Скорпика - Грир Макаллистер

Взгляд Тени метался туда-сюда между Сессадон и Эминель. Она больше не выглядела страдающей, только слегка растерянной. Она должна была точно рассчитать, что и кому сказать. Эминель отчаянно надеялась, что Тень несмотря ни на что сохранит спокойное выражение лица.

– Я занимаюсь поиском, – сказала она. – Тебя, Эминель, я никогда не переставала искать.

– Паломники часто что-то ищут, – сказала Сессадон, ее тон был снисходительным. – Что ищешь ты?

– Девочку, – сказала Тень, – которой нужна моя помощь.

Внутри Эминель что-то перевернулось, сердце сжалось, горло перехватило. Показалось ли Сессадон странным, что кающаяся посмотрела на Эминель, когда произнесла слово «девочку»? Что она может сделать, чтобы все это казалось нормальным?

– Ты воительница, – сказала она вслух. Об этом любой оракул догадался бы по одежде Тени; Сессадон не удивилась, услышав это. – И героиня.

Тень склонила голову, принимая слова девочки, как подобает смиренному кающемуся, принимающему слово бога.

– Но ты пребываешь в заблуждении, – продолжала Эминель.

Эминель заметила, как Тень осеклась, сдерживая удивление, которое вызвали в ней слова Эминель. Она опустила голову и смотрела на ступени из песчаника. «Хорошо, подумала Эминель. – Хорошо».

– Ты должна отказаться от этой миссии, – проговорила Эминель, подбирая звонкий голос, который Сессадон любила использовать, играя в жреца. – Поворачивай назад.

– Но, почтенный Оракул, – сказала Тень, все еще глядя вниз, изображая смирение, – почему ты так уверена? Я не сомневаюсь, что моя миссия благородна и правильна. Без меня человек, которого я ищу, окажется в серьезной опасности.

Эминель знала, что она – именно тот человек, которого имела в виду Тень. Она не была в опасности; она вступала в свои права, овладевая силой, о которой и не мечтала. Она сказала тоном ложного пророчества:

– Девочка, которую ты искала, не нуждается в тебе. Есть другая, которая нуждается в тебе больше.

– Другая?

Эминель позволила себе еще на волосок мягко и легко проникнуть в мысли Тени. Два сожаления выскочили наружу. Она отмахнулась от образа Фасик, который, словно гадюка, вонзился в ее сердце, и сосредоточилась на бормочущем незнакомом воине, улыбающемся спящей девушке.

– То, в чем ты поклялась много лет назад. Это миссия, к которой ты должна вернуться. – Она подняла руку и указала туда, где, как она надеялась, был север. Она не знала, о чем именно сожалеет Тень, да это и не имело значения. Воительница была бы в большей безопасности где угодно, только не здесь.

– Как я…

– Бог изрек, – сказала Эминель над головой Тени, над головами всех собравшихся.

И она повернулась спиной к Тени, к толпе, к ступеням, ко всем. Она повернулась лицом к Сессадон, но не встретила ее взгляда, и вместо того, чтобы идти навстречу своему наставнику, она прошла мимо нее и пошла дальше.

Эминель не останавливалась, пока не дошла до алтаря Бога Удачи. Она достала монету из чаши на алтаре и подбросила ее в воздух, с легкостью поймала на ладонь, обратилась за советом.

Что ей делать дальше? Притвориться, что Бог Удачи дал ей какое-то другое указание?

Затем Сессадон подошла к ней, и они встали спиной к кающимся, их плечи почти соприкасались.

Она встретила взгляд Сессадон. Неужели она все-таки узнала, кем была Тень? Что совершила Эминель?

– В следующий раз у тебя получится лучше, – тихо сказала Сессадон голосом, который могла слышать только Эминель. – Тебе не нужно тратить так много времени на каждого. Отдохни немного и подготовься.

Эминель кивнула. Сессадон забрала у нее монету и бросила ее вниз по лестнице. После того как монета дважды подпрыгнула, она услышала, как Тень поймала ее в воздухе: металлический звон был приглушен ее быстрыми пальцами.

Сессадон провозгласила:

– Иди, кающаяся.

Не проронив ни слова, Тень исчезла. Вся встреча длилась всего несколько минут.

Эминель чувствовала себя опустошенной. Она не могла показать этого. Вместо этого она вдохнула, выдохнула и снова спустилась по лестнице туда, где стояла раньше, готовая приветствовать следующего паломника.

Он поднялся по ступеням навстречу ей, дородный мужчина с приветливым лицом, тяжело опиравшийся на посох. Она приготовилась подтолкнуть его, чтобы попрактиковаться в умении, которым еще не овладела как следует. И ей не надо задерживаться, подумала она, вспомнив выговор Сессадон.

Она не позволяла себе думать о Тени, о том, кем она была, и о том, почему Эминель прогнала ее. О жизни, прожитой ими обеими со Скитальцами. Все это могло ослабить ее решимость.

У нее было достаточно времени и внимания только для одного: накопить силы, чтобы победить королеву Арки. Цель, к которой она стремилась с того момента, как Сессадон сказала ей, что это возможно. Она не успокоится, пока не достигнет этой цели.

– Добро пожаловать, кающийся, – сказала она человеку с посохом, ее голос был серьезным, но теплым. – Какого блага ты ищешь у Бога Удачи?

Рядом стояла Сессадон, которая одобрительно кивнула.

* * *

Когда весна пришла на Остров Удачи в четвертый раз с тех пор, как она и ее наследница завладели островом, Сессадон сказала себе, что наконец-то пришло время.

Эминель была отличной ученицей, оправдав все надежды Сессадон, и многому научилась за то время, что они провели вместе. Она прошла путь от необученной девочки, которая всегда держалась в стороне, словно боясь занять не свое место, до уверенной, любопытной колдуньи. Никто не мог требовать от ученика большего желания учиться. Когда Сессадон показывала ей простое заклинание, например, перемещение камешка по песку дюйм за дюймом, она сразу же могла его имитировать. Более сложная, рискованная магия, например, дыхание под водой, требовала больше практики, но все равно у нее получалось. И ее магия была сильной, очень сильной. Она могла вскипятить пруд, вызвать бурю, вырастить дерево – и все это путем привлечения любой жизненной силы, которая ей была нужна, без видимых усилий и видимых последствий.

Конечно, были и недостатки, и ошибки. Буря прошла не там, где хотела Эминель, и, начав кипячение пруда, она не смогла его остановить. Эти недостатки не волновали Сессадон в долгосрочной перспективе. Чем дольше жила Эминель, тем больше она узнавала. Сейчас ей было всего четырнадцать. Насколько сильной она будет через пять, десять, пятьдесят лет?

Тем более что противостояние с ее заклятым врагом должно было произойти сейчас, пока Сессадон могла наилучшим образом контролировать его исход. Сессадон сведет Эминель лицом к лицу с королевой Арки, как и обещала, но она не хотела, чтобы девушка победила королеву. Она ожидала, что та попытается и потерпит неудачу. Если Эминель действительно поймет, насколько могущественной она может стать, опасалась Сессадон, то может попытаться сделать это самостоятельно. Единственным, чего боялась не пережить Сессадон – снова быть брошенной. Лучшим