Возвращение чувств. Машина. - Екатерина Мансурова

Поэтому – если не хотите – можете мне вообще ничего не говорить. Если же решитесь посвятить меня в ваши тайны – умоляю: не ходите вокруг да около, а говорите. Повторяю: нет такой услуги, которую я не оказал бы своей… Дочери своей подруги!

– Благодарю вас, любезный хозяин за сочувствие и понимание. Поверьте, нет ничего приятней, чем услышать, что вы готовы оказать нам поддержку… Она нам очень нужна! И не сердитесь, – она грустно улыбнулась, – за хождение вокруг да около. Мы, конечно, всё расскажем. Но, наверное, суть вы поймёте, прочитав это письмо, – Катарина протянула барону письмо матери, загодя спрятанное в потайном кармане рукава, где обычно она хранила сяринкены.

Барон, чуть нахмурив кустистые брови, взял письмо, и без лишних вопросов и комментариев быстро вскрыл его и прочёл. Озабоченное лицо его просветлело. Он поднял на неё умные и ясные глаза.

– И это – всё? Только-то? Ей-Богу, Анриетте надо бы лучше меня помнить. Ведь она знает, плутовка этакая, что может рассчитывать, если понадобится, и на мою жизнь, и на всё, что у меня есть… А просит такую малость – спрятать вас на несколько месяцев, – задумчивый тон сменился на более оживлённый, – Сударыни и мессер! Вы можете целиком рассчитывать на меня!

Весь замок и все его обитатели полностью в вашем распоряжении. Вы можете жить здесь хоть всю оставшуюся жизнь! Вы можете даже не соблюдать своё инкогнито: здесь в Священной Римской Империи мы не слишком боимся короля Франции со всеми его войсками! Так что в защите ваших жизней и свободы даже нет никакой моей заслуги – её даёт наш император. Зато в моей власти предоставить вам своё гостеприимство, и… Себя! Я почту за честь быть полезным вам, и постараюсь сделать всё, что в моих силах, чтобы хоть как-то скрасить ваше изгнание!

– Благодарю вас от всего сердца, дорогой барон! – у Катарины свалился-таки с сердца здоровенный булыжник, что она и поспешила продемонстрировать, улыбнувшись во все тридцать два зуба, и поморгав, отгоняя непрошенную слезу, – Мы так рады вашему гостеприимству! С вашего любезного разрешения мы им воспользуемся! Видит Бог, ничто так не укрепляет дух, и не утешает страждущего, как дружеская помощь и поддержка!

– Разумеется, дорогая вы моя! Я сделаю всё, только чтоб вы не чувствовали ни малейшего неудобства. Повторяю: всё в вашем полном распоряжении – и замок, и слуги, и я!

Сейчас я прикажу приготовить вам комнаты поудобней, те, что недавно я отделал по новой моде, и где камины восстановлены, – он позвонил-таки в колокольчик, стоявший на массивном рабочем столе возле окна, – Кстати, всё же могу ли я уточнить – для слуг – вы желаете сохранить инкогнито?

– Это… было бы желательно. Но – только в том случае, если это не создаст неудобств вам, дорогой хозяин!

– Ну что вы, какие неудобства! Наоборот, так даже интересней. И как же вас теперь зовут, прекрасные незнакомки, и мессер незнакомец?

Она едва успела назвать их новые имена и титулы, как вторая дверь кабинета отворилась после короткого стука, и на пороге возник молодой камердинер, или секретарь, до этого, судя по слегка мятому костюму, мирно спавший в смежной комнате. На его довольно симпатичном лице явственно читалось удивление: он буквально выпучил глаза на гостей. Впрочем, надо отдать ему должное – оправился он быстро, и поклонился учтиво.

– Господа, позвольте представить вам Гюисманса. – довольно торжественным тоном произнёс барон, – Он – моя правая рука! Секретарь, конюший, управляющий, и так далее – словом, уполномоченный по хозяйственной части. Если вам что-нибудь когда-нибудь понадобится, пусть даже трудно исполнимое, или невероятно редкое, смело обращайтесь к нему – он сделает, или достанет всё: даже такое, что в нашей глуши не встречается!

И, умоляю вас, не стесняйтесь: наши дела вовсе не так плохи, как могло вам показаться, глядя на… некоторое… запустение отдельных мест замка!

Молодой – лет двадцати пяти-шести – человек сконфужено потупил взор умных и живых – совсем как у самого барона – глаз, скромная, чуть ироничная улыбка растворилась в его пышных усах и аккуратно подстриженной бородке.

– Гюисманс! – продолжил тем временем барон, обращаясь уже к своей «правой руке», – Это мои самые близкие и дорогие друзья из далёкой солнечной Франции: баронесса Катарина де Венсан, её фрейлина, виконтесса Мария деКаллас, и конюший, виконт Пьер Лефевр. Все их желания и приказы должны исполняться даже лучше и быстрее, чем мои! Предупреди об этом всех! А сейчас позаботься, чтобы лучшие комнаты в гостевом крыле были подготовлены для наших дорогих гостей!

– Слушаю, хэрр барон. – приятным баритоном на вполне приличном французском отозвался молодой человек, продолжая с интересом, но не нахально разглядывать их троицу, и отступая к дверям задом.

– А вас, дорогие гости, ещё раз прошу не стесняться – так как я ужасно рад нашей встрече, и надеюсь, что вы окажете мне честь погостить подольше, умоляю: располагайтесь так, как вы привыкли дома, приспосабливайте – с помощью моих слуг! – ваши комнаты для себя, переставляя и переделывая всё так, как найдёте нужным. Как переводчика используйте Гюисманса – или просто объясняйте, что нужно, ему. Помните: вы – дома!

– Почту за честь служить уважаемым гостям! Разрешите? – секретарь с достоинством поклонился хозяину, – И, если позволите, хэрр барон, я хоть сейчас готов проводить уважаемых гостей в приготовленные комнаты, – он поклонился и им.

– Так они… уже готовы? – в голосе барона явственно слышалось удовольствие от приятного сюрприза, – Как это получилось у тебя?

– Очень просто, хэрр барон. Я спустился к Томасу, узнать, что за шум, и он мне рассказал о прибывших. Ну а я взял на себя смелость распорядиться, чтобы на всякий случай лучшие комнаты были подготовлены. Только что Альберт доложил мне, что всё в порядке.

Катарина не могла не подивиться расторопности и сообразительности молодого человека – на все приготовления у него было не более получаса. Похоже, барон взвалил все хозяйственные проблемы на нужные плечи – такой секретарь сможет поддержать дисциплину среди слуг, и сможет навести порядок в замке. Если будет время и соответствующий приказ. Одно неясно – если он знал, что они прибыли, почему так удивился, увидав их команду вблизи – что в них не так?

– Отлично! – просиял барон, – Ты молодец! Господа, ручаюсь – он и в дальнейшем не разочарует вас: он с детства в замке, и знает здесь всё!

Ну а сейчас не смею задерживать – вы, несомненно, устали с дороги, хотите переодеться и немного отдохнуть. Надеюсь, впрочем, вы окажете мне честь – и отужинаете со мной, скажем, около семи – вам это будет удобно? – Катарина ответила, что – «О да, конечно!» – В таком случае Эрих успеет приготовить своё фирменное жаркое!