Рождение чудовища - Гульнара Черепашка

ощерился. – Правда, не сразу. – Теперь. Вместилище духа Амади я забираю. Что касается амулетов, - он выудил один из-за пояса. – С его помощью я уничтожу сейчас твой след! После этого ищейки Изубы могут хоть землю зубами грызть – ничего они не найдут.

- Спасибо, мастер Иму, - пролепетала Накато.

- Заткнись! Печать твою я заберу себе, - прибавил он.

- Что? – она заморгала недоуменно.

- Ох, ты и вычудила, дура черномазая, - выплюнул он со злостью. – Я тебе что говорил сделать?! Молчи уже, - прибавил он, кривя рот. – Скажи спасибо Чиме, что жива. Я бы с тобой, дрянью, и возиться не стал. Дай руку!

Накато с трепетом протянула руку, как велено. Стукнуть колдуна по лысой черепушке – но ведь если он не сделает то, что обещал – на ее след нападут.

Может, он врет? Мысли туго ворочались в голове. Давила непривычная слабость, точно после тяжелой болезни. Она и не помнила, когда ей бывало настолько плохо. Судя по ощущениям – Иму мог и целую руку ей отрубить, а к ней даже сознание не вернулось бы. Он вообще мог ее убить, пока она была беспомощна!

Нож у колдуна оказался острый, но смехотворно маленький и короткий. Из блестящего белого металла – не меди. По сверкающему лезвию и рукояти шли черные узоры.

Накато стояла, как изваяние, пока Иму вырезал из ее руки шмат мяса с кожей. Боль. И что же с того? Когда копье пробило ее плечо, было куда как больнее. А это… слишком несущественно, чтобы обращать внимание. У нее слишком мало сил, и все они уходят на то, чтобы не свалиться в воду прямо сейчас. Прямо здесь. Ноги замерзли в сырости, хотелось свернуться комком и плакать.

Иму выполнил обещание – спрятав ножик и кусок ее тела, что-то сотворил с амулетом Амади. Тот вспыхнул тускло и рассыпался пылью.

- А теперь – проваливай, - грубо заявил колдун. – Убирайся отсюда как можно быстрее и дальше. Ты – тварь пронырливая, не пропадешь.

- Как же так? – растерялась девушка. – Мастер Иму! Я… я вам больше не нужна?

- Мне – нет, - отрубил он. – Амади нашел дрянную помощницу. Дальше я справлюсь без тебя. Мои дела тебя не касаются. А ты, если хочешь жить, убирайся! В любой другой город, или в горы, или в свои родные степи – убирайся туда, где тебя никто не сможет узнать. Потому что ты убила одного из приближенных самого правителя Мвеная! Такое с рук не сходит. Даже если ты появишься в Мальтахёэ черед десяток лет – тебе несдобровать. Уходи туда, где тебя никто не знает.

- А… печать? Я больше не обязана помогать вам? – она все никак не могла поверить, что свободна.

- Я же сказал – убирайся, тупое создание, - зашипел он. – Уходи, пока я тебя отпускаю! Ты слишком тупа, мне такая помощница в моих делах не нужна! Никто тебя больше не призовет. Если хочешь совет – тебе лучше выйти снова к реке. И плыть вниз по течению. Плыть как можно дальше. А теперь – прочь! Я и так чересчур много сил на тебя истратил, - он скривился.

- Я… поняла, - выдавила ошарашенная Накато. – Все равно спасибо… спасибо, мастер Иму, - она сложила ладони перед грудью и слегка склонилась.

Ему это не нужно. Да он и не поверит в то, что она ему благодарна. Но это неважно! Он спас ее жизнь. Пусть и не особенно желая этого. И теперь отпускает.

Он попросту растаял в воздухе. Дух бесплотный! Да, он ведь и в прошлый раз говорил, что не может находиться во плоти слишком долго.

Накато долго плутала среди зарослей камыша. Вода среди густо растущих стеблей струилась медленно, и понять, в какую сторону она течет, не получалось. Откуда она с Иму пришла, тоже не помнила – не видела, куда шла, слишком была слаба. Сейчас она немного пришла в себя, но идти по-прежнему было сложно.

Иму сказал – ее ищут. Да, он сбил преследователей со следа. Должно быть, они нашли ее с помощью каких-то чардейских способов. Но нужно убираться подальше.

Подальше от Мальтахёэ. А может, и вовсе – с Желтого юга. Так называли обширные равнины, лежавшие к югу от гор, разделявших плодородные равнины и лежащие на севере холодные дикие степи, поросшие высоченной травой, среди которой бродили стада мамонтов и зубров, а кочевники пасли стаи страусов. Бежать в те самые горы или в степи – со способностями, что ей дал мастер Амади, она не пропадет.

Об Амади старалась не думать. Иму забрал кубик. Отчего-то Накато подозревала – не для того, чтобы освободить.

Сейчас все это было неважно. Она сделала все, от нее зависящее. Не бросила своего мастера в беде. Прочее – за пределами ее сил и способностей. Гоняться за Иму, отбирать у него кубик – да она даже не знает, что он такое, и как его поймать! И что он с ней за такое может сделать.

Да, оставалось жилище Амади. Вот только у нее нет больше печати, с помощью которой можно было бы открыть тайник. Найдет деньги где-нибудь в другом месте.

Рука болела, кровь замедлилась, но останавливаться не спешила. Накато пробиралась, зажимая рану ладонью. Иму, должно, забрал ее печать, чтобы самому пробраться в тайники Амади. Может, рассчитывал разыскать припрятанный кристалл.

Неважно. Ей кристалл без надобности. Она знает, что кристаллы – средоточие силы. Но не знает, что с ними делать.

Кристаллы – для колдунов, а она – не колдунья. Чародейной силы в ней нет.

Когда солнце подобралось к полудню, Накато выбралась-таки к краю камышовых зарослей. Дальше начиналось обширное зеркало воды. Приметив мелькающих по берегу людей, девушка пригнулась и двинулась прочь от берега. Когда сделалось глубже, она поплыла. Внимания на нее, похоже, не обращали. Вот и славно!

Накато отплыла на середину реки. Лишь тогда стало ясно, что безмятежная гладкость воды обманчива: течение подхватило ее и потащило.

Мимо проплывали пологие берега. Заметить с них голову над водой было бы сложно – но Накато все равно время от времени ныряла, стараясь проплыть под водой как можно дальше. Вода уносила ее вперед и вперед, к незнакомым местам.

Наверняка у реки есть какое-то имя. Большим рекам жители равнин давали имена. Вот только она не знала, какое.

*** ***