Подающая надежды (СИ) - Кира Фомина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А если эту «установку» нарушить?.. — Спросила Ника вполголоса, начиная всё больше ненавидеть Тхирасака и страшиться его.
— Я буду долго карать себя сам и истязать всем, что под руку попадётся.
После этих слов она забоялась, что может сделать Прасету больно.
Поняла, что больше не позволит себе всерьёз, не шутя или играючи и, тем более, с применением силы физически ранить и без того искалеченного парня, которому, как оказалось, в жизни такое дерьмо пришлось пережить, что представит было жутко. Невольно девушка потянулась к руке бывшего соперника, что вольно свисала вниз, не вспомнив, что связана, отчего поморщилась, ощутив покалывание в теле от долгого сжатия кнутом.
— О, прости, я забыл… — пробурчал Сет и отдёрнул свою руку, позволяя оружию раствориться в воздухе.
Дома мягко улыбнулась ему, размяла запястья после чего заглянула существу в глаза, сжав его ладони в своих руках и проведя по ним большими пальцами. Темник, только ощутив прикосновение, поднял взгляд, с нежностью и умильностью котёнка посмотрев на магичку, благодаря её одним лишь этим действием и едва ощутимо сжал пальцы знакомой в ответ.
— Хорошо. Я поняла, — выговорила магичка, одарив мага тёплой улыбкой.
Она ещё поможет Пхантхэ избавиться от этого.
Она ещё отомстит тайскому Советчику за причинённое им зло в сторону сына.
Галицкая отпустила тайца и, осмотревшись вместе с ним, заметила, что их одноклассники покладисто тренировались, будто и не видели произошедшего инцидента. Почему-то оба сразу разыскали взглядом Бунси — та тоже отрабатывала удары, но выглядела при этом хмуро, словно что-то её гложило. Сообразить, что это именно она заставила всех заниматься не составило труда, но вот причину такого поступка знал лишь Тхэ.
Пропитав лёгкие жгучим кислородом, что круглогодично нагрет горячим солнцем, точно они были в бане, где температура воздуха граничит с гипертонией, если не инфарктом, Доминика отошла от противника на метр, но, подумав, остановилась и сказала строго:
— Я накажу тебя так, как ты того заслуживаешь, индюк. И только посмей после предъявлять мне за нечестность.
— Конечно.
Темничка отошла ещё на три широких шага, встала в стойку, настроилась на удар и с силой замахнулась. Первый удар прошёлся по земле, не задев парня, который посчитал это разминкой. По траве прошлась волна ветра и тёмного пара, коснувшегося носков чёрной обуви. Второй замах. По кожаному плетению кнута прошлись белые искорки. Удар сильнее. Наследник негромко вскрикнул, крепче стиснув зубы. Плеть пришлась на середину плеча, слегка полоснув и ужалив разрядом тока. Дальше Дома не медлила. Била в полсилы по ногам, рукам и один раз в живот, но продолжала не долго — просто не могла заставить себя. До этого она хотела проучить его, но теперь… не смогла.
«Я закончила, ты прощён», — мрачно констатировала факт, ослабив хватку так, что кнут стал стремительно таять, точно его и не было.
«Не верю, сау», — парировал в ответ таец более чем живым тоном, совсем не походя на существо, которое только что подвергалось избиению, пусть и в крайне лёгкой форме.
«Почему же?»
«Поверь, я успел заметить и услышать от тебя самой, что ты существо очень мстительное. Так что не ве-рю!»
«Я мщу только заслужившим этого, ин-дюк!»
Темник укоризненно хмыкнул, но принял такой ответ и перестал настаивать на своём.
— Ладно, если так жаждешь правосудия, то давай наравне с остальными потренируемся, вспомним былые времена? Мне нравятся выпады из прокрутки, научить или умеешь?
— Ну, научи, коли умеешь и есть желание.
Остаток урока Галицкая крутила энергетический кнут вокруг себя и над головой, выступая правой ногой вперёд, прокручивалась талией вслед за плетью и с размаху направляла её в противника. Тот, перестав вести себя как наказываемый вредина, что осознал свою вину, ответно вскидывал своё подобие арапника и, не давая однокласснице его ударить, переплетал концы их оружий, часто при этом смешно играя бровями.
Под конец предназначенного для урока времени многие порядком выдохлись и заметно устали, но никто на это не жаловался, ведь сейчас тренироваться в поте лица их не заставляли, даже учительница — они сами этого хотели, пока та веселилась с одним из учеников, хохоча от каждого удара, будто её кнутом щекотали, а не били до лёгкой красноты. Доминика, как преподавательница, лишь пару раз ненавязчиво отметила на теории артефактов, что их поколение может стать первым в истории Магии, как в идеале овладевшее энергетическим кнутом и всеми его возможностями, потому что ещё недавно полностью их умения не знали. А такие слова, как многим известно не понаслышке, могут взять кого угодно на слабо так, что подействуют лучше любых приказов и угроз наказания за отказ учиться.
Оставшийся день также прошёл спокойно, лишь однажды у Ники закружилась голова во время урока истории Магии, но это, думается, произошло по естественной причине — переутомление. Домой девушка вернулась под вечер, потому что вызвалась отдельно помочь шестерым самым отстающим в учёбе третьеклассникам и двум пятиклассникам, что остались после уроков. Спать она ложилась по обычаю не поевшая и до того уставшая, что споткнулась об угол кровати и лицом уткнулась сразу в подушку.
Зато, хоть уснула без поворотов вокруг своей оси половину ночи.
Ожидалось, что проспит она всего часа четыре, с кошмарами, уничижениями самой себя и странными мужчинами на фоне сырых серых стен, но в итоге её забросило совсем в другую степь, что была не многим лучше.
Во сне девочке было двенадцать. Она стояла с Вадимом — работающим на тот момент уже сорок два года директором Питерской Магической Школы, что решил стать её опекуном, практически не раздумывая, — перед дверью в комнату общежития, где она раньше никогда не жила в счёт возраста и наличия родителя с собственной квартирой недалеко от школы. Так как мама её тогда сочлась пропавшей, Никуше в экстренном режиме разыскали другое жильё, собственность матери оставив пустовать до совершеннолетия дочери с редким посещением дома уборщиц за счёт денег из кармана Советчика. К счастью, соседкой темнички оказалась Рика — её лучшая подруга с третьего класса, что не оказалось случайностью, а
