Скорпика - Грир Макаллистер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Военная мощь была их главным достоянием. Если бы они использовали эту силу, чтобы посеять страх в других королевствах, они могли бы вымогать другие необходимые им активы – монеты, товары, продовольствие, еще больше воинов – и при этом предотвратить угрозу будущего насилия. Несколько ударов, пока потенциальные враги были еще слабы. Несколько решающих побед. Может быть, этого будет достаточно. Нужно было только иметь силу духа, чтобы довести дело до конца.
«Если Скорпион пожелает, – сказала она себе, – у нас снова будут девочки. Но… не сейчас».
30
Остров удачи
516 год Всея Матери
Паксим
Виш, Эминель
Из всех Пяти Королевств в Паксиме легче всего заблудиться, думала Виш. Она посетила Бастион, когда преследовала переодетых воинов, напавших на Эминель, – решение, изменившее ход ее жизни, – но она никогда не собиралась здесь оставаться. В Виш безошибочно угадывалась воительница, и она выделялась в Бастионе, как козел среди кроликов. Паксим дал ей то, в чем она нуждалась. В те годы, когда она путешествовала с бандитами, пряча юную Эминель от опасности, анонимность была ее спасением. Но теперь, когда она предавалась усердным поискам, те же бескрайние просторы обернулись против нее. Возможно, это пошло ей на пользу. Это было ее наказанием, ее погоней. Она найдет Эминель во что бы то ни стало.
После года бесплодных поисков она была на волосок от того, чтобы сдаться. В тот момент, когда Эминель украли, она импульсивно решила, что не вернется к Скитальцам. Этот выбор стал окончательным. Хотя ее решимость давно угасла, найти кочующих, действующих по обстоятельствам Скитальцев, которые могли находиться буквально где угодно, было невозможно. Даже если каким-то чудом их пути пересекутся, сказала она себе, ее не примут обратно. Фасик никогда не простит ей этого второго оскорбления, этого дезертирства, вдобавок к тому, что она не смогла уберечь Эминель. Она никогда больше не сможет расслабиться в теплых объятиях мускулистых рук Фасик. Поэтому она бросила всю себя на поиски Эминель, искала повсюду, где угодно, в торговых поселениях и городах, надеясь, вопреки ожиданиям, найти ее.
В самом деле, ее задача была настолько безнадежной, что она обнаружила, как становится суеверной, а может быть, даже хуже – религиозной. Она всегда смеялась над Фасик – ах, как больно было вспоминать нежные, сонные глаза великанши, когда они просыпались рядом друг с другом с первыми проблесками зари, когда та настаивала на том, чтобы останавливаться у каждого храма Бога Разбойников. Но теперь Виш обнаружила, что при каждом удобном случае ищет храмы Бога Удачи, склоняясь перед алтарем с подношением.
В каждом храме были свои правила, но во многих из них одна монета означала один вопрос. Подбросить монетку: на юг или на север? Бросить монету: остаться или уйти? Бросить монету – налево или направо? И оракул давал ей какой-то ответ, или говорил, чтобы она выбирала сама, или мурлыкал, что результаты неясны и нужна еще монетка. Это придавало ритм дням и ночам Виш и прерывало бесконечное путешествие, которое, если она не найдет девушку, не будет иметь земного конца.
Она уже почти сдалась, когда услышала крик глашатая, призывающий новобранцев в армию паксимитов. В этом она, конечно, преуспела бы. Виш могла сражаться, обучать других, выплескивать свое разочарование и агрессию, орудуя своими короткими мечами, что давно ждали своего часа.
Женщина дошла до тренировочного поля, наблюдая за учебным боем солдат, и увидела проблеск уродливого будущего. Сотни паксимских мужчин с жадностью тренировались, размахивая в воздухе мечами и копьями под нетерпеливые крики ликующих мальчишек. Недисциплинированные, раскрепощенные, жаждущие крови. Когда один из капитанов пренебрежительно отмахнулся от нее, сказав: «Ты похожа на скорпиканку, а таких у нас достаточно», – она почувствовала не оскорбление, а облегчение. Если наступит страшный день, когда мечи Паксима и Скорпики столкнутся, она не видела себя ни на одной из сторон. Она не стала бы сражаться в армии, возглавляемой Тамурой, и не смогла бы воевать против женщин, которыми когда-то правила Кхара. Все было просто.
И вот она покинула тренировочное поле и вернулась к своим безрассудным поискам. По собственной воле она пересекла границу с Аркой, увидев стеклянное озеро, которое, как ей сказали местные жители, было обещанием Вельи уничтожить тех, кто воспользовался Бездевичьем, чтобы улучшить свое положение. То, что она увидела, было ясно как день: стеклянное озеро, рожденное раскаленным песком, последствием горения. Невозможно было определить его причину. Возможно, именно поэтому людям нужны были разные байки.
Направляясь снова на север, она услышала рассказ об Острове Удачи, на котором возвышался большой храм Бога Удачи и жили два мудрых оракула, которые называли его своим домом. Почему бы не попробовать, подумала Виш. Возможно, все ее жертвоприношения во всех этих храмах по пути окупятся. А если нет, что ж, название земли звучало прекрасно. И, возможно, эти оракулы лучше других ответят на ее вопросы. Где она – на юге или на севере? Близко или далеко? Живая или мертвая?
Она думала, что ее вопросы связаны с Эминель. Но не могли ли они быть в равной степени и вопросами об Аме?
Скольких девочек она поклялась защитить, а потом потеряла, покинув на произвол судьбы? Возможно, в конце концов, был бог, который был к ней неравнодушен. Удача, или Хаос, или кто-то еще. Возможно, ее удача состояла в том, что у нее был надежный друг в лице Кхары, а необыкновенная любовь в лице Фасик означала, что теперь она обречена на несчастье, чтобы уравновесить мировые весы.
Она поднималась по ступенькам в этот храм и задавалась вопросами.
Близко или далеко? Здесь или там? Обречен ли ее план, или ему предназначено сбыться? Она не была уверена, что ей понравятся ответы, но опять же, она даже не была уверена, что задаст правильные вопросы.
* * *
Вскоре Эминель исполнилось четырнадцать лет, и теперь она была такого же роста, как и Сессадон, и на расстоянии почти не отличалась от своей родственницы, если не считать белой россыпи в черных волосах Сессадон. И действительно, паломники, казалось, не могли их различить, да им это и не требовалось. Во многих отношениях они были похожи.
Сессадон была терпеливым и настойчивым учителем, помогая Эминель овладеть сначала теми видами магии, которые она уже инстинктивно
