Земля русская - Иван Афанасьевич Васильев

о своем. На деле же наблюдается рост безучастности. Он знает, видит, понимает, но не воздействует. Не оттого ли, что с ростом масштабности, когда решения выносятся не бригадой, не правлением, а районной или областной конторой, которая лично его мнения не спрашивает (вероятно, и нужды в том нет), у него появляется убеждение, что он и хотел бы, да не в силах что-либо изменить? Так ведь это неизбежное следствие того же крупного машинного производства, его концентрации и специализации! Значит, надо искать пути развития инициативы, высокой заинтересованности и активного участия каждого работника на данной ступени развития производства. А эта задача целиком и в первую очередь ложится на райком партии.

Таким образом, сегодня роль сельского райкома партии возрастает, усложняется, становится решающей по обоим направлениям: хозяйственному и воспитательному.

СОТВОРЦЫ ХЛЕБА ИЛИ ПРОСТО ПОДРЯДЧИКИ?

Всего каких-то три года не касался я сферы производственного обслуживания колхозов и совхозов. Слышать слышал, что там происходит бурное дробление, но в подробности не вникал. Первый секретарь Великолукского райкома партии Борис Алексеевич Прокошенко, когда мы заговорили на эту тему, произнес такую фразу: «Пришло время райкому овладевать стихией». Полез я в проблему и в первый же день убедился в правоте секретаря: действительно — стихия!

Начать надо с того, что понадобилось три дня, чтобы установить число и названия подрядных организаций. Никто в районе точно не знает, сколько их и какие. В райсельхозуправлении сказали, что им они не подведомственны, перед ними не отчитываются, если и дают какие цифры, то по просьбе райкома или райисполкома. Районные еще более или менее покладисты, а вот межрайонные и знать никого не хотят.

Попробовал зайти в райфинотдел, думал, что финансисты-то наверняка контролируют все и вся. Ничего подобного, они имеют дело с «бюджетниками», хозрасчетных мало касаются. Оставался статистический отдел (теперь он называется ГИВС — государственная информационно-вычислительная станция). Там, правда, нашел список, названия и два показателя: численность работающих и фонд зарплаты. Однако о назначении многих подрядчиков сотрудники ГИВС ничего вразумительного сказать не могли. «У них так часто меняются названия, что не успеваешь запомнить, кто чем занимается».

Кое-какие данные сообщили мне в комитете народного контроля. Вот, говорят, было раньше отделение «Сельхозтехники» и был в ней автотранспортный отряд, руководили которым два человека. Теперь отряд преобразован в специализированную автоколонну, а в колонне — контора, 32 человека. Или такой пример: дорожники специализируются, свою стройжилконтору завели — двое работяг чего-то там ковыряют. А где их наберешь больше? Переманивают друг у друга…

В общем, хождение по районным кабинетам ничего не дало, сколько-нибудь ясной картины не складывалось. Однако это вовсе не значило, что в тех же кабинетах не чувствуют нарастающего влияния «неуловимых подрядчиков», скорее наоборот — только о них и разговоров. Мы с секретарем райкома попросили двух председателей колхозов сделать фотографию своей рабочей недели на предмет, так сказать, самостоятельности решений. Оказалось, что каждое второе хозяйственное решение председателя тем или иным концом упиралось в службу подряда. Только половину вопросов текущей хозяйственной жизни можно решить своими внутренними силами. А что уж говорить о перспективных, там вообще без помощи со стороны не обойдешься. Недаром председатели шутку придумали, что становятся они местными министрами иностранных дел.

Увязками и согласованиями разного рода хозяйственных вопросов заполнен рабочий день и первого секретаря райкома. В колхозе «Авангард» наладчики «Сельхозтехники» сняли на ферме охладитель молока, увезли в ремонт и не возвращают — председатель звонит в райком, просит воздействовать. Из другого хозяйства жалуются, что полгода не могут получить из ремонта трактор, из третьего — жалоба на монтажников, из четвертого — на снабженцев. И так — без конца.

Повседневные хозяйственные дела врываются в кабинет первого секретаря потому, что ни райисполком, ни его сельхозуправление не обладают достаточной властью, чтобы разрешать подобные конфликты. Я убедился в этом на простом факте. Дело было перед майскими праздниками. По календарю выходило чуть не подряд семь нерабочих дней. Все конторы будут закрыты. И вот в последний день апреля в кабинете секретаря раздается звонок: помогите, возможен падеж скота! Оказывается, мелькомбинат не хочет выдать комбикорма на неделю вперед, а зимовка на фермах была крайне тяжелой, скот истощен, травы на пастбищах нет — не только удои снизятся, грозит падеж. Все попытки убедить в этом работников мелькомбината ничего не дали. Вся надежда на райком. И Борис Алексеевич Прокошенко понимает, что просьбу не переадресуешь. Но у секретаря нет права приказать, он не администратор, не хозяйственник. Зато у него есть авторитет имени и должности. И секретарь звонит в Псков, в, областное управление, и просит, а точнее — упрашивает, чтобы оттуда распорядились выдать корма наперед, а том еще капризничают, ломаются, выставляют какие-то причины, и он должен слушать и во второй, в третий, в пятый раз повторять одно и то же: нельзя оставлять скотину некормленой. Вот ведь  ч т о  доказывать-то надо, а!

Власть секретаря райкома зиждется на авторитете имени и должности. А абсолютное большинство конфликтов, которые он вынужден разрешать, порождается все тем же обстоятельством — материальной независимостью всесильной сферы обслуживания. И чем больше она дробится, чем больше усложняется, тем острее необходимость «овладеть этой стихией». Чрезвычайно важно понять, что за явление перед нами? Ведь объективные процессы всегда имеют субъективную окраску.

Специализация сельского хозяйства — это процесс, притом длительный. Двадцать лет назад мы видели ее зачатки, первые шаги, которые все убыстрялись и убыстрялись, — и наступил перелом, количественные изменения переросли в качественные. Переросли или перерастают? Наступило новое качество или только приближается? В жизни это не так просто замечается, нет резкой, четкой грани: вчера было старое, сегодня — новое. Надо учесть еще и привычку, инерцию. Людям, занятым повседневным трудом, нескончаемой организацией дела, трудно вот так, разом, вдруг, остановиться, оглядеться, поразмыслить и решить: подходим к перевалу или прошли, надо перестраиваться или можно по-старому. Это может сказать райком, он держит руку на пульсе жизни, он анализирует экономические и социальные процессы. И когда перед секретарем райкома легли цифры: доля подрядчиков в производственной деятельности колхозов и совхозов приблизилась к половине всего объема, служба подряда владеет фондами чуть ли не равными с владельцами земли, а председатель каждый второй вопрос не может решить без партнера, — вот тогда Борис Алексеевич Прокошенко и делает вывод: да, н о в о е  к а ч е с т в о  н а с т у п и л о. Теперь он видит, что руководить сельским хозяйством района — не равнозначно руководить колхозами и совхозами. А это в первую очередь означает, что надо отнести к категории «земледельцы» и более чем трехтысячный коллектив рабочих подряда, что, следовательно, райком должен распространить на них весь свой полувековой опыт «деревенской» работы, считать воспитание