Чтоб знали! Избранное (сборник) - Михаил Армалинский

Нет ничего проще, чем разоблачать скрытые желания: за каждым запретом существует желание, которое этим запретом сдерживается. Выискивать и торжествовать от раскрытия тайных желаний оказывается глуповато – проще и разумнее перечислить открыто утверждаемые запреты. Потому хочется не разоблачать с важным видом скрытые желания, а скромно и настойчиво трудиться над их удовлетворением.

То же и о разоблачении внутренних нравственных противоречий и логических неувязок в морали: заниматься этим значит лишь познавать правила игры, на которых строится общество, и открытия в этом нет никакого, ибо, узнав правила, что же остаётся делать: нарушать эти и создавать другие или с усиленным энтузиазмом броситься им подчиняться? В любом случае будет создаваться игровая ситуация с теми или иными правилами. Вне игры человеческое общество не существует.

Нелепо также уличать законы, нравы, мораль в абсурдности. Они существуют именно в силу своей абсурдности. В этом и есть основа их существования. Творец не пытается разрешить абсурд, а перешагивает его, обходит, точнее говоря, преступает законы.

Для мужчины оргазм – это высшая плата за общение с женщиной. Для женщины оргазм совершенно недостаточен. Если мужчина спрашивает женщину, любит ли она его, он подразумевает, отдастся ли она ему. Если женщина спрашивает мужчину, любит ли он её, она подразумевает, женится ли он на ней или купит ли чего ей хочется. Для неё оргазм хорош, если за ним, до него и во время него ей гарантируется состояние уверенности в том, что она находится с правильно выбранным мужчиной. А правильно выбранный мужчина это тот, кто согласится пожертвовать своей свободой и деньгами ради регулярных оргазмов с этой женщиной.

Оргазм не нуждается в любви к партнёру, избранному в помощь для его достижения. Иными словами, оргазм не нуждается в трепете, ибо что есть любовь, как не трепет предвкушения оргазма. Напротив, любовь часто является препятствием для достижения оргазма, так как волнение любви может вызвать у мужчины отсутствие эрекции или неспособность достичь оргазма, а у женщины – и подавно. Тогда как привычное бестрепетное совокупление супругов вызывает легко достижимый оргазм у жён, приноровившихся к своим мужьям. А с новым любовником, к которому пылают страстью, они поначалу либо не могут зайтись, либо достигают оргазма с большим трудом. Есть женщины, которые после свидания с любовником прибегают к безразличному мужу для быстрого и надёжного оргазма.

Глядя на мастурбирующую женщину, уязвлённый мужчина может воскликнуть: «Она себя может использовать без любви, а я, чтобы использовать её, видите ли, должен её любить!» Но, по сути дела, всё наоборот: мастурбация – это использование себя с максимальной любовью, ты о себе заботишься, ты остаёшься с собой после оргазма, ты всегда с собой. Мужчина своей любовью должен попытаться привести женщину в состояние, в котором она находится, мастурбируя.

Любовь и оргазм связаны тяжкой цепью. Посмотрите, как по-разному к ним люди относятся и как их отторгают друг от друга. Любовь – понятие принудительно духовное. Даже тогда, когда её награждают эпитетом «физическая», она всё-таки остаётся духовной, потому как – «любовь». Она всегда должна быть направлена на кого-то, за исключением случая с Нарциссом, который является курьёзом даже в мифологии.

Любовь направлена в вечность, тогда как оргазм устремлён в сиюмгновенность. Любовь посягает на всегда приукрашенное будущее, оргазм изнуряюще и конкретно злободневен.

Говоря о любви, всегда расписывали её духовную сторону, замалчивая её физиологию. Говоря об оргазме, изучали его физиологию, не замечая его духовности. Но в оргазме больше духовности, чем в любви, ибо любовь материалистично стремится к оргазму и им попирается. Тогда как оргазм даёт цель любви, являясь великой загадкой.

Любовь могла бы длиться вечно только при одной нереальной ситуации: если при непреходящем возбуждении не будет достигаться оргазм. Прототип этой ситуации – разлука с полной верностью и отстранением от мастурбации. Но в силу того, что такая ситуация не может существовать именно из-за своей идеальности, то любовь прерывается оргазмом, вернее, сразу после оргазма.

Любовь – это условное состояние, так как она направлена на внешний объект, который всегда сомнителен, ибо не является частью тебя, тогда как оргазм – безусловное состояние, случающееся с тобой, а потому не подлежащее сомнению.

Жажда оргазма начинает именоваться любовью, страстью, когда мы хотим вызывать оргазм с помощью человека, а не с помощью мастурбации.

Есть оргазм холодный, свершающийся с привычной женщиной, привычным путём, без ощущения голода. Ты трёшь «волшебную лампу» только потому, что она у тебя есть, зная, что из неё явится джинн, но тебе нечего попросить у него, и он заползает обратно в лампу. Джинн становится велик, когда он выполняет великое желание, а когда желаний нет и ты его ни о чём не просишь, то его явление, конечно же, является волшебным, но, увы, никчёмным.

Оргазм имеет над женщиной власть большую, чем над мужчиной, то ли потому, что он у неё действительно сильнее, то ли потому, что ей достичь его сложнее, а потому он и ценится ею больше. Есть женщины, которые без особых уговоров согласятся отсосать, под оправдывающим предлогом, что сперма, мол, необходима для женского организма. Но позволить мужчине полизать её или ввести член – о, нет, для этого она должна, по её заявлению, полюбить. Она одаривает мужчину своим оргазмом, она кончает с мужчиной в знак доверия. Оргазм сближает, а она не хочет сближаться с кем попало. Поэтому в общении с различными мужчинами ей проще всего отсосать – во-первых, полезно, как уже говорилось выше, а во-вторых, мужчина, возбуждённый её присутствием, успокаивается и не посягает на другие полости.

Или такая иллюстрация: если женщина рассержена на мужчину, с которым совокупляется, или он вызывает в ней по какой-то причине неприятные эмоции, то она умышленно удерживает себя от возбуждения и, уж во всяком случае, от оргазма. Потому что он вынудил бы её на мгновения близости, которой она с ним в данный момент не желает.

Точно так же ведёт себя и проститутка с клиентами и допускает до себя оргазм лишь с сутенёром. (Те, что испытывают оргазм с клиентами, перестают быть проститутками, а становятся любовницами, берущими деньги.)

Если для женщины оргазм является гарантией сближения, то для мужчины само собой разумеющийся оргазм для сближения недостаточен, и ему нужна систематическая доступность женщины. Недаром же говорят, что мужчина любит самую доступную. Поэтому определённая категория мужчин женится на женщинах, которые всегда готовы удовлетворить их желание. Другое дело, что, женившись, эти мужчины вскоре обнаруживают, что постоянная доступность лишь одной женщины не столь привлекательна, как периодическая доступность любой другой женщины.

А вот и другой пример: женщина хочет, чтобы мужчина о ней заботился, просит внимания, не только сексуального. Она просит любви.

– А что же ты предлагаешь от себя? – спрашивает мужчина эту женщину.

Она, не задумываясь, обещает лукаво:

– А я всегда буду с тобой.

И этим она хочет выразить, что будет ему постоянно доступна, то есть обеспечит условия возникновения у мужчины чувства близости.

До оргазма клянутся в вечной любви, а вечность спроектирована в потомство, которое возникнет после оргазма. Потомству передастся ощущение вечности, даримое оргазмом и с ним исчезающее. Таким образом, клятва вечной любви обретает истинность в продолжении рода.

После оргазма эта клятва теряет смысл и уже не упоминается, потому что выполнение её уже перепоручено сперматозоиду и яйцеклетке.

Толкуют, интерпретируют, спекулируют на неточности и многозначности. Что же такое любовь? Будь она творением Бога, а не человека, Бог бы высказался ясно и определённо, как он это сделал с оргазмом, – тут уж ни у кого не остаётся сомнений, когда оргазм является.

Так как возбуждение – это путь к оргазму, то оно становится значимым и ценным само по себе. Этот отсвет, который оргазм бросает на возбуждение, всячески эксплуатируется обществом, потому что на стадии возбуждения человек ещё не порывает с цивилизацией, как это происходит в момент оргазма, а всё ещё цепляется за самоконтроль и находится у общества на поводке. Общество использует возбуждение как обещание оргазма, обещание, которое оно предполагает выполнить только в браке. Для общества возбудить человека гораздо проще и выгоднее, чем обеспечить человеку оргазм вне мастурбации. Общество воспитывает самоценность возбуждения с помощью отождествления его с любовью. Затем появляется оргазм, чтобы покончить с возбуждением, с любовью, а заодно и с обществом.