, – прочитал он ещё раз, одновременно стараясь просунуть под крышку шкатулки лезвие ножа. – Я скоро приеду. Иван.

Никита отбросил нож. Шкатулка не открывалась. Но раз «не открывай без меня», значит, теоретически её можно открыть.

Взгляд парня упал на топор, стоящий возле печки. Он взял его, прицелился и ударил по красивой шкатулке. А в следующую секунду отлетел к противоположной стене под оглушительный треск последних лампочек. Ураганный ветер и яркий свет вырвались, словно взрывная полна. Стены дома дрогнули.

– И почему я не удивляюсь? – сказал Никита, поднимаясь.

Свет быстро становился прозрачным, выпуская очертания предметов. Всё, что было на кухне, парило. В святящемся воздухе плавали тарелки, полотенца, шарики воды, а над столом покачивался в такт невидимым волнам сверкающий предмет. Это было лезвие, размером с большой кухонный нож, острое с обоих концов. Его идеальная поверхность, покрытая красивейшим рисунком, сияла.

И едва Никита подошёл ближе, лезвие, словно стрелка компаса повернулось в его сторону. Покачалось, наверное, прицеливаясь, и молниеносно ринулось на человека. Никита успел поднять руку, но боли не ощутил. Только приятный холодок проник от кисти до локтя, в том месте, где лезвие целиком расположилось под кожей.

В то же мгновение все парящие предметы рухнули на пол. Свечение исчезло из воздуха, и парень остался в полной темноте. Он пошевелил рукой. Пощупал. Лезвие едва чувствовалось. Если бы Никита не видел собственными глазами, как оно вошло в его руку, он и не понял бы, что оно внутри. Несмотря на отсутствие боли и крови, голова всё равно кружилась.

Неровным шагом он вышел на улицу и остановился на середине двора, глубоко вдыхая ночной воздух.

– Иван, какого чёрта? Что происходит?

Какое-то чувство заставило внимательней посмотреть на землю под ногами. Дождь закончился, луна вышла из облаков, и Никита неожиданно различил следы колёс. Он присел, рассматривая оставленный совсем недавно рисунок протектора. Это были не шины «камри» или его «УАЗика». Чужая машина.

– Эй, парень! – весёлый окрик пронёсся по двору.

Никита резко повернулся на голос. Казалось, окликнули издалека, но человеческие фигуры выросли совсем рядом. Он не успел ничего сказать, его сбили с ног, вжали в грязь. Последним ощущением был удар в висок и резкая боль. Никита потерял сознание.

Кто-то засмеялся совсем рядом:

– Надо же, Рилева всё ещё отравляет нам жизнь. Ивана я бы сам сожрал по кусочку заживо. Гад, не попадается никак. Сначала сам воскрес из старого рода, а теперь ещё и это…

Никита ощутил не сильный удар ногой в спину. Другой голос произнёс:

– Скорее всего, он планировал забрать шкатулку в ближайшее время, а парень даже не должен был её открыть.

Кто-то ощупывал руку, сильно нажимая в месте нахождения лезвия.

– Интересно, Иван по поколениям ближе к белым волкам, но талисман его не выбрал в хранители, а этого почему-то зацепил.

Никита открыл глаза. Он сидел на земле возле яблони позади дома. В лицо бил яркий свет – горели круглые фары военного внедорожника. Два человека стояли напротив. На них почти не было одежды, сетчатая ткань едва закрывала тела, зато на руках поблёскивали металлические наручи.

Ещё один сидел на корточках рядом. У него были чёрные глаза, короткие тёмные волосы и молодое лицо. Только тяжёлый взгляд принадлежал явно опытному монстру.

– Здравствуй, хранитель, – улыбнулся он.

Никита промолчал в ответ на приветствие и черноглазый без размаха двинул ему в челюсть. Боль дошла аж до самого горла и в глазах парня на мгновение потемнело.

– Ну и манеры в вашем мире, – засмеялся черноглазый. – Чего молчишь? Здороваться не принято?

– Что вам надо? – прошептал Никита, сплёвывая кровь.

Черноглазый улыбнулся, обнажив слишком большие, совсем не человеческие клыки.

– Может, убьём его? – произнёс один из помощников. – Отрежем руку, наконец?

– Нет, – черноглазый взял парня за шею, одним рывком поднимая на ноги. – Он первый хранитель за двести лет. Повелитель захочет посмотреть на него.

– Пакуем?

– Я не согласен, – прошептал Никита.

Черноглазый улыбнулся:

– Ты смотри, смешной. Давайте иголку.

Один из помощников достал из машины небольшую шкатулку, но черноглазый вдруг остановил его.

– Хотя,.. – произнёс он, хищно оглядывая парня, – можно и по-другому.

Его клыки увеличились и заострились в одно мгновение, а в следующее он вонзил их в шею Никиты. Тот успел только выдохнуть. В тело ринулась страшная боль, словно в кровь попал смертельный яд. Парень начал оседать на землю, судорожно пытаясь сделать вдох. Сознание потемнело.

Таркор отпустил его, облизал губы от крови.

– Зачем это? – спросил помощник. – Повелитель прикажет убить его, так или иначе.

– Если парень доживёт, – усмехнулся оборотень.

Прохлада земли привела Никиту в чувство. Он лежал в холодной луже всё под той же яблоней. Черноглазый связывал ему руки, а двое других разошлись по сторонам, как часовые. Никита понял, что без сознания пробыл совсем недолго, может пару секунд. Шея болела адски, словно над сонной артерией поставили клеймо.

Таркор поднял его, дотащил до открытой дверцы машины, но кинуть на сидение не успел. Из темноты сада стремительно вылетели два огромных зверя. Реакция «часовых» была молниеносной. Они ринулись вперёд, отрываясь от земли в прыжок, наручи на руках раскрылись по всей окружности заострёнными лезвиями, но волки оказались быстрее. Мощным ударом они свалили людей и сомкнули челюсти на их шеях.