Без права на ошибку. Спасти свою дочь - Кэти Свит

что если мы не возьмем его на операционный стол прямо сейчас, то утром уже брать может быть некого, – говорит на эмоциях.

– Сань, ты в своем уме? – возмущается Ланской. – Лечащий врач напрямую запрещает оперировать, а ты…

– Да плевать мне на лечащего врача! Кисляков – дебил! – рычит тот, кого называют «Саней». – Значит так. Я готовлю ребенка к экстренной операции, – чеканит зло. – Ты со мной? – пауза. – Или нет?

Щелкает чайник, я вмиг отвисаю. Не расслышав ответа Ланского, наливаю полный термос воды.

Дрожащими от волнения руками закручиваю крышку, но получается у меня это только с третьего раза. Ах, вот почему я все близко к сердцу принимаю? Теперь еще сильнее буду переживать.

Еще раз наливаю в чайник воды, снова его ставлю. Мало ли кому понадобится кипяток или просто остывшая кипяченая вода, пусть лучше чайник будет полным. В отделении помимо меня еще полным-полно других мам и малышей.

Глубоко погрузившись в свои мысли, направляюсь к выходу из буфета и иду в палату. Открываю дверь, переступаю порог и со всей силы врезаюсь в широкую мужскую грудь. Резко отступаю, теряю равновесие, взмахиваю руками, пытаясь удержаться, но устоять не могу. Лечу.

Зажмуриваюсь, готовясь к неминуемому столкновению с жестким холодным полом, собираю всю волю в кулак, чтобы не заорать. Секунда. Мгновение. Сейчас будет больно.

Но боли не наступает. Меня подхватывают сильные руки, поднимают, фиксируют и прижимают к груди.

– Настя? – удивленно произносит Ланской.

– Дима? – в шоке смотрю на него.

Наши взгляды встречаются, на глубине его глаз буквально на миг мелькает узнавание, но тут же затухает. Все-таки не узнал.

Аккуратно выбираюсь их кольца стальных рук, делаю глубокий вдох.

– Дмитрий Владимирович, извините, – обращаюсь к нему официально. – Не ожидала кого-то встретить в столь поздний час.

– Не ударилась? – Ланской игнорирует мой официальный тон. – Все в порядке? – пытливо смотрит мне в глаза.

Сердце пропускает удар.

Ах, Дима… Знал бы ты…

Если бы ты только знал.

– Все хорошо, – отвечаю дежурно. – Я за кипятком ходила, – приподнимаю термос, показывая причину своего появления посреди ночи в буфете. – Нужно Вику кормить. Время уже подошло.

– Ты уже делала перерыв? – задумчиво смотрит на часы.

– Да, – киваю и продолжаю придерживаться нашей темы. Сейчас нет ничего важнее ее. – Только что.

– Отлично, – говорит витая в своих мыслях. – Идите, кормитесь, – кивает в сторону палаты. – Я позже зайду.

– Утром? – уточняю на всякий случай.

– Нет, – заявляет. – Я сейчас в операционную, как закончу там все – приду.

Глава 11. Дима

Ее взгляд… Он не дает мне покоя. Сводит с ума, дергает за давно позабытые струны души и разносится по клеткам, резонируя. Впивается в сердце сотнями тысяч стрел.

Чувство, будто мы были знакомы, встречались ранее, не отпускает ни на миг. Оно настолько реальное, что я даже сам начинаю этому верить.

Смотрю на Настю. В голове щелкает.

И вдруг я четко осознаю, что помню его. Помню этот взгляд.

Сердце начинает быстрее стучать, дыхание учащается, мысли вихрем начинают кружить в голове. Мы знакомы! Я в этом уверен! А еще отчетливо понимаю, что Настя прекрасно помнит меня.

В памяти всплывают давно позабытые воспоминания, короткие отрывки фраз, жесты, тепло и нежность прикосновений, ее взгляд, наши эмоции и то, как между нами полыхает.

Нет, мы однозначно встречались. Даже были близки. В этом сомнения нет!

Но, блин, в моей жизни было не так много случайных связей и брошенных мной женщин, чтобы я кого-то из них не узнал.

У меня профессиональная память на лица, я отчетливо помню всех, с кем встречался даже мимолетом. А уж женщину, с которой провел ночь, точно не должен забыть.

– Насть, – отбрасываю все доводы разума и обращаюсь к ней. – Мы ведь знакомы, – говорю, внимательно наблюдая за мимикой, эмоциями, каждым движением. Мне нужно понять, почему она лжет.

– Вряд ли, – отвечает, упрямо приподнимая подбородок, а я замечаю страх, едва успевший промелькнуть в глазах.

Интересно…

– Что-то мне подсказывает, что вы, барышня, лжете, – озвучиваю свои мысли, смотря ей прямо в глаза.

Настя старательно делает вид будто не понимает, о чем речь, но от меня не укрывается, как быстро у нее начинает биться венка на шее. Учащается пульс.

Настя, мы ведь были близки, я же точно знаю. И ты все помнишь в отличие от меня.

Но почему не признаешься в этом? Странно…

Я должен во всем разобраться. Видимо, сам.

– Вы меня с кем-то спутали, – продолжает стоять на своем. – Мы с вами никогда прежде не встречались.

Только вот реакция девушки говорит совершенно об обратном.

Не понимаю, почему мне не удается в полной мере вспомнить все обстоятельства нашей встречи. Вроде, в моей жизни не было столь ярких моментов, про которые я намеренно забыл.

Да, пару раз в жизни напивался до беспамятства. С кем не бывает? Это ведь жизнь.

Последний раз напился несколько лет назад после того, как застукал свою девушку в постели с каким-то парнем. Я никому из них ничего не сделал. Они даже не поняли, что я их увидел.

Вместо разборок развернулся и отправился в ближайший ночной клуб.

Вот там уже толком не помню, что происходило. Но знаю точно, что проснулся я в гостиничном номере один.

Вряд ли в том состоянии я бы замутил с какой-то девушкой. Хотя кровь на простыне потом еще долго не давала мне покоя.

Почему-то сейчас вспоминается именно этот факт.

– Ты врешь, – говорю открыто и прямо. – И я обязательно выясню, почему.

– Нет! – вспыхивает.

– Дим, ты скоро? – ко мне подходит Игнатов.

– Кир? Что ты здесь делаешь? – в шоке смотрю на него.

Он не должен был появляться в отделении ни при каких обстоятельствах, ведь у него Марина и Ева дома, девчонки устроили Киру праздник. Он собирался с ними побыть.

– Саня позвонил, сказал, что там сложный случай и попросил приехать, – коротко отвечает. – Хмельницкому нельзя отказывать, сам знаешь.

– О, да, – ухмыляюсь. Бросаю на Настю беглый взгляд.

Она стоит ни жива, ни мертва. На лице застыла нечитаемая маска, и если я продолжу давить на нее, то она может сломаться.

Вижу ее эмоции и отступаю назад. Не хочу никого ломать, пусть лучше сама обо всем расскажет.

На уровне подсознания я помню изгибы стройного тела, запах, тепло. А еще отчетливо помню наполненный болью взгляд. И слова, что она застукала своего парня с подругой.

Стоит на мгновение закрыть глаза, как в памяти мгновенно всплывают откровенные воспоминания. Яркими красками мелькает давно позабытая мною ночь, ее слова, мои признания…

В голове