Динотопия - Джеймс Гёрни

ДИНОТОПИЯ

Земля вне времени и пространства

Написал и иллюстрировал

ДЖЕЙМС ГЁРНИ (James Gurney)

Дэну и Франклину, которые там побывали и возвратились.

Благодарю: Бэтти Балантин, Майкла Бретт-Сермана, Линду Дек, Ральфа Чепмана, брата Дэниэла М. Гёрни и супругу Жаннет, особая благодарность Яну Баллантину и Дэвиду Ушеру.

Первое издание в США вышло в Тернер Паблишинг Инкорпорейтед в сотрудничестве с Гринвич Уоркшоп Инкорпорейтед.

© Джеймс Гёрни 1992, издание Гринвич Уоркшоп Инкорпорейтед.

© В чешской редакции — издательство «Природа» а. о. 1994.

В соответствии с английским оригиналом суперобложку, обложку и титульный лист переработал академик изобразительных искусств Игорь Стринка.

С английского оригинала Dinotopia на чешский язык перевела доктор философии Гелена Голубова и отредактировала доктор природоведения Магдалена Боучкова (1994). С чешской версии Dinotopie на русский язык перевёл и отредактировал Александр Лавриненко (1996/1998).

Предисловие

Полтора столетия тому назад сэр Ричард Оуэн создал слово Dinosauria для обозначения существ, которых он считал «страшными огромными ящерами». С тех пор земля выдаёт нам новые археологические находки быстрее, чем палеонтологи успевают их реконструировать в мраморных залах музеев. А мы — молодые и старые — когда обращаем взор вверх, пытаясь мысленно покрыть эти кости мышцами и кожей способом, обратным рентгеноскопии, снова и снова спрашиваем себя: какие же они были в действительности?

Мы унаследовали нашу планету, не имея возможности встретиться с её предыдущими арендаторами. А ведь эти жильцы имели арендный договор, заключённый на 150 миллионов лет. Это значит, что обращаться со своей средой обитания они должны были весьма бережно.

Книга, которую вы держите в руках — это одиссея для глаз. Это вам может подтвердить любой десятилетний ребёнок. Все динозавры реальны и восстановлены на основании окаменелостей. Насколько же реально всё остальное — зависит только от вас. Это произведение искусства предназначено для мраморных залов, но не в музее, а в вашей фантазии, в зазеркалье, в мире, который, возможно, и есть единственная реальность…

Как я обнаружил записную книжку

Со времени этой находки прошёл уже почти год. Произошло всё совершенно случайно. Я искал в библиотеке информацию о торговле пряностями в Китае, когда мой взгляд остановился на весьма старой записной книжке в кожаном переплёте. В университетской библиотеке сотни подобных оригиналов рукописей, которые были внесены в каталоги, но подробно изучены были лишь немногие из них. Сначала мне показалось, что это какое-то продолжение дневника забытого путешественника. Все имена были мне незнакомы:

«Динотопия, от Артура и Уильяма Денисона.

Описание наших приключений и открытий на Потерянном острове»

Я второпях пролистал дневник, поскольку библиотекарь уже звонил, что будет закрываться, и я уже должен был идти домой. Было заметно, что книга изрядно потрёпана и повреждена водой. Из неё выпала очень старая фотография мужчины и юноши. Между последними страницами я нашёл вложенные хрупкие гербарные образцы каких-то травянистых растений и листьев гинкго.

Невероятно: рисунки изображали людей и динозавров, живущих бок-о-бок. Но ведь этого не могло быть! Динозавры исчезли с этой планеты почти 65 миллионов лет тому назад, задолго до того, как появился первый человек.

Была ли эта записная книжка всего лишь плодом воображения или я наткнулся на единственное неизвестное упоминание о потерянной цивилизации? Должен признаться, что есть у меня недостатки, и главный из них состоит в том, что я от природы скептик. Именно поэтому я без изменений пересказываю вам факты, которые я обнаружил в этом дневнике, чтобы и вы могли составить впечатление об этом случае.

Джеймс Гёрни

Дневник Артура Денисона

10 ноября 1862

Поскольку я во время несчастья, случившегося девять лет назад, утратил все свои корабельные дневники, начну собственно с момента кораблекрушения и последовавших за ним событий.

К моему великому сожалению, наша шхуна «Эдвенчурер» была полностью уничтожена при кораблекрушении, и все моряки тоже погибли. Спаслись лишь мой сын Билл и я сам. За два года до этого страшного дня мы вышли из Бостона в исследовательское путешествие, которое должно было помочь утешить моего сына после недавней смерти матери и приглушить мою скорбь.

Наш курс пролегал в неисследованных водах, когда внезапно на нас обрушился тайфун. Он оборвал нижний парус вместе с реей, оснасткой и прочим, причём нижняя часть рея так сильно ударила меня в плечо, что я почти потерял сознание. Несмотря на это, я помню, как Билл высвободил меня из-под обломков и оттащил в безопасное место до того, как вспененная волна смыла нас в море, вздувавшееся гигантскими валами. Я часто вспоминаю свои ощущения, когда меня поднял на поверхность дельфин, несомненно, один из тех, что следовали за нашим кораблём с тех пор, как мы покинули Гонконг.

Из последних сил мы держались за плавники дельфинов, которые уносили нас на более спокойное зелёное море. Они доставили нас до пенных волн полосы прибоя, а вскоре мы уже и сами были способны добрести до берега. До желанного берега, где нас и разбудило яркое солнце.

К утру состояние моего плеча улучшилось настолько, что я мог двигать рукой, хотя и с трудом, и выяснилось, что Билл совершенно цел. Мы отправились вдоль побережья в поисках каких-либо останков нашего корабля или наших друзей, но, к сожалению, безрезультатно. Но, к нашей радости, мы обнаружили источник питьевой воды и смогли утолить жгучую жажду. Дельфины при этом сопровождали нас в море на расстоянии в несколько десятков метров, выпрыгивали из воды и щебетали, всеми способами стараясь привлечь наше внимание. На всякий случай я им помахал рукой, а Билл закричал им, надеясь, что таким способом мы в достаточной мере выразим им признательность за наше спасение.

Вдруг Билл положил мне руку на плечо и зашептал: «Папа, послушай!» Издалека, из глубины джунглей раздались какие-то тихие и протяжные трубные звуки — или, точнее, низкий рёв — и снова тишина. Мы замерли на месте в ожидании, но звуки не повторялись. В конце концов, вынужденные необходимостью укрыться от палящего солнца, мы двинулись вперёд и углубились в джунгли. Как два Робинзона мы начали оборудовать лагерь. Очистили площадку от низких древовидных папоротников и стали осматриваться, надеясь найти какие-либо фрукты или животных, которые послужили бы нам пищей. Это было задание, к выполнению которого Билл приступил с большим воодушевлением.

Я как раз готовился произнести для своего сына ободряющую речь, когда вдруг появилось удивительное создание — величиной с поросёнка и чем-то напоминающее игуану. Оно обошло нас кругом, стрекоча, как попугайчик, своим подобием клюва, и протянуло ногу по направлению к Биллу, как бы прося еду. Я схватил тяжёлый камень и ждал, когда животное приблизится. Затем я метнул своё оружие и угодил ему в ногу. Животное громко жалостливо заверещало, и моментально снова послышался рёв, как бы в ответ, но на этот раз гораздо ближе.

А через несколько секунд из джунглей появилась орда существ настолько удивительных, что я застыл, как громом поражённый и никак не мог поверить своим глазам. Но не Билл. Он схватил меня и стал тянуть к воде. Однако было уже поздно. Животные окружили нас с быстротой, удивительной при их размерах, при этом направив в нашу сторону своё оружие, представленное рогами и хвостами, утолщёнными на конце, подобно булавам. Их рёв и рычание нас оглушили. Я понял, что нам угрожают (я и сейчас не решаюсь это написать) живые пресмыкающиеся, известные, как «динозавры».

Я поспешно заслонил собой Билла и думал, как найти выход из этой ситуации, когда к моему великому изумлению за самым большим из динозавров появилась молодая девушка и стала его успокаивать ласковыми звуками и движениями. Потом она подошла к раненному «поросёнко-попугаю» и перевязала его своим белым платком. Я был поражён — и немного раздосадован. Я обернулся, чтобы успокоить Билла, который глядел на девушку широко распахнутыми глазами.

Она обратилась к нам с укоризненной интонацией на языке, в котором, как мне показалось, я слышал время от времени знакомые слова. Я тоже предпринял несколько попыток общения, обращаясь к ней на французском, немецком и английском языках, но безрезультатно. Она лишь изредка кивала головой, будто улавливая смысл некоторых моих слов. Главное её внимание было обращено на раненое животное, которое, как мне показалось, преувеличивало серьёзность своего ранения. Между тем, я с опаской наблюдал за бóльшими животными, которые беспрерывно вокруг нас двигались и ревели. Я приказал Биллу, чтобы он, насколько это возможно, пока не двигался.