Жена викинга из будущего. Любовь сильнее времени - Ли Ан

морда оскалилась в вечном рыке, красная краска на зубах выглядела как свежая кровь. С него сходили люди — пятеро воинов в кольчугах и мехах, и один... особенный.

Я узнала его сразу, хотя никогда не видела. Это чувство было почти физическим — как удар в солнечное сплетение. Ивар Бескостный. Молодой, может, двадцать пять. Темные волосы до плеч, заплетенные в мелкие косички с костяными бусинами. Пронзительные голубые глаза — цвета зимнего льда. И странная, змеиная походка — он не хромал, но двигался как-то... неправильно. Как будто кости гнулись не там, где должны, словно у него были лишние суставы.

— Рагнар, — сказал он, подойдя. Голос неожиданно красивый, глубокий, с легкой хрипотцой. — Я Ивар, сын Рагнара Лодброка.

— Знаю, кто ты. Чего хочешь?

— Поговорить. О будущем.

Ивар посмотрел на меня. Взгляд скользнул с головы до ног, оценивающий, как смотрят на товар. И улыбнулся — тонкая, знающая улыбка.

— И о твоей провидице. Той, что знает, как мы все умрем.

Кровь застыла в жилах. Холод пробрался под одежду, заморозил сердце. Откуда он знает?

— Идем в дом, — сказал Рагнар. Его рука легла на рукоять меча — непроизвольный жест. — Поговорим у огня.

Когда мы шли к длинному дому, снег скрипел под ногами. Ивар поравнялся со мной — его странная походка не мешала ему двигаться быстро.

— Ты действительно из будущего? — спросил тихо, чтобы слышала только я. Его дыхание пахло мятой.

— А ты действительно веришь в такое?

— Я верю в знаки. А женщина, появившаяся из болота и предсказавшая бурю — хороший знак. Или плохой. Зависит от того, на чьей ты стороне.

— Я ни на чьей стороне. Я просто хочу выжить.

— Все хотят выжить. Но не всем суждено. Ты знаешь, как я умру?

Я знала. Ивар Бескостный умрет в Дублине через несколько лет. По одной версии — в бою. По другой — от болезни, возможно, от той же, что делала его кости хрупкими. История не сохранила точных данных.

— Да.

— Славно?

— Достаточно славно для саг.

Он рассмеялся — короткий, лающий смех.

— Достаточно — это лучше, чем ничего. А Рагнар? Как умрет он?

Я молчала.

— Понятно. Уже рассказала ему. И он хочет изменить судьбу. Глупец. Судьбу не изменить.

— Откуда ты знаешь?

— Оттуда, — он постучал себя по виску костяшками пальцев, — что норны прядут нити судьбы задолго до нашего рождения. Но... интересно попробовать. Может, боги смеются над нами, давая иллюзию выбора.

Мы вошли в дом. Тепло ударило в лицо после холода улицы. Рагнар сел в свое резное кресло, дерево скрипнуло под его весом. Ивар — напротив, на скамью, его странные ноги согнулись под неестественным углом. Я встала за спиной Рагнара, как полагается советнику — чуть справа, чтобы он мог видеть меня краем глаза.

— Говори, зачем пришел, — начал Рагнар. Голос был холодным как железо.

— Великая армия собирается. Хочу, чтобы ты присоединился.

— Почему я?

— Потому что ты умный. И у тебя есть она, — Ивар кивнул на меня. Костяные бусины в его волосах клацнули. — Провидица, которая знает будущее. С таким преимуществом мы возьмем всю Англию.

— А если я откажусь?

— Тогда возьмем без тебя. Но ты не получишь ни земли, ни золота. И умрешь здесь, в своем маленьком фьорде, забытый и неоплаканный.

— Или умру в Англии, преданный и брошенный в яму со змеями.

Ивар прищурился. Его глаза стали еще уже, как у кота перед прыжком.

— Она рассказала? Интересно. И ты веришь?

— А ты нет?

— Я верю, что будущее можно узнать. Но изменить? Это уже ересь против норн.

— Я не верю в норн.

— Зато они верят в тебя, Рагнар Эйриксон. И в твою смерть тоже.

Напряжение можно было резать ножом. Тем самым, что я час сжимала в онемевших пальцах. Воздух сгустился, стал вязким.

— Я подумаю, — наконец сказал Рагнар.

— Думай быстро. Армия выступает с первым весенним ветром. С тобой или без тебя.

Ивар встал. Движение было текучим, несмотря на странность его тела. Снова посмотрел на меня.

— Хотел бы я поговорить с твоей провидицей наедине.

— Нет, — отрезал Рагнар. Слово прозвучало как удар меча о щит.

— Боишься, что я украду твое сокровище?

— Боюсь, что ты свернешь ей шею, чтобы никто больше не знал будущего.

Ивар рассмеялся.

— Может, и так. А может, просто хочу спросить о своей судьбе подробнее. Но ты прав — не стоит искушать норн. До весны, Рагнар Эйриксон. Надеюсь, ты примешь правильное решение.

Он ушел со своими людьми. Дверь захлопнулась, отрезая холод и снег. Рагнар молчал долго, глядя в огонь. Пламя отражалось в его глазах, превращая их в расплавленное золото.

— Он опасен, — сказала я тихо.

— Знаю. Но он прав — без Великой армии я никто. Мелкий ярл с клочком земли.

— Живой мелкий ярл.

— Это не жизнь. Это существование.

— А смерть в яме со змеями — это жизнь?

Он повернулся ко мне. В глазах плясали тени.

— А что, если ты ошибаешься? Что, если я должен умереть именно так, чтобы началось завоевание? Моя смерть — искра, которая подожжет Англию.

— Не ты умрешь за это. Другой Рагнар — Рагнар Лодброк. Он умрет в яме со змеями, и его сыновья отомстят.

— Но Лодброк уже мертв. Три года как.

Я замерла. Что? Холод пробежал по спине.

— Это невозможно. История говорит...

— История ошибается. Лодброк умер в Ирландии. Буря разбила его корабль. Ивар и остальные просто используют его имя.

Мир закружился. Пол ушел из-под ног. Если Лодброк мертв, то кто умрет в яме со змеями? И тут меня осенило — удар озарения, как молния.

— Они подставят тебя. Скажут, что ты — Лодброк. И твоя смерть станет поводом для мести.

Рагнар молчал. Потом кивнул — медленно, взвешенно.

— Логично. Даже умно. Мертвый Рагнар Лодброк воскреснет, чтобы умереть снова. А я стану легендой, даже если не своей.

— Мы не допустим этого.

— Мы?

Я не заметила, как оказалась перед ним, опустившись на колени. Держа его лицо в ладонях — щетина колола кожу.

— Мы. Я не дам тебе умереть. Ни за чужую легенду, ни за свою.

Он накрыл мои руки своими