Океан сказаний - Сомадева

После этого велел Вирабхуджа привести всех сыновей и сказал им притворно: «Дошло до меня, что вы, грешники, убили странствующего купца. Отправляйтесь по всем святым местам, а здесь оставаться не смейте!» Не посмели перечить царю сыновья — коли царь порешил, кто его переубедит? Увидел Шрингабхуджа, что братья его собрались уходить, и стало ему их жалко и с глазами, полными слез, попросил он отца: «Прости им, батюшка, этот единственный грех, сделай милость!» — и припал к его стопам. Задумался царь и подумал, что сын его уже способен нести бремя дел государственных и что в нем и слава и сострадание живут, а сам он — истинное воплощение юного Кришны, сына Йашоды, поднявшего гору Говардхана, и уважил его речь оберегающий от врагов, а братья стали почитать Шрингабхуджу, как спасителя их жизней. При виде такого высокого благородства царевича все жители отдали ему свою любовь, и на следующий же день Вирабхуджа, считая его старшим над всеми братьями, хотя и был он младшим, — ведь нет старшинства больше добродетели! — сделал его своим наследником. После этого Шрингабхуджа, испросив у отца позволения, взял войска всех возможных родов и отправился весь мир покорять, и показал он беспримерную доблесть, и всю землю от края до края придел под свое правление, и вернулся, разнеся по всем отдаленным уголкам земли свою славу, а затем стал нести бремя дел государственных вместе с послушными ему братьями, и родители его наслаждались беззаботным счастьем, и дары он щедрые давал брахманам, и счастливо жил с прекрасной Рупашикхой, в которой словно воплотился его успех. Так-то вот своим мужьям в каждом деле помогая, добродетельные жены счастливо живут, подобно Гунаваре-свекрови и Рупашикхе-невестке».

Кончили слушать рассказ Харимукхи царевич Нараваханадатта и Ратнапрабха, и были им очень довольны, и говорили: «Славно, славно!»

Поднявшись, Нараваханадатта завершил то, что было назначено на день, и вместе с женой пошел к отцу своему, повелителю ватсов. Поели они и попили вместе и остаток дня наслаждались песнями с музыкой, а ночь царевич провел на женской половине дворца со своей возлюбленной.

7.6. ВОЛНА ШЕСТАЯ

Тогда же настало утро, к нему, находившемуся в покоях Ратнапрабхи, пришли все прочие во главе с Гомукхой. Марубхути же, напившийся хмельного и от этого бывший не совсем в себе, увенчанный цветами, чем-то измазанный, пришел позднее всех.

Видя, как он спотыкается, и слыша, как всех задирает, сказал ему терпеливый Гомукха: «Что же это? Ты сын Йаугандхарайаны, а порядка не знаешь — с утра напиваешься и в таком виде приходишь к повелителю?» Разозлился на это Марубхути и ответил: «Кто это мне говорит — повелитель или наставник? Ты кто таков, что меня учишь? Ну-ка, отвечай, ты, сын дварапалы!» Рассмеялся Гомукха на это: «Что же ты людей почтенных без вины бранишь?» И все, кто около него стояли, согласились с его словами: «Истинно, я сын дварапалы, а ты хоть и лучший из министров, а ведешь себя, как бычок! Это глупость, тебя одолевшая, говорит, а не ты!»

Огрызнулся на это Марубхути: «Ты сам из бычьей породы! Недаром и имя у тебя Гомукха! И хоть не украшен ты рогами, а порода твоя видна!» Среди общего хохота возразил ему Гомукха: «Этот Марубхути — подлинный алмаз! Кто же может, прилагая усилия, просверлить его и продеть нить добродетели? Вот был однажды такой же человек-алмаз, которого никакими усилиями нельзя было убедить! Послушайте-ка историю:

Жил когда-то в Пратиштхане брахман Таподатта, которого в детстве отец никакими усилиями не мог заставить учиться. Но когда умер отец и вся родня от Таподатты отвернулась, то решил он все-таки одолеть науки и ради этого пошел на берег Ганги и стал подвижником. Удивленный его жестокими самоистязаниями Шакра обернулся брахманом, и пошел к нему на берег Ганги, и стал у него на глазах кидать и кидать песок в волнующиеся воды Ганги. Заметив это, нарушил обет молчания Таподатта и с любопытством спросил: «Что это ты так усердно делаешь, брахман?» Ответил на его вопрос Шакра в облике брахмана так: «Строю я мост через Гангу, чтоб можно было живым существам через нее переправляться». Посмеялся над ним Таподатта: «Как же ты, дурень, мост строишь? Ведь волны Ганги уносят песок!» Возразил ему на это Шакра: «Коли это тебе ведомо, то чего же ты стараешься, не читая, не слушая, с помощью подвижничества да обетов знания достичь?! Это такая же бессмыслица, как рога у кролика искать или картину на небе рисовать. Букв не зная, писать не научишься, без учения ничего никогда знать не будешь!» Сказал ему такие слова Шакра, и призадумался Таподатта, бросил подвижничество и ушел домой.

Легко научить разумного, да Марубхути у нас неразумен, не научишь его, а начнешь учить, так он же, глупец, и сердится!»

Кончил Гомукха, и тотчас же Харишикха заговорил: «Истинно, божественный, легко разумного научить. Вот послушайте об уродливом брахмане Вирупашармане Жил в стародавние времена в Варанаси лучший из брахманов, и звали его Вирупашарман, и был он уродлив и нищ. Придя в отчаяние от нищеты и уродства, стал он отшельником и начал жестокие подвиги совершать в надежде обрести достаток и красоту. Тогда повелитель Богов Индра принял облик еще более уродливого калеки и предстал перед ним.

Увидев калеку, тела которого не было видно из-за покрывавших его мух, подумал Вирупашарман про себя: «Рождаются же такие в мире из-за дурных дел, свершенных в прежних рождениях. Но творец сотворил меня нисколечко на него не похожим. Кто может преступить участь, предписанную судьбой?»

Поняв это, поплелся утешившийся Вирупашарман из пустыни домой.

Вот так, божественный, разумный даже с малого намека понимает, а неразумному даже великой силой ничего не втолкуешь!»

Сказал все это Харишикха, и согласился с ним Гомукха, а пьяный Марубхути вне себя сказал в ярости: «Эх, Гомукха, только в словах-то у тебя вся сила, в руках ее нисколько нет! Негоже таким сильным, как я, связываться с такими болтливыми евнухами, как ты!» Посмеялся Нараваханадатта над речами драчливого Марубхути, и его успокоил, и, отправив домой, сам, ласковый к друзьям, стал заниматься делами дня, и счастливо провел тот день.

Когда же на следующее утро все собрались снова, и в том числе пришел, понурив голову, Марубхути, обратилась к ним Ратнапрабха: «Счастлив ты, благородный, что ты и твои министры чисты сердцем и с детства связаны неразрывной нитью дружбы, и они счастливы, имея такого доброго к ним повелителя. Нет сомнения, что и в прошлых рождениях вы все друг с другом были связаны». Промолвила она это, и сказал тогда Тапантака, сын Васантаки, Нараваханадатты добрый друг: «Истинно, привязаны мы к повелителю еще с прошлых рождений. Вот соизвольте послушать весьма поучительный рассказ:

Правил когда-то в Гималаях, голубых, словно шея Шивы, в городе Виласапуре царь Винайашила, по заслугам названный оплотом смирения, и была у него жена, которую любил он пуще жизни, и звали ее Камалапрабха, и долго жил он с ней, наслаждаясь всякою радостью. Шло время, и, заметив, что тело его поразила старость, похитительница красоты, опечалился царь: «Как покажу я царице свое морщинистое, побледневшее лицо, подобное лотосу, обожженному снегом? Тьфу! Лучше умереть!» Так-то печаль его одолела, что велел царь позвать к нему придворного лекаря, а когда тот явился, сказал ему почтительно: «Любезный, знаю я твою мне преданность и мудрость твою и хочу спросить я тебя, не знаешь ли зелья какого для предотвращения старости?»

Выслушал это хитрец Таруначандра, душа которого была искривлена не менее, чем молодой месяц, и поскольку знал он только всякое черное колдовство, то подумал так: «Царь-то глуп, и могу я от него поживиться». А царю лекарь сказал: «Есть, царь, снадобье одно. Если ты будешь его применять, просидев восемь месяцев в подземной темнице, то избавлю я тебя, божественный, от старости». Выслушал его царь и тотчас же велел приготовить подземную темницу — коли уж задастся дурень какой целью, то он уж и думать ни о чем другом не может. Говорили ему советники: «В прежние времена, царь, предки наши подвигом, смирением и добродетелью и благодаря самому доброму времени добывали добрые снадобья, а те, о которых мы теперь слышим, производят действие обратное ожидаемому. Негоже все это! Этим всем плуты глупцов надувают. Разве минувшее вернешь вспять?»

Но не дошли увещевания министров до царских ушей, ибо одолела сердце царя жажда наслаждений, и, как велел ему лекарь, спустился он в подземелье, забросив все, что царю делать положено. Только лишь лекарь со своим слугой спускался к нему, и зелье давал, и за ним ходил. Вот и сидит царь в подземелье, и словно бы незнание выходит из его сердца. Проходит шесть месяцев, и видит хитрый лекарь, что дряхлость одолела царя еще пуще. Нашел он какого-то молодца, похожего на царя, и говорит ему: «Хочешь, я тебя царем сделаю?» Тот согласился. Тогда лекарь прокопал издалека подземный ход в цареву темницу, и ночью убил спящего царя, и под покровом темноты провел в подземелье этого молодца. Когда же он это сделал, то ход подземный завалили. Чего только не сделают хитрые злодеи с наивными простаками?