Девочка по имени Аме - Анна Аршинова

Столовая у Сейто Аши и Синсэн Аши была одна. Только места ками располагались на втором этаже, а на первом — людей. Обычно человек насчитывалось около трехсот, ками всегда училось значительно меньше — в этом потоке двадцать девять. И то это считалось, что много. В большинстве случаев и до двадцати не дотягивало.

Хорхе уже подходил к столовой, как его отвлекли странные шепотки, которые доносили до его слуха шаловливые тени. Ками остановился, заинтригованный происходящим, и вскоре перед его глазами предстал Цукиеми. Хорхе успел позабыть о нем, и увидеть его сейчас оказалось большой неожиданностью. Академия Аши, конфликты между школами, между факультетами Кагемуси и Сюгендо, а так же желание доказать, что он "не папенькин сынок" отнимали почти все время и силы. И, наверное, потому, что Хорхе забыл о том, каков Цукиеми, и был поражен, когда увидел его снова, быстро шагающего по коридору в развевающихся одеждах. Да, Бог Счета Лун производил впечатление на всех, и встречные останавливались, как вкопанные, и смотрели ему вслед. Цукиеми был по-настоящему великолепен. И эта темная аура Повелителя Преисподней, она чувствовалась, ей пахло в воздухе.

Когда Цукиеми проходил мимо Хорхе, Хищник поклонился ему, точно старому знакомому, и получил в ответ короткий, сдержанный кивок.

— Ты его знаешь? — Хорхе почти сразу обступили и засыпали градом вопросов.

— Знаю, — кивнул он с таким видом, будто они с Цукиеми были, по меньшей мере, близкими друзьями.

Хищнику очень нравилось находиться в центре внимания, он едва не млел от удовольствия. Но, тем не менее, Хорхе не преминул проследить направление движения Цукиеми. Похоже, это визит к Рихарду. Интересно узнать, какие были у этих двоих совместные дела?

— У него нет меча! — раздавались голоса, пока Хорхе пребывал в своих размышлениях, не забывая ослепительно улыбаться и красоваться перед остальными ками и Аши.

— Не может быть!

— Сам видел. Его нет.

Хорхе величественно поднял руку, точно Император Поднебесной, и голоса разом смолкли. Множество глаз смотрели на него с благоговением, с завистью, с интересом. Как же ему это нравилось!

— У него нет меча. Потому что это — Бог Счета Лун.

Хорхе удалился с достоинством. Он чувствовал, как ему смотрят вслед, и поэтому применил "особо важную походку номер пять", чтобы не только прониклись его красотой, его грацией, но и его важностью и достоинством. Его провожали внимательными взглядами, и в них было уважение. Еще немного, и власть Эдгара, великолепного лучника и мечника, пошатнется. Хорхе приложит к этому все усилия. С этими радужными мыслями Хорхе не спеша плыл в сторону кабинета ректора. Острое чутье, которое передавалось вместе с именем Амацукумэ-но микото, сразу известило о том, что в защите Хатимана добавился еще один щит. Щит незнакомый. Не такой, какой обычно делает Рихард — их Хорхе щелкает, как орешки, хотя другие отчего-то испытывают затруднения, — а другой: изящный, легкий, огненный. Родственный щитам Хорхе. Ками улыбнулся, осторожно черпая Сейкатсу из Великого Потока и преобразовывая ее надлежащим образом. Сколько времени понадобится для того, чтобы убедить щит, что Хорхе — это свой, и его следует пропустить? По подсчетам ками — пять минут.

Нет, все же в щите присутствовала какая-то отвратительная стойкость и въедливость: его сила, его размах, почти такой же, как и на горе Сумеру. Там стояла хорошая защита, и пришлось изрядно попотеть, прежде чем взломать. Тогда проблемы состояли еще и в том, что, находясь на спутнике в растворенном состоянии, очень сложно заставить Сейкатсу должным образом подчиняться. Здесь все по-другому, и потому вскоре послышался глухой хлопок, и ветер ударил в лицо, возвещая о том, что проход открыт. Хорхе довольно усмехнулся своей гениальности и прошел в кабинет Рихарда.

Он чувствовал присутствие Эхиссы в Академии, и это несколько тревожило. Эта женщина непредсказуема, слишком стара, и потому очень опасна. Хорхе давно понял, что она не та, за кого себя выдает. И что ее забота о ками и людях лицемерна. Но как бы Хорхе не пытался разгадать ее замыслы, у него ничего не получалось. Хотя он не сдавался.

Да, она стояла там, в кабинете, и недовольно покосилась на Хорхе, когда он, приоткрыв без разрешения дверь, проскользнул внутрь. Он ответил ей другим взглядом, который говорил, что он имеет полное право находиться здесь; широко улыбаясь, он осмотрел кабинет, и помимо Эхиссы и Рихарда, нашел еще Цукиеми, с задумчивым видом сидящим в кресле. Появление Хорхе его нисколько не взволновало.

— Что-то случилось? — Рихард привстал со своего места при появлении Хорхе.

Хищник высокомерно вскинул подбородок, с достоинством выдержал взгляд, который бросила на него недовольная Эхисса, и произнес:

— Да, случилось.

— Это может подождать? У нас важный разговор, — Рихард почти всегда играл роль заботливого родителя, и надо отметить, что роль эта удавалась ему на славу.

— Нет, не может. Я хочу пожаловаться на преподавателя. И дело не терпит отлагательств.

В глазах Эхиссы зажегся опасный огонек. Цукиеми смотрел на него без выражения, ему, действительно, было наплевать на происходящее. Такой отстраненный, это не может не восхищать и будить странные желания заставить его отвлечься от своей Преисподней и прочих таинственных дел, и посмотрел на него, Хорхе. Потому что его внимание, его благосклонность укрепляет его позиции в Академии. И то, что осуществить это дело будет задачей не из легких, нисколько не печалило, а наоборот — воодушевляло.

— Мы тебя слушаем, Хорхе, — сладко улыбнулась Эхисса. И тон ее говорил о том, чтобы он не обольщался, она его вышвырнет. Нет, так дело не пойдет.

— Наш преподаватель по Кендо. Я сомневаюсь в его компетентности, — заявил Хорхе, чувствуя себя победителем.

Сейчас все будет предсказуемо. Глаза Рихарда зажгутся виной несправедливо оскорбленного, он будет смотреть осуждающе, ожидая, что Хорхе возьмет свои слова назад. Но этого не произойдет. Этого никогда не происходило.

— И что же навело тебя на эту мысль? — в голосе Эхиссы звучал металл. Ее мало кто раздражал так, как Хорхе. Пожалуй, это могло бы быть взаимно, но существовал еще Эдгар, и поэтому Эхисса в этом списке числилась второй. Она расстроится, если узнает.

— Происходящее в додзе, — ответил Хорхе, и получил в ответ ожидаемый насмешливый взгляд. То, что у отпрыска Хатимана не было таланта к фехтованию, знали все. — И я говорю не только о себе. Когда не успевает большая часть студентов, приходит в голову мысль, что у нас плохой наставник, а не мы настолько бесталанны.