Одиссея капитана Блада - Рафаэль Сабатини

совершали непонятные маневры, находясь приблизительно в полумиле от Бока

Чика и почти на таком же расстоянии от французской эскадры. Временами,

окутываясь клубами порохового дыма, они обстреливали залпами большой круглыйфорт, защищавший узкий канал – вход на рейд. Пушки форта отвечалиэнергично, однако корсары маневрировали парусами и стреляли с такойисключительной точностью, что их огонь накрывал защитников форта в тот самыймомент, когда они перезаряжали пушки. Произведя залп, корсарские корабликруто поворачивались, так, что канониры форта видели перед собой движущуюсямишень в виде кормы или носа кораблей противника. Маневрирование этопроизводилось настолько искусно, что за одну-две секунды перед самым залпомиспанцев пиратские корабли выстраивались только в перпендикулярной позиции кфорту, так, что мачты кораблей сливались в одну линию.Бормоча под нос проклятия, де Ривароль наблюдал за боем, по собственнойинициативе начатым Бладом. Офицеры "Викторьез" столпились здесь же, на

корме, и, когда наконец к ним присоединился де Кюсси, барон уже не мог

больше сдерживать душившее его негодование. Собственно говоря, де Кюсси самнавлек на себя эту бурю. Он подошел к барону, потирая руки и всем своимвидом выражая удовлетворение энергичными действиями тех, кого он привлек наслужбу.

– Ну как, господин де Ривароль, – засмеялся он, – не находите ли вы,

что этот Блад блестяще знает дело, а? Он водрузит знамя Франции на этомфорту еще до завтрака.Барон с рычанием резко повернулся к нему:

– Вы говорите, что он знает свое дело, да? У вас не хватает ума

понять, что его дело – выполнять мои приказы! Разве я отдавал такой приказ,черт возьми? Когда все это кончится, я разделаюсь с ним за его самочинство.

– Позвольте, господин барон, но его действия будут полностью

оправданы, если принесут удачу.

– Оправданы? О дьявольщина! Да разве можно оправдать самовольные

поступки солдата?! – вспылил барон, взглянув на своих офицеров, такжененавидевших Блада.А сражение корсаров с испанцами продолжалось. Форт получил серьезныеповреждения. Однако и корабли Блада, несмотря на свои искусные маневры,сильно пострадали от огня форта. Планшир правого борта "Атропос" былпревращен в щепки, и одно из крупных ядер разорвалось в кормовой каютекорабля. На "Элизабет" была серьезно повреждена носовая часть, а на"Арабелле" сбита грот-мачта. К концу боя и "Лахезис" вышла из строя.Барон явно наслаждался этим зрелищем.

– Молю небо, чтобы испанцы потопили все эти мерзкие корабли!

Но небо не слышало его молитв. Едва он произнес эти слова, как раздалсяужасный взрыв, и половина форта взлетела на воздух. Одно из корсарских ядерпопало в пороховой погреб.Часа через два после боя капитан Блад, спокойный и нарядный, будто онтолько что вернулся с бала, ступил на квартердек "Викторьез". Его встретилде Ривароль, все еще в халате и в ночном колпаке.

– Разрешите доложить, господин барон, что мы овладели фортом на Бока

Чика. На развалинах башни развевается знамя Франции, а эскадре открыт доступв гавань.Де Ривароль вынужден был сдержать свой гнев, хотя он почти задыхался отнего. Его офицеры так бурно выражали свой восторг, что разносить Блада емубыло просто неудобно. Но глаза его по-прежнему сохраняли злобное выражение,а лицо было бледным от ярости.

– Вам повезло, господин Блад, – сказал он, – что бой выигран. В

случае неудачи вам пришлось бы жестоко поплатиться. В другой раз извольтеждать моих приказов, так как может случиться, что у вас не будет такиххороших оправданий, как сегодня.Блад улыбнулся, сверкнув белыми зубами, и поклонился:

– Сейчас я был бы рад получить ваш приказ, генерал, чтобы развить наше

преимущество. Надеюсь, вы понимаете, насколько важна в данный моментбыстрота действий.Ривароль растерянно взглянул на него: в своем гневе барон совершеннозабыл о том, что необходимо руководить развертывающимися операциями.

– Зайдите ко мне в каюту! – властно приказал он Бладу, но тот

остановил его.

– Я полагаю, генерал, что нам лучше переговорить здесь, когда перед

вами, как на карте, открыта вся сцена наших предстоящих действий. – Онуказал рукой на лагуну, на окружающую ее местность и на большой город,расположенный в некотором отдалении от берега. – Если это не будетрасценено, как моя самонадеянность, я хотел бы сделать предложение… – Онумолк.Де Ривароль пристально посмотрел на него, подозревая насмешку, носмуглое лицо корсара было невозмутимым, а его проницательные глаза –спокойными.

– Ну ладно, послушаем, – милостиво согласился барон.

Блад указал на форт при входе на внутренний рейд, башни которогоскрывались за пальмами, качавшимися на узкой полосе земли. Он заявил, чтоэтот форт вооружен значительно слабее, чем внешний форт, который они ужезахватили. Но вместе с тем и канал здесь сужается, и чтобы пройти по каналу,необходимо захватить это укрепление. Он предложил, чтобы французскиекорабли, войдя на внешний рейд, начали оттуда бомбардировку форта, а темвременем триста корсаров с пушками высадятся на восточном берегу лагуныпозади острова, густо заросшего душистыми деревьями. Как только начнетсябомбардировка с моря, пираты бросятся на штурм форта с тыла. Блад полагал,что испанцы не смогут долго сопротивляться. После этого отряд де Ривароляостанется в форту, а Блад со своими людьми продолжит наступление и захватитцерковь Нуэстра Сеньора де ля Попа, стоящую на высоком холме к востоку отгорода. Захватив эту возвышенность, они будут контролировать единственнуюдорогу из Картахены в глубь страны и отрежут путь испанцам, которые несмогут вывезти из города ценности.

Как Блад рассчитывал, так и произошло: последний аргумент оказался для