Холм - Рей Ригби

Гаррис (спокойно). А разве это не так?

Старшина. Подождем все же, что скажет врач.

Гаррис. Он грубо обращается со всеми в восьмой камере. Он гоняет их до тех лор, пока они не падают мертвыми.

Вильямс (подходит к Гаррису и хватает его за грудь). Поосторожнее, Гаррис. Со мной шутки плохи!

Старшина отталкивает Вильямса.

Гаррис. Уж кого здесь надо погонять, так это Вильямса, Берт.

Старшина (после молчания). Послушай, Чарли. Я приказал Вильямсу сделать людей из этих подонков из восьмой камеры. Так откуда он, черт побери, знал, что после нескольких пробежек по холму Стивенс подохнет?! В армии он числился по группе А-1. И здесь врач признал его годным к отбыванию наказания.

Гаррис. Может, он действительно был годен, но только на тот свет?

Старшина. Не тебе решать это. У нас есть для этого врач.

Гаррис молча поворачивается и выходит. Старшина наливает виски себе и Вильямсу.

Вильямс. Спасибо, сэр. Вы действительно поддерживаете своих подчиненных, как и говорили.

Старшина и Вильямс пьют.

Комната врача.

Врач в пижаме, собирается лечь в постель. Стук в дверь. Входит старшина.

Старшина. Простите за беспокойство, сэр. Дело в том, что несколько часов назад умер Стивенс.

Врач. Я знаю. Я засвидетельствовал его смерть. Больше я, к сожалению, ничего не могу сделать.

Старшина. Конечно, сэр. Просто я не думал, что вам это уже известно.

Врач. Оказывается, вы ошиблись.

Старшина. Ошибся, сэр?

Врач. Вы заверяли меня, что он совершенно здоров.

Старшина. Кто я такой, чтобы заверять вас, что кто-то болен или здоров? Это должны были решить вы.

Врач. В следующий раз, старшина…

Старшина. В следующий раз, сэр? А вы что — ожидаете еще одну внезапную смерть?

Врач. Неужели вы думаете, что этот случай может обойтись без тщательного расследования?

Старшина. Это законная процедура, сэр, но Стивенс на ней не будет присутствовать. Когда можно получить его тело?

Врач (помолчав). Завтра.

Старшина. Благодарю, сэр.

Старшина направляется к двери.

Врач. Вы, конечно, понимаете, что я должен сделать подробное донесение.

Старшина. Все мы должны, сэр.

Врач. Он был здоров, когда я осматривал его.

Старшина. Когда вы что?..

Врач. Давал свое… осматривал его.

Старшина. Вы только и посмотрели на его часы и цепочку.

Врач (встает). То есть? Что вы хотите сказать?

Старшина. Очень просто, сэр. Вы признали его здоровым, после чего я передал его сержанту Вильямсу. Надеюсь, вы не станете утверждать, что Вильямс виновен в смерти Стивенса?

Врач. Он был здоров, да, но его слишком долго держали на солнце. Я проверил его документы. Прежде он все время работал в штабе, в конторе. А теперь его вдруг стали гонять часами на солнцепеке. Для него это, конечно, было смертельно.

Старшина. Это похоже на солнечный удар, сэр?

Врач (после паузы). Возможно. У него была группа А-1. Но после легкой конторской работы сюда…

Старшин а. Вы понимаете в этих вещах лучше, чем я, сэр. Это именно солнечный удар. Я тоже так думал.

Врач. Да, вполне возможно.

Старшина (поворачиваясь, уходит). Некоторым от меня доставалось, но я никого не доводил до смерти.

Врач. Вы здесь ни при чем.

Старшина. Совершенно верно. Так же, как и сержант Вильямс.

Старшина выходит, резко захлопнув за собой дверь.

Комната Вильямса. Ночь.

Вильямс лежит на кровати, курит. Открывается дверь, и на пороге появляется старшина. Вильямс встает.

Старшина. Солнечный удар.

Вильямс наливает два стакана виски, и оба залпом выпивают. Старшина, не ставя стакан, смотрит на Вильямса.

Старшина. Но если случится еще один «солнечный удар», к которому вы будете иметь хоть какое-нибудь отношение, сержант, тогда…

Глядя на Вильямса, старшина медленно поворачивает стакан вверх дном, ставит его так на стол и выходит.

Вильямс, прищурившись, смотрит на перевернутый вверх дном стакан.

Камера. Рассвет.

Все спят или делают вид, что спят. Только Джо сидит, опершись спиной о стенку, и курит. Джеко застонал и, проснувшись, медленно поднимается. Остальные ворочаются, что-то бормочут. Джо дает сигарету Джеко, тот прикуривает и сильно затягивается.

Джеко. Ну и жара!

Джо. Будет еще жарче.

Джеко. Теперь жди, какой еще номер выкинет Вильямс. Неприятное чувство, как перед наступлением. Знакомо оно тебе?

Джо. Ты же помнишь, что я отказался идти в наступление.

Джеко. Я помню, что ты избил офицера за то, что он приказал твоим солдатам идти в наступление,

Джо. Он всем нам приказал.

Джеко. А сам он пошел, Джо?

Джо (усмехается). Ха!

Джеко. Расскажи, как это было.

Джо (он на мгновение погружается в воспоминания). Я повел своих ребят в наступление, и сразу же наши потеряли половину танков. (Помолчав, продолжает.) Тогда я приказал идти назад. (Пауза.) Я обрисовал картину майору. Положение было безнадежное. Либо мы взорвемся на минах, либо нас расстреляют противотанковые немецкие орудия. (Замолкает.)

Джеко. А что сказал майор?

Джо. Идти в наступление. (Молчание.) Я пытался убедить его, но он велел выполнять приказание. (Молчание.) Тогда кое-кому пришлось оттаскивать меня от него.

Джеко. В армии, Джо, слишком много таких, которые приказывают не то, что надо. У кого-нибудь должна же была найтись смелость, чтобы отказаться выполнить хоть одно из этих дурацких приказаний!

Джо. Ну, что ты! Вся армия полетела бы к черту, если бы мы не выполняли приказаний!

Джеко. А тебе жалко?

Джо. Я-то как раз отказался выполнить приказ!

Джеко. Ну да. И ты спас тех, кто иначе погиб бы ни за что.

Джо. Нет, Джеко, не спас. Меня посадили под арест, а другой повел моих ребят в бой. (Помолчав.) И никто не вернулся.

Проснувшийся Мак что-то бормочет и садится. Затем берет ботинок и начинает колотить им по иолу вокруг себя.

Мак. Проклятые тараканы. Только их здесь не хватало… И вы еще разга л делись. Дайте хоть поспать!

Джеко. А ты, Джо, совсем не спал?

Джо. Да.

Мак. Опять проклятая жара. Уже сейчас, как в котле.

Джо. Посмотри на Монти. Спит как убитый.

Мак. Как опустил голову на подушку, так и поехал путешествовать с Бетти Грейбл [1].

Джо. А ну разбуди его.

Мак. Зачем?

Джо берет ботинок и бросает его в Монти. Тот вскакивает.

Монти. Кто это сделал?

Джо. Я.

Монти. Ну подожди, ты у меня еще получишь!

Мак. Он бы спал, даже если бы немцы насиловали его мать…

Джо (после паузы). Я напишу жалобу на Вильямса.

Все затихают и смотрят на Джо.

Мак. Послушай, Робертс. Мы все знаем, что произошло. Но что мы можем сделать?

Джо. Очень хорошо. Значит, мы все думаем одинаково? Значит, можно рассчитывать, что вы пойдете со мной к коменданту?

Мак. А зачем? Справиться о его здоровье?

Джо. Можно и справиться о здоровье, это вопрос простой вежливости. А потом мы прямо скажем ему, что обвиняем Вильямса в убийстве Стивенса.

Все с изумлением смотрят на Джо.

Из коридора доносится голос Гарриса, приближающегося к камере:

— Подъем!

В камерах начинается шум. Он становится все громче. Слышны голоса: «Стивенс!.. Стивенс!.. Стивенс!..»

Лицо Джо оживляется. Он подходит к двери.

Джо. Слышите? Вы слышите!.. И как только вы можете сидеть на своих задах и ничего не делать?!

Монти хватает свою кружку, швыряет ее в решетку двери и истошно кричит.

Монти. Стивенс!.. Стивенс!.. Кто убил Стивенса? Стивенс!.. Стивенс!

Голос Гарриса (в коридоре). Хватит! Замолчать! Тихо!

В коридоре появляются два сержанта, затем еще два. Они направляются к камерам, кричат на заключенных, но шум не утихает.

Гаррис (Бартону). Сержант, наведите порядок!

Гаррис идет по коридору к выходу, все ускоряя шаг. Вот он уже почти бежит.

В конце коридора он чуть не сбивает с ног входящего в тюрьму старшину.