Драма лихих 90-х - Юрий Николаевич Безелянский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
13 июня
И все-таки ремонт. Ще загорелась, и я не могу ей перечить: надо, Федя, надо! Кухня, коридор, ванная, уборная – четыре ремонтных объекта. Бригада азербайджанцев, старший Исмаил. При встрече с Ще: «Я по телефону думал: ты – девушка». И это только первый перл. Дом мгновенно превратился в ад, а мы – в положении беженцев или заложников в собственном доме. Стуки, запахи, незнакомые люди. Плюс жара, как в Версале, плюс тополиный пух, а еще надо работать, печатать. Испытание ремонтным адом.
В газете «Кумиры» (бывшее ЛГ-досье) вышел мой материал о Джеймсе Бонде. Главный редактор Горбунов ко мне явно благоволит, бывший ответственный секретарь «Литературки».
Любопытный был звонок от некоего Шполянского Михаила Аркадьевича, ему 86 лет, он родственник двух «серебристов» – Акима Волынского и Дона Аминадо. Часть архива Волынского погибла в годы войны: рукописи пошли «на топливо».
20 июня
Это Арсений Тарковский, папа, мог сказать: «После меня – хоть ремонт!». Я дал слабину, а теперь расхлебываю (хотя, конечно, я понимаю рвение Ще). Тут один из азербайджанцев – Видади (если не ошибаюсь) проник в мою комнату и схватил первую попавшуюся ему страницу. Как туземец из племени Бумбо-Юмбо стал крутить и вертеть страницу, а потом спросил меня: «Ты пишешь?!». Писать – это не ремонт делать, это все равно что на Эльбрус лезть. Интересно, но страшно…
Кругом в доме раскирдаш и бардак. Я в тихой истерике, Ще – в громкой. А азербайджанцам хорошо: они немного работают, немного поют, немного отдыхают. И торопиться не хотят.
23 июня
Наконец-то выкатились. Тринадцать дней (10–22 июня) стихийного бедствия.
Я в кошмаре, я в досаде –
Надоел мне так Видади,
И до чертиков, до вил
Опостылел Исмаил.
Финансы. Ремонт стоил 11.200 по-новому, а старыми деньгами – 11 миллионов. Два финансовых удара: Париж и ремонт. Воистину, Сант-Ремонт.
28 июня
То донимал ремонт, теперь отвлекает, но и доставляет удовольствие чемпионат мира из Франции. И при ремонте, и при чемпионате пытаюсь спасти книгу: кардинально переделываю отдельные главы, дополняю, углубляю. Это – Карамзин, Байрон, Томас Манн. Сижу и долблю на машинке, а во дворе свой долбеж – визг пил, целая лесопилка, после урагана расчищают завалы из упавших деревьев и отколовшихся ветвей. Уже идет разговор о каре небесной. Аналитики утверждают, что мы вновь пришли к ситуации 1991 года, страна в тупике и надо что-то революционно менять. В обвале экономика и финансы, идут забастовки, крик об импичменте президенту. Один Витенька радуется: он линяет из России.
6 июля
2-го вышла полоса в «ВК» «У самовара я и Чернышевский» с оригинальным фотомонтажем: Чернышевский, самовар и моя фотография в букве «Я». На полосе сплавлены юбиляры: Чернышевский и Петр Лещенко. И продолжаю модернизировать старые писания и создавать новые: Бернард Шоу, Гете, Фрейд, Аполлон Григорьев и др. Ба, а Казанова? Это под 150 машинописных страниц. Литературный экстримал!.. Творение на подножке уходящего поезда…
12 июля
Как автора или сочинителя меня бросает из стороны в сторону: Мадонна для книги, Татьяна Самойлова – для журнала. А Виталий Вульф, наверное, пишет по одной «штучке» в год. А пока я барахтаюсь в литературном океане (если исходить из разнообразных имен), шахтеры с подачи оппозиции заваривают политическую кашу, и страна на пороге нового путча. Подозрительная гибель генерала Рохлина. Загнанное в угол правительство звереет и готово обобрать всех граждан налогами и задушить. Как написал Ал. Ципко в «Независимой»: «Раньше мы боялись, что к власти придут коммунисты, будет гражданская война. Сейчас борются за свой карман и свою семью. За приватную жизнь, приватное пространство…». И снова борьба, борьба, борьба – вечная российская стихия. С царем, с белыми, с кулаками, с немцами, с собственными чиновниками-бюрократами, с мафией, с коррупцией и т.д. Все время враг. И некогда расслабиться, отдохнуть. Как прав Блок: покой нам только снится!.. И вот сегодня мы снова все в борьбе. Глеб Горбовский в 1992 году писал (и это не было напечатано):
Что же будет потом?
По прошествии нового времени?
Славный будет дурдом.
Ни России, ни роду, ни племени.
И придут комиссары опять.
И начнут заниматься ошибками.
Те же, к свету способные звать.
Только форма – с другими нашивками.
Борису Ельцину пора уходить. Свою историческую разрушительную функцию он выполнил. Сейчас он – тормоз. Нужны радикальные реформы, нужны обновление и очищение от скверн прошлого. Кириенко – хороший мальчик, но ему, я думаю, эта миссия не по плечу. Что будет? Жгучий вопрос.
17 июля
Франция обыграла Бразилию, и на Шансзэлизе, то бишь на Елисейские поля, вылилась восторженная людская волна. Люди ликовали, танцевали, кричали… «Праздник на чужой улице» – так я назвал свой комментарий.
В «Современнике» готовится вторая книжка, и я все время подношу новые главки: Борис Пастернак, Иоганн Штраус… С последним вышел небольшой национальный конфликт. В послесловии я написал, что «Летучую мышь» исполнили такие мастера, как Малер и фон Караян, и что недавно в Геликон-опере Бертман поставил бессмертную оперетту Штрауса. По этому поводу Мария Михайловна пристально посмотрела на меня и спросила: «Вы чувствуете специфический подбор: Малер, Караян, Бертман?..». А почему не Сидоров, не Петров, не Морковкин с Редискиным? У меня удивленные глаза, а редактор продолжает: «А вас не смущает фраза «Наш Исаак Левитан»?». Н-да. Попал в логово русских националистов, где наш может быть только Шишкин, а Левитан – это уже не наш и совсем не важно, что он воспел именно русские пейзажи, русскую тоску, главное, он еврей – и этим сказано все!
И сразу вспоминается Исаак Бабель: «Я не выбирал себе национальность. Я еврей, жид. Временами мне кажется, что я могу понять все. Но одного я никогда не пойму – причину той черной подлости, которую так скучно зовут антисемитизмом».
25 июля
Златоуст Черномырдин выдал в народ сочетание «Задумки и хотелки». Можно продолжить новояз: выполнялки. 21 июля в 13.17 я держал в руках свою 4-ю книгу «Поцелуй от Версаче» (литературно-художественное издание. Гарнитура таймс, печать высокая, бумага офсетная, усл. печ. л. 21,84. Тираж 10 тыс. экз. Тверской полиграфкомбинат). Не
