Они вернутся - Андрей Вдовин

и суть! — затряс пальцами Леха. — Мы все так думали! Но одно дело — думать, а другое — понять, как оно на самом деле было. Сейчас я точно уверен, что там лежал не весь бобр, а только половина! Ну, может, не половина, но задних ног у него точно не было! Не могли мы такими окороками пожертвовать! — Он ощупал бобровые ляжки и даже застонал от избытка чувств: — Глядите, сколько тут мяса! Мы что, идиоты, всё это гнить оставлять?

Теперь доводы товарища показались Сергею довольно весомыми. И он даже уже начинал склоняться к тому, чтобы согласиться, тем более что после продолжительной рыбно-грибной диеты хотя бы немного мяса и в самом деле не помешало бы...

Но на сей раз сомнение высказала Юлька:

— Мне, конечно, тоже мяса хочется, но... Что если курган, который мы собираемся насыпать, — это не просто захоронение? Может, это специальная жертва духу, чтобы он нас отпустил? Вдруг всё так и было задумано с самого начала? Как по-вашему: дух примет тушу бобра с отрубленными лапами? Я что-то сомневаюсь.

— Юльчонок! — простонал Леха. — Ты что, серьезно? Хочешь, чтобы мы добровольно лишили себя такого кайфа? Да это мясо нам по праву принадлежит, Серега за него кровь пролил!.. Нет, я не спорю: я согласен щедро поделиться с духом или как там его, но надо же и себе хоть что-то оставить!

— Ну, не знаю...

Сергей же, услышав доводы сестры, опять засомневался. С одной стороны, он по-прежнему слабовато верил в существование Юлькиного «духа», но с другой, ему хотелось лишь одного — поскорее вернуться к Ане. И ради этого он был готов принести в жертву не только всего бобра, но и всю рыбу, какую сможет наловить, даже если для каждого чебака или окуня придется возводить отдельный курган. И плевать, что кишки протестуют, лишь бы помогло...

— Я тоже не хочу рисковать, — наконец заявил он. — Захороним полностью, без мухлежа.

У Лехи даже руки опустились, а лицо приняло такое выражение, как будто он яйцо тухлое съел.

— Серый, я был о тебе лучшего мнения...

— Извини, если разочаровал.

— Да ладно тебе, Леш, не расстраивайся, — прильнула к нему Юлька. — Приедем домой — наедимся. Я сама тебе что-нибудь из мяса приготовлю, хочешь?

— Хочу, — со вздохом отозвался Леха, обняв штурманшу и зарывшись носом ей в волосы.

— А я Аньку попрошу, она нам мититеи сделает, — пообещал Сергей. — Это из молдавской кухни блюдо, типа котлет. Пальчики оближешь!

— Договорились, — уныло отозвался товарищ.

Однако разговоры о еде, а также наличие рядом груды запретного мяса — всё это настолько разожгло у путешественников аппетит (ведь даже не завтракали!), что они не смогли заставить себя сесть в лодку и продолжить путь. Вместо этого занялись рыбной ловлей, чтобы приготовить традиционную похлебку для ублажения бунтующих желудков. А когда стали разводить костер, Леха торжественно пустил на дрова свои костыли, уверив, что они ему больше не понадобятся...

...Лишь во второй половине дня выдвинулись наконец в путь. Бобр лежал в носовом отсеке и ждал своего часа. Впрочем, пока что подходящей для захоронения косы не попадалось.

Они уже проплыли то самое место, где происходил поединок: узнали его с трудом — всё по тому же обломку ивового ствола, который теперь торчал на мелководье.

Через какое-то время оставили позади широкую петлю, которую в этом месте описывала Бобровка, и вновь повернули на запад. Пока что всё совпадало с тем планом, что Юлька начертила неделю назад, когда они в первый раз здесь проплывали.

А вскоре, когда огибали большую коряжину, в глаза им бросились три параллельные зарубки, на средней из которых виднелись коряво выведенные цифры: «14/8 18-12».

— Ну наконец-то! — воскликнул Сергей. — Второй раз за всё время свою же метку встретили!

Интересно, что зарубки ничуть не потемнели — как будто их оставили здесь только вчера. А может, так оно и было? Ведь неизвестно, в каком дне сейчас находятся путешественники...

— Нет, сегодня не может быть пятнадцатое, — сказала Юлька, сверившись с дневником. — Пятнадцатого речка задом наперед текла.

— А это еще не факт, — возразил Леха. — Помните, мы когда этим же путем в обратном направлении шли, то ни одной зарубки не видели? Я еще тогда гипотезу выдвинул, что мы в прошлое на сколько-то дней переместились.

— Точно! — воскликнул Сергей. — Мы же прыгаем туда-сюда. И все дни уже настолько перемешались — нельзя сказать наверняка, что было раньше, а что — позже.

— Во-во, — кивнул капитан. — Так что я не удивлюсь, если эти зарубки и в самом деле вчера были оставлены. Хотя с нашей точки зрения сколько уже дней прошло? Девять?

— Для тебе девять, для меня — восемь, — сказала Юлька. — Я же один день перескочила.

— А для меня — вообще шесть, — добавил Сергей. — Хотя я уже сам запутался. Погодите... — Он наморщил лоб и принялся загибать пальцы: — Сначала на день вперед перенесся, потом назад, потом еще два... нет, три раза вперед... Ну да, шесть вроде бы...

— Короче, надо было все-таки сходить проверить, что там в прежнем нашем лагере происходит, — сказал Леха. И тут же сам себе возразил: — Хотя, конечно, это могло бы и не дать ничего. Даже если мы сейчас в том дне, когда я остался один, это не означает, что зарубки не могли быть сделаны вчера...

Юлька схватилась за голову, красноречиво давая понять, что у нее уже мозги пухнут от этих хитросплетений.

— Я же говорю: надо за луной следить, — напомнил Сергей. — Вчера-то так и не записали, какая фаза была?

— Я ночью не выходила, — виновато ссутулила плечи штурманша.

— Я тоже дрых до самого утра, — повинился Леха.

— Аналогично, — не без вздоха признал старпом. — Значит, сегодня надо не забыть. А то так и будем одни догадки строить...

Между тем миновали очередной поворот. Юлька сверилась со схемой.

— Всё по-прежнему совпадает.

— Ну и отлично. Значит, скоро доберемся до того места, где ранетками объелись! — с уверенностью сказал Леха.

И словно сглазил.

На следующем изгибе Юлька воскликнула:

— Эй, что-то не так!.. Здесь должны к югу заворачивать, а мы на