Синдикатер - РуНикс

начинает тихонько храпеть, ее губы приоткрылись, и дыхание падало на его грудь, согревая то единственное место, которое всегда было ледяным.

Он нежно поцеловал ее в лоб, закрыв глаза и приняв окутавшую его тьму.

Тьма была домом, в котором он жил, но она была домом. Он был домом.

Часть 4

Навсегда

«То, что создает внутри нас ночь, может оставить после себя звезды» — Виктор Гюго

Эпилог 1

Тристан и Морана, 6 месяцев спустя

В одно прекрасное утро, прямо на земле, где море встречалось с берегом в Шэдоу-Порте, Морана пошла к алтарю к мужчине, которого любила, готовая стать Каином.

В тот день, когда она потеряла способность пользоваться левой рукой, Тристан сделал ей предложение, совершенно так, как мог сделать только Тристан. Он купил кольцо в тот момент, когда нашел свою сестру, ожидая подходящего времени и подходящего предложения, и, к их удивлению, оно пришло на больничной койке, когда она была на грани срыва, а его закололи ножом. Он просто сел рядом с ней после того, как ей сказали, что ее левая рука бесполезна, что делает ее инвалидом на всю жизнь, и, не говоря ни слова, надел кольцо ей на палец, на левую руку.

Символичность происходящего не ускользнула от нее, и она заплакала еще сильнее.

Жизнь стала... другой с тех пор. Между тем, как он сталкивался с травмой, и физическими приспособлениями для нее, они нашли новую норму.

Новая норма, в которой она заново училась навыкам, используя только правую руку. Ну и что, что она могла печатать только одной рукой? Теперь она лучше использовала голосовые команды. Ну и что, что ей потребовалось больше времени, чтобы завязать его галстук? Он терпеливо стоял, наблюдая за ней с любовью, которую, как она знала, он чувствовал в своем сердце. Он никогда не говорил ей этих слов, и она не думала, что когда-нибудь скажет, но для нее это не имело значения, потому что он показывал ей каждую секунду каждого дня.

Им казалось правильным дать клятвы рядом с морем, которое они соединили, наблюдая за постоянным течением воды, символом приливов и отливов жизни, делая это на земле, которая когда-то хранила их травмы, и оставляя это в прошлом, идя вместе к лучшему, светлому будущему.

Морана пошла по проходу, держа Данте за руку. Тот факт, что он был у ее примерочной, готовый проводить ее вниз, тронул ее так глубоко, что она чуть не разрыдалась, под крики Зефир, которая только что закончила ее прическу и макияж и сказала, что он не водостойкий. Она сама справлялась с травмой, но, несмотря на то, что была беременна, ей все равно удалось с нетерпением ждать свадьбы.

Данте делал маленькие шаги, чтобы приспособиться к ее походке на каблуках и тому факту, что она была обременена самым тяжелым платьем на планете, почти в два раза тяжелее ее. Это был не первый выбор Мораны, но потом Амара сказала: «Ты выйдешь замуж только один раз», и Морана сказала «к черту все» и пошла за самым экстравагантным платьем. Амара была права. Она больше не выйдет замуж, не в этой жизни. Ее последний вздох, ее смерть будут принадлежать ему.

Она посмотрела на гостей, просто семью, которую она создала для себя — Альфа и очень беременная Зефир. Амара, также беременная, с милой Темпест рядом с ней, вместе с Зией. Ксандер, стоящий рядом с Тристаном в элегантном костюме, наконец-то стал законной частью их основной семьи, их маленький щенок на руках. И Лина... поскольку она официально сменила свое имя на — с Shadow Man, он же Blackthorne, — чье настоящее имя она все еще не знала. Он захватил The Syndicate в последние шесть месяцев, и Морана все еще не знала, хорошо это или плохо. Было слишком рано говорить.

А в конце прохода Тристан ждал ее, глядя на нее этими великолепными голубыми глазами, которые никогда не теряли своей интенсивности. Он все еще смотрел на нее так же, как будто она была всем, в чем он никогда не знал, что нуждается, но с яростным напором, который заставил ее сердце биться чаще. Она подошла к нему, и он взял ее за руку. Данте поцеловал ее в щеку, прежде чем присоединиться к Амаре.

Тристан пристально смотрел на нее, пока священник не начал говорить, не произнося ни слова, но все, пока он не произнес слова, которые заставили ее зарыдать:

«Когда дело доходит до смерти, ты мой».

Это была простая, маленькая церемония. Она была идеальна.

А затем он поцеловал ее, смакуя ее, поглощая ее, заявляя о ней миру. Он не взял кольцо, так как его татуировка была его, и после того, как ее объявили Мораной Кейн — имя, которое она также выбрала для себя — он вручил ей коробку.

«Ваш свадебный подарок».

Морана открыла ее и радостно взвизгнула, увидев крошечного котенка с круглыми ушками и желтыми глазами, уставившегося на нее.

Ее семья ликовала. Она улыбнулась ему, размышляя, как ей повезло влюбиться в своего врага, как он влюбился в единственную девушку, которую ненавидел. Но ведь это была их история, не так ли?

Тристан и Морана, неразделимое существование и всё такое.

***

Эпилог 2

Данте и Амара, 12 месяцев спустя

В пасмурный день Амара Марони стала матерью дважды, родив мальчиков-близнецов.

Оба они справились.

Она плакала, глядя на их сморщенные лица, не в силах поверить, что они ее, что они вместе, такие красивые.

Данте Марони взглянул с чувством облегчения и радости при виде своих сыновей.

Темпест Марони стояла на цыпочках, держа Лулу на руках, глядя в люльку, широко раскрыв глаза. «Мои bwodas!»

Да, она говорила, такая же болтливая, какой была в детстве, такая же избалованная.

Но на этот раз ее матери не было. В прошлом году Амара снова забеременела близнецами — бог знает, какая суперсперма у ее мужа — и потеряла лучшую подругу и мать.

Вин погиб, работая на них под прикрытием, пытаясь спасти рабыню, в которую он влюбился, идя на доброе дело. Его смерть сильно ударила по ней.

Ее мать умерла во сне однажды ночью по естественным причинам, выглядя мирно, и ее смерть почти сломала Амару. Только ее собственная дочь и нерожденные близнецы были ответственны за то, что она собрала себя по кусочкам и не позволила удару сломать ее окончательно. Она скучала по своей матери каждый день