Чтоб знали! Избранное (сборник) - Михаил Армалинский

Женщина совокупляется с надеждой на оргазм, а мужчина – с уверенностью в нём.

Самое желаемое для мужчины (и что является самым оскорбительным для женщины) – это кончить и уйти, а вернуться только тогда, когда захочется снова.

Первое, что мужчина хочет сказать женщине после оргазма: «Убирайся!» Вскоре это меняется на: «Ну, уж ладно, оставайся». И затем он, чувствуя возвращение желания, вслух говорит ей: «Я тебя люблю!»

В обоюдном оргазме – идеальной цели соития – возникает небывалое единение, которое обусловлено прежде всего тем, что эгоизм и альтруизм отождествляются. Оргазм, таким образом, становится точкой отсчёта, мерой, идеалом, прообразом идеальных отношений. Именно на этих ощущениях у молодых людей базируется желание пожениться. В надежде, что оргазм они смогут повторять с великой частотой, юноша и девушка хотят закрепить эту соблазнительную возможность узами брака. Однако, расцепившись после оргазма, пара превращается в две единицы, у которых желания совпадают далеко не всегда, а точнее, желания их противоположны. Оргазм, как бы его ни представляли материально, вносит в отношения идеальное: мгновение полной гармонии, абсолютного совпадения желаний. Оргазм – это отдохновение от раздирающих пару противоречий, эгоизма, вражды.

Чем полнее единство во время оргазма, тем более разочаровывает прочая жизнь, полная отчуждения друг от друга. Потому и страсти, в которых оргазм наиболее жарок, не могут длиться долго, ибо остальная, разъединённая жизнь ревниво противопоставляет оргазму свою протяжённость.

Ориентация женщины – на потом, тогда как у мужчины – на сейчас. Мужчина сосредоточен на мгновении, а женщина – на вечности.

У каждой женщины свой метод достижения оргазма, тогда как мужчина достигает оргазма без всяких методов.

Мужчина и женщина настолько разные особи с такими разными взглядами на мир, что, не будь объединяющего их оргазма, они были бы злейшими врагами.

Чужое возбуждение и чужой оргазм напоминают наблюдателю о его собственной способности к оргазму из-за «заразности» возбуждения. Потому и возбуждение партнёра становится возбуждающим, отсюда появляется влечение к кому-то еще, кроме себя, как источнику возбуждения. Но и для возбуждения партнёр не обязателен, а достаточно фантазии, мечты.

Сексуальное одиночество определяется не разлукой с женщиной, а разлукой с мечтой.

Мечта – это попытка выйти за границы, в которых живёшь. Мечта в своей основе религиозна, ибо она – воплощение стремления к потустороннему, находящемуся по ту сторону границ, в которых ты существуешь, а именно в том направлении и находится иная, посмертная жизнь.

И вот та же потусторонность оргазма расправляется с мечтой. Вернее, оргазм и мечта аннигилируют.

Во время мастурбации существует тяга привлечь мечтой к соучастию образ желанного тела. Есть женщины, которые устанавливают личные отношения с искусственным членом: дают ему имя, разговаривают с ним и ласкают, прежде чем пустить в дело, называют его ласковыми и лестными словами: «Какой ты умелый, какой ты выносливый!», а после оргазма(ов) любовно моют его, благодарно целуют и аккуратно укладывают спать в укромное место хранения. В основном же отношение к вибраторам у женщин, конечно, чисто потребительское, как и к мужчинам.

Есть и мужчина с надувной резиновой женщиной, которую он зовёт по имени, ласкает, как живую, и любовно отмывает её после употребления.

И женщине, и мужчине нужен лишь раб или рабыня, но при условии, что они будут беспрекословно и умело выполнять желания хозяина или хозяйки и послушно исчезать из поля зрения до появления новой нужды. И если не дано раба живого, то используют раба искусственного.

Женщине для имитации мужчины вполне достаточен искусственный член, без целикового резинового тела. Скорее всего это объясняется тем, что у женщины есть три отверстия, которые можно использовать, а у мужчины есть лишь единственный инструмент. Потому-то некоторые женщины используют имитацию нескольких мужчин, засовывая в себя два искусственных члена одновременно или используя искусственный член так долго, как не под силу вынести никому живому, а разве что нескольким в долгой череде. Остальные части тела мужчин им и на хуй не нужны. Язык они предпочитают – другой женщины, а палец – свой.

Для мужчин часто становится притягательной резиновая женщина в полный рост. Это, быть может, связано с большей тягой мужчин к личностному общению (часто мужчина пытается относиться к проститутке как к возлюбленной, забывая, что для неё их отношения – только деловые).

Использование резиновых женщин, искусственных членов и влагалищ является наглядной демонстрацией сути желания: нужен не партнёр, а лишь та его часть, которая приносит наслаждение, без остальных частей, которые приходилось бы принимать во внимание в ущерб наслаждению. Употребляя искусственные половые органы, человек возвращается к мастурбации, вычленив из других существ самое главное, то, что может его наслаждение усилить.

Искусная проститутка для мужчины – это воплощение его мечты. Она доступна без всякого ухаживания, она выполняет любое твоё желание, причём умело, льстит твоему самолюбию. Ты можешь избавиться от неё, как только твоё желание удовлетворено, и она не станет на это обижаться, а послушно и молча исчезнет. Она снова появляется готовой удовлетворить твоё вновь возникшее желание. Именно в силу своего совершенства проститутка нетерпима в несовершенном обществе. Впрочем, и проститутка имеет существенный недостаток: она требует плату за идеальность женского поведения. Причём для получения истинного совершенства в образе проститутки и её поведения требуются деньги, которые соизмеримы с деньгами, необходимыми для содержания семьи, или даже превосходят их. На этом замыкается ещё один круг несовершенств.

Ведь совершенство в жизни способно длиться лишь мгновение оргазма.

Женщины хвалят и ставят в пример восторженных романтиков, но предпочитают совокупляться с бесцеремонными умелыми циниками, доводящими до оргазма. Цинизмом в этом случае называется знание и уверенное умение этим знанием пользоваться. «Циник» знает женскую и свою анатомию, умеет возбудить женщину механически и словесно. Романтик же ставит женщину на пьедестал, считает, что похоть ей чужда, а в глубине души панически боится требовательности пизды и невнятности своего хуя. Не в силах удержать женщину, удовлетворяя её похоть, он предлагает ей женитьбу, заботу, детей, покой. И тут женщина уступает романтику, и циник оказывается временно побеждённым. Но вскоре он торжествует в образе любовника.

Оргазм осуществляет компромисс с любой самой дикой фантазией и таким образом снимает конфликт между мечтой и реальностью. Оргазм делает жизнь терпимой, помогая избавиться от желания недостижимого и временно смиряя с несвершённостью мечты. Оргазм в браке – это механизм подавления мечты об измене.

Сам оргазм всегда хорош. Но вокруг него часто образуется пустота. Оказывается, подступы к оргазму становятся значительно важнее его самого. Именно они, эти подступы, заставляют нас восхищаться и трепетать перед тем, что после оргазма вызывает безразличие или отвращение.

Оргазм-то всегда оргазм – абсолютный в своей силе, неминуемости и власти. А вот подступы к нему всегда различны. Рим нам дан как данность и интересны лишь дороги, которые, мы знаем, в Рим приведут. Но как прекрасно путешествие, гарантирующее Рим!

Или так: мы знаем, что, путешествуя по Земле, мы вернёмся в то же место, если будем двигаться прямо достаточно долго. Подобного рода уверенность существует и при половом акте: занимаясь им достаточно долго, мы оргазма достигнем, и он начинает восприниматься как само собой разумеющееся. Тогда лишь меняющиеся ландшафты и погода в течение путешествия становятся предметом наших забот и интересов.

Нравственность определяется тем, кто на что ставит акцент: добропорядочные люди – на оргазм и остаются верными, а недобропорядочные – на путь к оргазму и прелюбодействуют. Расстановке акцентов способствует и частота испытания оргазма. Если возможность испытывать его предоставляется редко, то тогда главное – до него добраться, да путём покороче. Если же его испытываешь часто, то начинаешь его воспринимать как должное и обращаешь своё внимание на разнообразие путей его достижения. Голод и добропорядочность стремятся к оргазму, сытость и развращённость – к разнообразию путей его достижения.

В сказках всё заканчивается свадьбой, а в порнографических фильмах – оргазмом и семяизвержением. В сказке после свадьбы и в порнофильме после оргазма подразумевается вечное счастье. Но именно после свадьбы и после оргазма начинаются все невзгоды и проблемы.