Россiя въ концлагерe - Иван Солоневич

Такъ вотъ: если это называется статистикой, планомъ и строительствомъ, -- я позволю себe спросить: что же тогда должно обозначаться техническимъ терминомъ кабакъ?

ПСИХОЛОГИЧЕСКIЯ ОТРАЖЕНIЯ КАБАКА

Такъ вотъ: русскому молодняку твердили отцы: А ну-ка долбанемъ! А ну-ка -- ухнемъ. Подтянемъ животъ, поголодаемъ, поднажмемъ -- зато ужъ потомъ -сразу въ соцiалистическiй рай. Молоднякъ нажималъ, подтягивалъ животъ, подставлялъ свою головушку подъ "кулацкiй" обрeзъ, гибнулъ сотнями тысячъ: и отъ морозовъ -- на зимней стройкe Магнитки, и отъ тифа -- на {339} Днeпростроe, и отъ малярiи -- въ Березникахъ, и отъ цынги въ Соликамскe, и отъ города -- вездe, и отъ несчастныхъ случаевъ -- на всeхъ стройках, ибо при всeхъ этихъ штурмахъ мeры охраны труда -- были какъ на турецкой перестрeлкe.

И теперь, "выполнивъ и перевыполнивъ", онъ видитъ: тракторныя кладбища. И онъ чувствуетъ: все тотъ же голодъ. И онъ понимаетъ: все тотъ же кабакъ. "Кипитъ веселая соцiалистическая стройка", перерабатывающая металлъ въ ржавчину и людей въ рабовъ или въ трупы. А когда, послe всeхъ этихъ штурмов и побeдъ, онъ попробовалъ было заикнуться: Дорогiе папаши, да какъ это? -такъ его десятками тысячъ поперли въ концентрацiонные лагеря...

И сейчасъ, въ самое послeднее время, ему -- этому молодняку -преподнесли еще одну "награду побeдителю" -- отмeну карточекъ. Онъ, этотъ молоднякъ, на вольномъ рынкe не покупалъ никогда и ничего (средняя студенческая стипендiя была равна 60 рублямъ въ мeсяцъ). Теперь эта стипендiя уровнемъ новыхъ цeнъ урeзана больше, чeмъ въ два раза, слeдовательно, совсeмъ уже голодъ, и въ качествe приправы къ этому голоду -свeтятся икрянныя витрины "магазиновъ заочнаго питанiя"...

И еще документикъ -- изъ "Комсомольской Правды": разсказъ секретаря азовскаго райкома о раскулачиванiи Кубани. Годъ не указанъ, но раскулачиванiе идетъ хронически -- никакъ не могутъ раскулачить до конца:

"Въ пустой станицe не горeли огни и не лаяли собаки. Чернeли вздувшiеся трупы лошадей. Ежедневно погибало 50 штукъ тягловаго скота (а людей? И. С.). Изъ сорока пяти комсомольцевъ -- 30 пришлось выслать, четырехъ арестовать за кражу (процентикъ-то какой? И. С.), одиннадцать бeжали вмeстe съ раскулаченными... Весной землю пахали дeвушки -- некому больше было. А сeмена носили на поле на собственныхъ спинахъ -- такъ какъ лошадей не осталось (а на чемъ пахали, если лошадей не осталось? И. С.)

...По поводу моего очерка о колхозной деревнe -- въ ? 58 "Современныхъ Записокъ" я получилъ нeкоторое количество негодующихъ писемъ, написанныхъ эмигрантскими толстовцами и вегетарiанцами: сгущаю краски. Что-жъ? И "Комсомольская Правда", она тоже сгущаетъ краски?...

Здeсь, въ эмиграцiи, обо всемъ этомъ можно разсуждать благодушно, спокойно и, такъ сказать, академически: намъ тепло, не дуетъ, и въ Соловки не волокутъ. Совeтскiй студентъ, комсомолецъ, мужикъ, рабочiй -- такъ разсуждать не могутъ. И не будутъ. Потому что одно -- сочувствовать отцу умершаго ребенка и другое -- хоронить собственнаго ребенка, погибшаго съ голоду...

...Со страницъ совeтской прессы на читателя смотрятъ круглыя, исполненныя энтузiазма и прочаго лица "смeны" (въ главe о спартакiадe я разскажу, какъ это дeлается технически). Да, смeна идетъ. Она не такая круглая и благодушная, какъ это кажется по фотографiямъ. Эта смeна -придетъ. Мeнять -- она будетъ сильно... {340}

СПАРТАКIАДА

ДИНАМО ТАЕТЪ

Къ концу мая мeсяца наше каторжно-привиллегированное положенiе въ Медгорe закрeпилось приблизительно въ такой степени, въ какой это вообще возможно въ текучести совeтскихъ судебъ, и я (оптимистическiй человeкъ) сталъ было проникаться увeренностью въ томъ, что нашъ побeгъ, по крайней мeрe побeгъ изъ лагеря, можно считать вполнe обезпеченнымъ. Одно время возникла было нeкоторая угроза со стороны культурно-воспитательнаго отдeла, который довольно скоро сообразилъ, что Медоваръ играетъ только декоративную роль и что платить Медовару 300 рублей -- когда мнe можно было заплатить только 30 -- нeтъ никакого расчета. Отъ опасности со стороны КВО я отдeлался довольно просто: сманилъ Динамо на постройку новаго стадiона, благо прежнiй дeйствительно никуда не годился. Нашелъ площадку на пригоркe за управленческимъ городкомъ, спланировалъ постройку. Для нея ежедневно сгоняли изъ ШИЗО по 150-200 урокъ, приволокли откуда-то с лeсныхъ работъ три трактора, и КВО понялъ, что ужъ теперь-то Динамо меня не отдастъ. Словомъ -на Шипкe все было спокойно...

Потомъ, въ теченiе приблизительно трехъ дней все это спокойствiе было подорвано со всeхъ сторонъ, и передe нами (въ который это уже разъ!) снова встала угроза полной катастрофы.

Началось все это съ моихъ футбольно-террористическихъ списковъ. Хлeбниковъ оказался правъ: почти никого, кромe террористовъ, я среди лагерной физкультурной молодежи разыскать не могъ. Гольманъ же все настойчивeе и настойчивeе требовалъ отъ меня представленiя списковъ: люди по этимъ спискамъ должны были быть переведены въ составъ Вохра. Исчерпавъ свои возможности, я пошелъ къ Медовару и сказалъ ему -- устройте мнe командировку въ другiя отдeленiя, здeсь все, что можно было выискать, я уже выискалъ...

-- Да, да, -- затараторилъ Медоваръ, -- ну, это все пустяки... Вы объ этихъ спискахъ пока никому не говорите, понимаете, только дискредитируете себя... (я, конечно, это понималъ)... Сейчасъ уезжаю въ Москву, вернусь дней черезъ пять, все это обставимъ въ лучшемъ видe...

Какимъ образомъ можно было "обставить все это въ лучшемъ видe", я понятiя не имeлъ. Да и видъ у Медовара былъ какой-то очень ужъ разсeянно-жуликоватый. Медоваръ уeхалъ. Дня черезъ три изъ Москвы пришла телеграмма: {341}

"Медгору не вернусь тчк. вышлите вещи адресъ Динамо Москва тчк. Медоваръ".

Итакъ, великiй комбинаторъ исчезъ съ медгорскаго горизонта. Поползли слухи о томъ, что головка центральнаго Динамо проворовалась въ какихъ-то совсeмъ ужъ астрономическихъ масштабахъ, ходили слухи о полной ликвидацiи Динамо въ связи со слiянiемъ ОГПУ и Наркомвнудeла.

Кстати, объ этомъ слiянiи. Въ лагерe оно ознаменовалось однимъ единственнымъ событiемъ. На этакой трiумфальной аркe при входe въ первый лагпунктъ красовались вырeзанныя изъ фанеры буквы: ББК ОГПУ. Пришли плотники, сняли ОГПУ и приколотили НКВД. Заключенные толклись около и придумывали всякiя расшифровки новой комбинацiи буквъ. Всe эти расшифровки носили характеръ цeликомъ и полностью непечатный. Никакихъ другихъ перемeнъ и комментарiевъ "ликвидацiя" ОГПУ не вызвала: въ лагерe сидeли въ среднемъ люди толковые.

Почти одновременно съ Медоваромъ въ Москву уeхалъ и Радецкiй: подозрeваю, что Медоваръ къ нему и пристроился. Радецкiй получалъ какое-то новое назначенiе. Я остался, такъ сказать, лицомъ къ лицу съ Гольманомъ. Te^te-a`-te^te было не изъ прiятныхъ.

Вопросъ о спискахъ Гольманъ поставилъ въ ультимативномъ порядкe. Я отвeтилъ просьбой о командировкe на сeверъ и показалъ свои списки, больше ничего не оставалось дeлать:

-- Развe Медоваръ вамъ о нихъ не говорилъ, -- съ невиннымъ видомъ спросилъ я.

Гольманъ внимательно посмотрeлъ списки и поднялъ на меня свое испытующее, активистское око.

-- Не везетъ вамъ, т. Солоневичъ, съ политикой въ физкультурe. Бросили бы вы это дeло.

-- Какое дeло?

-- Оба. И политику, и физкультуру.

-- Политикой не занимаюсь.

Гольманъ посмотрeлъ на меня съ ехидной усмeшечкой. Потомъ сухо сказалъ:

-- Оставьте эти списки здeсь. Мы выяснимъ. Я васъ вызову. Пока.

И "выяснимъ", и "вызову", и "пока" ничего хорошаго не предвeщали. На другой день Гольманъ дeйствительно вызвалъ меня. Разговоръ былъ коротокъ и оффицiаленъ: КВО настаиваетъ на моемъ переходe туда на работу, и съ его настоянiями онъ, Гольманъ, согласенъ. Въ виду чего я откомандировываюсь въ распоряженiе КВО. Однако, по совмeстительству съ работой въ КВО я обязанъ закончить стройку стадiона.

Я вздохнулъ съ облегченiемъ. У Гольмана ко мнe было тоже активистское чувство, какъ и у Стародубцева, -- только нeсколько, такъ сказать, облагороженное. Гольманъ все-таки понималъ, что очень ужъ прижимать меня -не слишкомъ рентабильное предпрiятiе. Но мало ли какъ могло прорваться это чувство...

О футбольно-террористическихъ спискахъ ни я, ни Гольманъ не сказали ни слова... {342}

БЕСEДА СЪ ТОВАРИЩЕМЪ КОРЗУНОМЪ

Культурно-воспитательный отдeлъ ББК былъ здeсь тeмъ же, чeмъ на волe являются культурно-просвeтательные отдeлы профсоюзовъ. По корридорамъ КВО съ необычайно дeловымъ видомъ околачивались всякiе бибработники, музработники, агитпропработники -- околачивался и я, и съ тeмъ же дeловымъ видомъ: дeлать что-нибудь другое еще, было рeшительно нечего. Во время одной изъ такихъ дeловыхъ прогулокъ изъ комнаты въ комнату КВО меня въ корридорe перехватилъ Корзунъ.

-- Ага, тов. Солоневичъ... Что такое я хотeлъ съ вами поговорить... Вотъ и забылъ, чортъ возьми... Ну, зайдемте ко мнe, я вспомню.

Зашли. Усeлись. Кабинетъ Корзуна былъ увeшанъ фотографическими снимками, иллюстрирующими героизмъ строительства Бeломорско-Балтiйскаго канала, висeли фотографiи особо перековавшихся ударниковъ, и въ числe оныхъ -- красовался снимокъ торжественнаго момента: на сценe клуба тов. Корзунъ навeшиваетъ ордена Бeлморстроя "лучшимъ изъ лучшихъ", тeмъ самымъ, которые послe торжества отправились въ Торгсинъ -- выпить, закусить и разжиться валютой...