Так - мне нравится! - Сесиль фон Зигесар

Ты знаешь, ты меня любишь.

Сплетница

ВЫСШЕЕ ОБЩЕСТВО СМОТРИТ НА НАИВНЫХ СВЫСОКА

«Дамы и господа, присаживайтесь, пожалуйста!» — проревел Руфус Хамфри, подавая на стол тарелку шипящих сосисок с запеченными в роме яблоками и бананами. Дженни заставила отца чувствовать себя таким виноватым, когда его не было дома во время прихода Лео, что Руфус настоял на приглашении Лео и Элис на ужин следующего дня. Не думайте, что Руфус пытался произвести впечатление на гостей: как обычно, на нем была белая майка в пятнах от еды и любимые серые треники с дырками от сигарет и протертой задницей. Его кучерявые седые волосы и монстроподобные седые брови торчали под странными углами на плотном лице, а его губы и зубы были в пятнах от красного вина.

«Лучше нам сесть», — сказала Дженни, выключая телевизор в библиотеке и улыбаясь Лео. «Теперь ты попробуешь дикие блюда папы. Только осторожно», — предупредила она. — «Он все приправляет алкоголем».

Лео глянул на часы. Потом запустил руки в карман своих джинсов и снова достал. Кажется, он нервничал. «Ладно».

«Ее папа не так страшен, как кажется», — сказала Элис. Она засунула ноги в сабо от Джей Кру и прошлепала в столовую так, будто всю жизнь прожила тут.

Дэн уже сидел за облупившимся обеденным столом. Он читал выпуск Красной Буквы и даже не поднял глаз, когда отец бухнул банан и изуродованную сосиску ему на тарелку. Когда все расселись, Руфус наполнил свой бокал до краев и поднял в воздух. «А сейчас литературная игра!»

Дэн и Дженни закатили глаза.

Обычно Дженни ничего не имела против папиных маленьких тестов, игр и лекций, но при Лео это казалось слишком постыдным. «Пап», — заныла она. Ну почему он не может хоть раз быть человеком?

Руфус ее проигнорировал. «Куда идем мы, Уолт Витман?/ Двери закроют всего через час./ На что нам сегодня укажет твоя борода?» Он направил жирный от сосиски палец в сторону Лео. «Назови Поэта!»

«Пап!»— Дженни хлюпнула по разлагающемуся деревянному столу в знак протеста. Все в разваливающейся четырехкомнатной квартире Хамфри на Девяносто девятой и Вест-Энд-авеню гнило. Но чего можно ожидать, когда у них нет ни матери, ни домработницы, чтобы убирать за ними?

«О, ну давай же. Это же так просто!» — орал Руфус Лео. Виниловая пластинка, которую Руфус поставил до того, как внес еду, неожиданно начала играть, и странный высокий перуанский напев Има Сумака наполнил комнату. Руфус налил себе еще один бокал вина, нетерпеливо ожидая ответа.

Лео вежливо улыбнулся. «Эм… Не уверен, что знаю…»

Дэн нагнулся к нему и громко прошептал на ухо: «Аллен Гинсберп „Супермаркет в Калифорнии“. Всего-то».

Дженни долбанула ногу брата под столом. Ему обязательно быть таким всезнайкой?

Руфус стиснул зубы. «Но нужно мне исполнить долг, / И путь ко сну еще далек», — декламировал он, зрачки его мутных карих глаз все расширялись, пока Лео смущался под его взглядом.

Светлые волосы Лео казались почти прозрачными, пока Руфус испепелял его своим безжалостным взглядом. «Эм…»

«Пап!» — третий раз крикнула Дженни. — «Господи». Она знала, что ее отец всего лишь надел свою маску дикого-и-чудного-папочки, компенсируя шесть предыдущих вечеров, когда она и Дэн перед теликом поглощали готовые блюда из супермаркета, но неуже¬ли он не понял, что поэзия — не сильная сторона Лео?

«Ну, это даже я знаю», — пропищала Элис. — «Роберт Фрост. „Остановившись у леса снежным вечером“. Мне нужно было выучить его в восьмом классе». Она повернулась к Дэну. — «Видишь, кое-что я знаю о поэзии».

Руфус наколол сардельку и шлепнул ее на по¬трескавшуюся голубую тарелку Лео. «Где ты вообще учишься?»

Лео вытер губы внешней стороной ладони. «Смейль. Школа Смейля, сэр». — Его глаза метнулись в сторону Дженни, которая ободряюще улыбалась.

«Хм», — ответил Руфус, хватая пальцами сосис¬ку и откусывая половину. Он запил ее глотком вина. «Никогда не слышал».

«Она специализируется на искусстве», — сказал Дэн.

«А поэзия — не искусство?» — спросил Руфус.

Дженни не могла есть. Она слишком разозлилась на своего отца. Обычно он был довольно милым, хотя и в своей грубоватой и хмурой манере. Почему же он был так недобр с Лео?

«Так, значит, работа в Красной Букве», — произнес Руфус, обращаясь к Дэну. — «До сих пор не могу поверить». У Руфуса был целый склад никем не читанных, незавершенных стихов в домашнем офисе, и хотя сам он был редактором, его никогда не издавали. Теперь перед Дэном открылась карьера писателя, которой никогда не было у него.

«Посмотрите только!» — проревел он. «Только не начинай говорить напыщенно, как остальные ублюдки».

Дэн нахмурился, вспомнив едва понятный немецкий акцент Сигфрида Кастла. «Что ты имеешь в виду?»

Руфус хихикнул, вцепившись в банан. «Увидишь. В любом случае, я тобой горжусь, ребенок. Продолжай в том же духе и к двадцати станешь лауреатом».

Ни с того ни с сего Лео резко поднялся. «Прошу прощения. Мне нужно идти».

«Нет!» — Дженни подскочила на ноги. Она предполагала, что они быстренько поедят, Элис уйдет, а они с Лео отправятся в ее комнату и будут целоваться, а может быть, сделают вместе домашнюю работу. Может быть, она даже нарисовала бы его портрет. «Пожалуйста, останься».

«Извини, Дженни». Лео повернулся к Руфусу и сухо протянул руку. «Приятно было познакомиться, мистер Хамфри. Спасибо за вкусный ужин».

Руфус помахал вилкой в воздухе. «Не слишком привыкай, сынок. Чаще всего мы едим китайское».

Это было правдой. Продуктовые закупки Руфуса сводились к вину, сигаретам и туалетной бумаге. Дженни и Дэн умерли бы от голода, если бы не могли заказывать из ресторанов.

Дженни провела Лео до двери. «Все в порядке?» — взволнованно спросила она.

Губы Лео растянулись в застенчивой, немного кривозубой улыбке, когда он посмотрел на нее с высоты своего роста. «Ага. Я просто думал, мы закончим раньше. Мне нужно домой и…» Он замолчал и нахмурился, оборачивая новенький красно-черный кашемировый шарф вокруг шеи. Бёрберри, было написано на этикетке. Дженни никогда прежде не видела его. «Я позже напишу тебе», — добавил он, прежде чем исчез в холле, направляясь к лифту.

Дженни вернулась к столу, и Руфус вскинул свои густые брови. «Я что-то не то сказал?»

Дженни уставилась на него. Она понятия не имела, почему Лео ушел так неожиданно, но обвинить отца было проще всего.

«О Дженни, да ладно», — продолжал бездушно отец. «Ну, может, он не самый стойкий оловянный солдатик. Хотя бойфренд он, наверное, отличный».

Она поднялась. «Я буду у себя».

«Мне пойти с тобой?» — предложила Элис.