Россiя въ концлагерe - Иван Солоневич

Въ голосe Хлeбникова не было никакой ненависти. Онъ говорилъ тономъ врача, указывающаго на необходимость тяжелой, но неизбeжной операцiи.

-- А почему тебя не разстрeляли? -- спросилъ Юра.

-- А тутъ многое было. И, главное, что папаша у меня -- больно партiйный.

-- Ахъ, такъ это вашъ отецъ возглавляетъ... -- я назвалъ видное московское заведенiе.

-- Онъ самый. Вообще почти всe, кто уцeлeлъ по этому дeлу, имeютъ партiйныхъ папашъ. Ну, папаши, конечно, забeгали... Вeроятно, говорили то же самое, что вотъ вы сейчасъ -- валяютъ-де мальчишки дурака. Или что-нибудь въ этомъ родe. Ну, папашъ было много. Вотъ мы кое-какъ и выскочили...

-- Значитъ, вы -- студентъ, такъ сказать, вполнe пролетарскiй? {332}

13 Московскiй Художественный театръ.

-- Абсолютно. И даже комсомолецъ. Я знаю, вы хотите спросить, почему я, пролетарiй и все такое, собирался заняться такимъ непредусмотрeннымъ физкультурой спортомъ, какъ метанiе бомбъ?

-- Именно.

-- Да вотъ именно потому, что я пролетарiй. Сталинъ обманулъ не васъ, а меня. Вы ему никогда не вeрили, а я вeрилъ. Сталинъ эксплоатировалъ не вашъ, а мой энтузiазмъ. И потомъ еще, вы вотъ не вeрите, въ это... ну, какъ сказано у Сельвинскаго -- "въ святую банальность о счастьи мiра"...

-- Пока что -- не вeрю.

-- Вотъ видите. А я вeрю. Слeдовательно, вамъ наплевать на то, что эту "банальность" Сталинъ дискредитируетъ на вeка и вeка. А мнe? Мнe не наплевать. Если Сталинъ процарствуетъ еще лeтъ десять, то-есть, если мы за это время его не ухлопаемъ, то дeло будетъ стоять такъ, что вы его повeсите.

-- Кто это -- вы?

-- Такъ сказать, старый режимъ. Помeщики, фабриканты...

-- Я не помeщикъ и не фабрикантъ.

-- Ну, это не важно. Люди, такъ сказать, стараго мiра. Вотъ тe, кто въ святую банальность не вeрятъ ни на копeйку. А если Сталинъ процарствуетъ этакъ еще лeтъ десять -- кончено. Тогда будетъ такое положенiе, что приходи и владeй, кто попало. Не то, чтобы Муссолини или Гитлеръ, а прямо хоть Амманулу подавай.

-- А вы не думаете, что такое положенiе создалось уже и сейчасъ?

-- Ну, вотъ -- тeмъ хуже. Но я не думаю. Еще не создалось. Такъ понимаете мою мысль: если до этого дойдетъ, если вы повeсите Сталина, ну и все такое, тогда всякiй будетъ имeть право мнe, пролетарiю, сказать: ну что, сдeлали революцiю? Взяли власть въ свои мозолистыя руки? Довели Россiю до точки. А теперь -- пошли вонъ! Молчать и не разговаривать! И разговаривать будетъ не о чемъ. Вотъ-съ какая получается исторiя... Мы не хотимъ, чтобы надъ страной, которую мы строимъ, торчалъ какой-то готтентотскiй царекъ. Понятно?

-- Понятно, хотя и нeсколько путано...

-- Почему путано?

-- Ухлопавъ Сталина, что вы будете дeлать дальше? И почему именно вы, а не кто-нибудь другой?

-- Другого никого нeтъ. Есть трудящiяся массы, и хозяевами будутъ онe.

-- А кто этими хозяевами будетъ управлять?

-- Никто не будетъ управлять. Не будетъ управленiя. Будетъ техническое руководство.

-- Такъ сказать, утопiя технократическаго порядка, -- съиронизировалъ я.

-- Да, технократическая, но не утопiя. Техническая неизбeжность. Дворянства у насъ нeтъ. Возьмите любой заводъ и выкиньте къ чорту партiйную головку. Кто останется? Останутся рабочiй и инженеръ. Партiйная головка только тeмъ и занимается, что никому не даетъ ни житья, ни возможности работать. А инженеръ съ {333} рабочимъ сговорятся всегда. Нужно вышибить партiйную головку -- всю. Вотъ мы ее и вышибемъ.

Тонъ у Хлeбникова былъ очень увeренный.

-- Мы, Николай Вторый, Самодержецъ... -- началъ было я.

-- Можете смeяться. Смeется -- послeднiй. Послeдними будемъ смeяться мы. Мы ее вышибемъ, но помeщиковъ не пустимъ. Хотятъ работать директорами совхозовъ -- конечно, тe, кто это дeло знаетъ -- пожалуйста, деньги на бочку, власть въ руки: дeйствуйте. Если Рябушинскiй...

-- Откуда вы знаете Рябушинскаго?

-- Знаю. Это онъ пророчествовалъ о костлявой рукe голода, которая схватитъ насъ за горло и заставитъ придти къ нему съ поклономъ -- придите, дескать, и владeйте...

-- Знаешь, Коля, -- сказалъ Юра, -- давай говорить по честному: изъ всeхъ пророчествъ о революцiи это, кажется, единственное, которое выполняется, такъ сказать, на всe сто процентовъ.

-- Революцiя еще не кончилась, такъ что о ста процентахъ пока нечего и говорить. Такъ если онъ захочетъ -- пусть работаетъ директоромъ треста. Будетъ хорошо работать -- будемъ платить сотни тысячъ. Въ золотe.

-- А откуда у васъ эти сотни тысячъ будутъ?

-- Будутъ. Если всe будутъ работать и никто не будетъ мeшать -- будутъ сотни миллiардовъ. Вамъ, И. Л., отдадимъ всю физкультуру: дeйствуйте...

-- Вы очень ужъ сильно злоупотребляете мeстоимeнiемъ "мы". Кто это собственно эти "мы?

-- Мы -- тe, кто работаютъ, и тe, кто тренируются. Вотъ, скажемъ, спортивныя организацiи выбираютъ васъ, и И. Л. дeйствуетъ. И выбираютъ не на четыре года, какъ въ буржуазныхъ странахъ, а на двадцать лeтъ, чтобы не было чехарды. А отвeчать вы будете только по суду.

Въ голосe Хлeбникова не было ни экстаза, ни энтузiазма, ни, такъ сказать, религiознаго подъема. Слова онъ вбивалъ, какъ плотникъ гвозди, -увeренно и спокойно. И даже не жестикулировалъ при этомъ. Отъ его крeпкихъ плечъ вeяло силой...

Программа технократiи для меня не была новостью -- она весьма популярна среди части совeтской интеллигенцiи, но тамъ она обсуждается нeсколько абстрактно: "вотъ ежели бы"... У Хлeбникова "ежели бы" не было никакихъ.

-- Такъ вотъ, намъ нужно торопиться ухлопать Сталина, пока онъ не довелъ вещей до окончательнаго развала. Его и ухлопаютъ...

Я бокомъ посмотрeлъ на Хлeбникова. Въ 22 года жизнь кажется очень простой. Вeроятно, такой же простой кажется и техника террора. Думаю, что техника провокацiи ГПУ стоитъ нeсколько выше. И ухлопать Сталина -- это не такъ просто, какъ вбить голъ зазeвавшемуся голкиперу.

Къ этимъ соображенiямъ Хлeбниковъ отнесся довольно равнодушно:

-- Да, техника невысока. Вотъ потому и не ухлопали еще. {334} Но, повeрьте мнe, надъ этой техникой работаютъ не совсeмъ пустыя головы...

-- А какъ же съ папашами? -- спросилъ Юра.

-- Да вотъ, такъ же и съ папашами. Мой-то еще сравнительно безвредный... Но если станетъ на дорогe -- придется ухлопать и его. Удовольствiе, конечно, среднее, а ничего не подeлаешь...

Юра посмотрeлъ на Хлeбникова укоризненно и недоумeнно. И техника, и психологiя ухлопыванiя собственнаго папаши въ его головe не умeщались...

ОТЦЫ И ДEТИ

Такъ я впервые столкнулся съ лагерной разновидностью совeтской учащейся молодежи. Впервые -- потому что, какъ оказалось впослeдствiи, всю эту публику держать на сeверe ББК. Даже въ Медвeжью Гору попадаютъ только единицы -- наиболeе квалифицированные, наиболeе необходимые для всякаго рода проектныхъ бюро, лабораторiй, изыскательныхъ станцiй и прочаго. Когда я -мeсяцемъ позже -- сталъ подбирать команды для "вселагерной спартакiады", для которой статьи приговора не имeли никакого значенiя, я и сталъ выяснять количество пребывающаго въ ББК студенчества. Для этого выясненiя мнe были даны всe возможности, ибо отъ полученной цифры зависeла сумма, ассигнованная лагеремъ для закупки спортивнаго инвентаря. Все же точной цифры мнe выяснить не удалось -- Кемское и Сегежское отдeленiя, гдe сосредоточено большинство заключенныхъ студентовъ, своихъ данныхъ не прислали. По остальнымъ семи отдeленiямъ я получилъ цифру, нeсколько превышающую 6000 человeкъ. Надо полагать, что общее число студентовъ доходитъ до девяти-десяти тысячъ. По этому поводу выяснилась и еще одна -- довольно неожиданная -- вещь: тe 3,5-4 проц. лагерной интеллигенцiи, которые я еще въ Подпорожьи получилъ, такъ сказать, методомъ экстраполяцiи, состоять почти исключительно изъ совeтскаго студенчества... Да, для того, чтобы узнать нынeшнюю Россiю -- въ лагерe побывать нужно обязательно... Именно здeсь можно разыскать "недостающiя звенья" всяческихъ проблемъ "вольной" Совeтской Россiи -- и въ томъ числe проблемы "отцовъ и дeтей".

Въ эмиграцiи эта проблема рeшается сравнительно безболeзненно. Изъ литературнаго архива извлечена столeтней давности "усмeшка горькая обманутаго сына надъ промотавшимся отцомъ", и дeло ограничивается, такъ сказать, "вербальными нотами". Эмигрантскiя отцы, что и говорить, промотались, но такъ промотаться, какъ промотались совeтскiе партiйные отцы, не удавалось, кажется, въ исторiи мiрозданiя еще никому.

Я хотeлъ бы установить свою наблюдательную точку зрeнiя -- т.е. ту точку, съ которой я наблюдаю этотъ споръ. Между "отцами и дeтьми" я занимаю нeкую промежуточную позицiю: изъ "дeтей" явственно уже выросъ, до отцовъ какъ будто еще не доросъ. Мы съ Юрой играемъ въ одной и той же футбольной {335} командe: онъ -- хавбэкомъ, я -- бэкомъ: какiе ужъ тутъ "отцы и дeти"... И какъ бы ни оцeнивать политическое значенiе Хлeбниковской рeшимости ухлопать собственнаго отца -- рeшимость производила все-таки тягостное впечатлeнiе и на меня, и на Юру.

Когда Хлeбниковъ ушелъ, Юра съ разсeяннымъ видомъ сгребъ съ доски недоигранную партiю и сказалъ:

-- Знаешь, Ватикъ, нужно драпать. Я не спецiалистъ по рeзнe... А здeсь будутъ рeзать, охъ, здeсь будутъ рeзать... Помнишь Сеньку Б.?