Реальная угроза - Том Клэнси

Она виновата во всем.

Они погибли из-за меня.

Мойра открыла дверцу настенного шкафчика, где хранились лекарства. Подобно большинству людей, в семье Вулф никогда не выбрасывали старые лекарства и... вот она, пластиковая коробочка с пласидилом. Сколько осталось? Шесть, сосчитала она. Этого хватит.

- Что привело тебя сюда на этот раз? - спросил Тимми Джексон старшего брата.

- Я выхожу на "Рейнджере" для участия в морских учениях. Проверим тактику перехвата, которую я помог разработать. Кроме того, мой приятель назначен командиром авианосца "Энтерпрайз", так что я решил приехать на день раньше и присутствовать на церемонии. Завтра отправлюсь в Сан-Диего, а оттуда меня подбросят на "Рейнджер". Я уже договорился с пилотом САС.

- САС?

- Самолет авианосного снабжения, - объяснил Робби. - Двухмоторная транспортная птичка. А теперь скажи мне, как обстоят дела в легкой пехоте?

- Все еще носимся по горам. Во время недавних учений получил взбучку. Мой новый командир отделения сумел блистательно провалиться. Это несправедливо, заметил Тим.

- Что значит несправедливо? Лейтенант Джексон откинул назад голову и осушил стакан.

- Зеленый лейтенант и зеленый командир отделения - это слишком тяжелый груз для любого взвода так выразился новый S-3. Он принимал участие в учениях вместе с нами. Разумеется, майор выбрал другие слова. За эти дни я чуть похудел - он устроил мне изрядную порку. Господи, как бы мне хотелось вернуть обратно Чавеза.

- Кто это?

- Командир отделения, которого у меня забрали. Он - вот тут и начинается что-то странное, - его должны были сделать инструктором в центре начальной подготовки рекрутов, но он, по-видимому, потерялся в пути. S-3 утверждает, что Чавез несколько недель назад был в Панаме. Я поручил взводному сержанту отыскать его, выяснить, что это за чертовщина, - в конце концов, он все еще мой сержант, понимаешь? - Робби кивнул. Это было ему понятно. - Оказалось, что все его документы исчезли, и писари безуспешно пытаются отыскать их. Позвонили из Форт-Беннинга и спросили, куда он запропастился. Там все еще ждут его прибытия. Никто не имеет представления, куда исчез Динг. Скажи, а на флоте такое случается?

- Когда кто-то пропадает, это значит, что он хочет этого.

Тим покачал головой.

- Только не Динг. Он готов служить в армии всю жизнь - не думаю, что он уйдет после двадцатилетнего срока. Уверен, что Динг уволится в звании главного полкового сержанта. Нет, Чавез никуда не сбежал.

- Значит, его досье просто затерялось, - высказал предположение Робби.

- Наверное. Я все еще недостаточно опытен в подобных делах, - напомнил себе Тим. - И все-таки странно, как это он оказался в джунглях. Ну хватит об этом? Как сестренка?

Чавезу нравилось здесь лишь одно - тут было не жарко. Больше того - здесь было очень холодно. Может быть, когда так мало воздуха, температура не поднимается высоко, подумал Динг. Они находились на высоте чуть меньше той, на которой они готовились в Колорадо, но с тех пор прошло несколько недель, и понадобится время, чтобы солдаты прошли повторную акклиматизацию. Пока придется передвигаться немного^ медленнее, однако в общем Чавез считал, что жара изматывает человека больше, чем разреженный воздух, и к ней труднее привыкнуть.

Горы - никто не осмеливался назвать эти дьявольские пики холмами - были такими трудными для передвижения; сержант никогда не подозревал об этом. Их склоны поросли густым лесом, и ему приходилось обращать особое внимание на то, куда ставить ногу. В таком лесу видимость ограничена до предела, и это хорошо. Прибор ночного видения, напоминавший плохо сшитую кепку, позволял различать предметы на расстоянии не больше сотни метров, а то и того меньше, но все же что-то было видно, когда смыкающиеся над головой кроны деревьев не позволяли свету проникать вниз и невооруженный глаз был беспомощен. Обстановка была пугающей, человек в таком лесу чувствовал себя одиноко, но для Чавеза это был родной дом.

К намеченной для ночного перехода цели сержант шел не напрямик; в соответствии с армейскими правилами он уходил то влево, то вправо от направления движения. Через каждые полчаса он останавливался, проходил немного назад и ждал, пока в его поле зрения не появится все отделение. Затем наступал их черед немного отдохнуть и проверить, не следуют ли за ними люди, пожелавшие проявить интерес к незваным пришельцам, явившимся в высокогорные джунгли.

Ремень его автомата МР-5 был перекинут через шею так, что оружие находилось на груди, всегда готовое к стрельбе. Дуло автомата Чавез заклеил отрезком изоляционной ленты, чтобы внутрь ствола ничего не попало. Такими же отрезками были обмотаны места крепления ремня к корпусу автомата и прикладу; это он сделал, чтобы избежать возможного шума. Динг понимал, что шум - главный враг в джунглях, поэтому обращал внимание на то, чтобы избежать его, внимательно смотрел вперед и следил за десятком других вещей. Операция была по-настоящему нелегкой. Во время инструктажа им сообщили об этом. На этот раз целью операции была не разведка.

После шести часов хода он увидел впереди намеченное место отдыха, где предполагалось провести день. Чавез сообщил об этом капитану Рамиресу - он пять раз нажал на клавишу передачи своей рации и услышал в ответ три точки: это означало, что отделение должно оставаться на месте, пока он не проверит безопасность подхода. Для отдыха они выбрали вершину горного пика, похожую на орлиное гнездо, откуда при дневном свете можно увидеть шоссе, протянувшееся от Манисалеса к Медельину. Предполагалось, что по сторонам этого шоссе находились площадки, где велась очистка наркотика. Шесть из них должны располагаться в пределах ночного перехода от места отдыха отделения. Чавез осторожно обошел вокруг вершины горы, стараясь обнаружить отпечатки ног, мусор и все, что могло указывать на присутствие людей. Горная вершина была слишком хорошим наблюдательным пунктом, чтобы кто-нибудь не воспользовался ею по той или иной причине. Вдруг, например, фотограф из журнала "Нэшнл джиогрэфик" пожелает сделать отсюда снимки долины. С другой стороны, подняться на вершину очень непросто. Солдаты находились на добрые три тысячи футов выше шоссе, и по такой местности нельзя проехать даже на танке, не говоря уж об автомобиле. Чавез завершил обход, ничего не обнаружив. Может быть, они находятся далеко от проторенных путей? Через полчаса сержант снова нажал на клавишу передачи. За это время остальное отделение наверняка успело проверить свой тыл, и если бы кого-нибудь обнаружили, то его уже предупредили бы об этом. Когда рядом с Дингом появился капитан Рамирес, солнце уже красным светом залило восточный склон долины. Тайная высадка сократила темное время суток, и солдаты прошли только половину расстояния, отведенного для ночного перехода. Они устали, но не слишком, и за день успеют отдохнуть, а также заново привыкнуть к высоте. Если считать по прямой, то они прошли пять миль от места высадки, а вообще-то больше семи, причем все время вверх, и поднялись на две тысячи футов.

Как и раньше, капитан Рамирес разделил отделение на пары. Недалеко журчал ручей, но на этот раз никто не испытывал особой жажды. Чавез и Вега расположились у одного из наиболее вероятных направлений, по которому мог приблизиться противник, - относительно плавный склон, не слишком заросший деревьями, представлял собой хорошее поле для стрельбы. Нечего и говорить, что Динг поднимался к вершине не с это стороны, так что его следов здесь не было.

- Как чувствуешь себя, Осо?

- Почему нас никогда не посылают на такое место, где легко дышать и нет крутых подъемов и спусков? - Сержант снял тяжелый рюкзак и положил его на траву - теперь им можно было пользоваться, как удобной подушкой. Чавез последовал его примеру. - В таких местах не ведут боевых действий, приятель. Их используют для игры в гольф. - Это уж точно! - Вега положил свой пулемет рядом со скалистым выступом. На дуле висел кусок маскировочной ткани. Сержанту хотелось вырвать куст и скрыть за ним пулемет, но нужно было оставлять как можно меньше следов своего пребывания на местности. На этот раз жребий оказался милостивым к Дингу, и он тут же заснул.

- Мама?! - Шел уже восьмой час, и она всегда вставала к этому времени, чтобы приготовить завтрак для семьи, привыкшей просыпаться очень рано. Дэйв постучал в дверь, но не услышал ответа. Теперь его охватил страх. Он уже потерял отца и знал, что даже родители не бессмертны, что это отнюдь не неменяющиеся существа, так необходимые детям в качестве ядра их постоянно растущей вселенной. Сознание этого было кошмаром, преследующим каждого из детей Мойры, о котором они никогда не говорили вслух, даже между собой, опасаясь, что в этом случае такая опасность увеличится еще больше. А вдруг с мамой что-нибудь случилось? Дэйв еще не успел взяться за дверную ручку, а глаза его уже наполнились слезами от страха перед тем, что он может увидеть в спальне.