Понять Россию умом - Сергей Валянский

Сегодня модно ссылаться на столыпинские реформы, но известно ли нашим реформаторам, что хозяйства переселенцев не стали копией «западных» фермеров. Они предпочитали селиться деревнями, а не на хуторах. Имея большие индивидуальные наделы, значительную часть угодий поселенцы держали в коллективной собственности, ограничиваясь лишь пользованием ими.

В российской общине крестьянин владел землей на основании договора аренды с правом передачи ее по наследству и был собственником остальных средств производства. Разверстка земли производилась в соответствии с трудовой или потребительской нормой, в этом выражалось равенство всех членов общины.

Сегодня из оборота выпало 30 млн. га пашни — почти столько, сколько было поднято целины всем СССР в 1950-е годы. Валовой сбор зерна упал более чем наполовину, а внесение минеральных удобрений — на 88 %.

Если взять материальные затраты и оплату труда за 100 %, то сегодня доля оплаты в них за энергоносители составляет до 60 %. И надо бы учесть, что цены на сельхозпродукцию росли в 7 раз медленнее, чем цены на энергоносители. Удельный расход энергии на отопление в год (1 кв. м площади жилых зданий) в США — 55 кВтч/м2, Швеции, Финляндии — 135 кВтч/м2, Германии — 260 кВтч/м2, а в России — 418 кВтч/м2. Мы уже говорили об этом, но вот подумайте — при всем при этом, не есть ли «свобода» аграрного сектора от государственного внимания залогом его уничтожения?

Мало кто знает, что «Газпром» имеет в собственности землю, равную по площади Рязанской области. А вот отношение к крестьянам у этого монополиста особое. Он с удовольствием готов продавать газ в Израиль, но не желает газифицировать деревни. «Что вы все газ да газ! Вон в войну топили кизяком и ничего!» — так отреагировал Р. Вяхирев в интервью «НГ» на вопрос, почему он так невнимателен к нашим гражданам. И все очень просто. Продавая газ за границу, Р. Вяхирев лично получает доход, а, газифицируя деревню, он лично получает убытки. И это всегда надо иметь в виду.

А ведь самообеспечение основными сельхозпродуктами — это прежде всего вопрос безопасности страны.

Выход из кризиса требует экономических, политических и социальных мер, которые наверняка не понравится нашим «западным партнерам». Неспроста все чаще и все настойчивее звучат на Западе призывы объявить России бойкот. А знаете, на сколько мы обеспечены собственным продовольствием? Примерно на 40 %. Развал своего сельского хозяйства, упоение от лавины жратвы, привезенной «оттуда», привели к тому, что если «оттуда» везти перестанут, мы тут все элементарно умрем от голода.

На Западе понимают, что под обещание продовольственной помощи можно многое получить от голодной страны. Даже больше, чем с помощью пушек. Вот Ирак. Он находится в блокаде, но ему разрешают менять нефть на продукты. Ясно, что не по рыночным правилам, а ровно столько, сколько «соизволят» обменять. Изголодавшейся стране можно заломить любые неприемлемые в обычных условиях эквиваленты.

Кстати, в мире нет продовольственного изобилия. Вот какова ситуация по хлебу. В экспорте зерна доминируют США — более 50 % продовольственного и кормового зерна. Канада 12–15 %; Австралия 5–6 %. Оставшиеся примерно 25–27 % поставляют Аргентина, Франция, Англия и Италия, вместе взятые. Остальной мир импортирует. Причем спрос всегда намного больше, чем могут предложить страны-экспортеры, и проблема зернового дефицита с каждым годом усугубляется.

По данным А. И. Неклесса (МЭиМО № 3/99 г.) «… в настоящее время примерно 1,3 млрд. человек живет в условиях абсолютной нищеты». И это при том, что «… 86 % объема потребления приходится на 20 % населения, на остальные же 80 % — оставшиеся 14 %…». По данным ФАО и Римской встречи 173-х государств в настоящее время в мире примерно «64 страны не в состоянии обеспечить свое население продовольствием».

Пожив при капитализме, любой наш «дядя Вася» мог бы (при желании) понять, наконец, механизм витринного изобилия. Оно обеспечивается нищетой части населения и достаточно высокими ценами. Здесь уместно вспомнить истеричные призывы Гайдара не выплачивать заработную плату рабочим, иначе они «сметут прилавки». Подобный механизм присущ всем странам без исключения, различны лишь диспропорции в каждой из них.

Товарная, в первую очередь продовольственная, а затем и широкомасштабная экономическая экспансия — это способ уничтожения суверенитета страны. Зарубежные учебники по международным экономическим отношениям описывают это явление как теорию со скромным названием: «ущерб от импорта».

Сырьевые отрасли и естественные монополии

Вот основные факторы, характеризующие состояние этих отраслей. Большая часть добываемого в России сырья поставляется в дальнее зарубежье. Значительная часть валютной выручки при этом также остается за границей. Таким образом, отечественная обрабатывающая промышленность умирает без сырья, а сырьевая промышленность работает «на износ», так как не производится обновление основных средств.

Внутри страны сырьевики торгуют своей продукцией по мировым (долларовым) ценам, что опять же негативно сказывается на обрабатывающей промышленности.

Постоянный рост тарифов на услуги связи (как и на железную дорогу) ведет к все большему разрушению межрегиональных связей. Например, введенная с 1 февраля 2000 года в некоторых районах Москвы и ряде других городов повременная оплата местных телефонных разговоров наносит непоправимый удар по малому и среднему бизнесу. По самым скромным подсчетам, услуги связи дорожают при этом в 10 раз.

Достаточно разумной мерой, способной прекратить отток сырья и капиталов за рубеж, может стать национализация сырьевых отраслей и введение государственной монополии на экспорт сырья и продукции ряда отраслей первого и второго передела.

Высокие цены на энергоносители тяжелым грузом ложатся на себестоимость продукции, тормозят развитие производства, не дают возможности думать о перспективе. В отдельных регионах тарифы на электроэнергию завышены на 50–60 %. Об этом знают все. Но происходит странная ситуация. Глава РАО «ЕЭС России» А. Чубайс и представители Федеральной энергетической комиссии (ФЭК) чуть ли не на каждом углу говорят о прозрачности тарифов. То есть, по идее, все должны быть в курсе, из чего складываются тарифы и абонентная плата для частных потребителей, почему в той или иной области стоимость электроэнергии значительно выше, чем в других регионах. В реальности же практически все находятся в неведении. Об этом знают только РАО «ЕЭС России», ФЭК, а также региональные энергетические комиссии. Впрочем, последние не в счет; от них практически ничего не зависит. Им приходится принимать к исполнению то, что за них уже решено — цены на электроэнергию с оптового рынка и размер абонентной платы.

Почему же руководители РАО «ЕЭС России», проповедуя на словах принцип прозрачности тарифов, на самом деле этого не делают? Все объясняется просто: в тарифы закладываются такие затраты, оплачивать которые потребитель вовсе не обязан. Здесь и огромные зарплаты менеджеров РАО «ЕЭС России», и всякие социальные льготы для них же. Есть и другое. Например, в Краснодарском крае ныне самые высокие тарифы — почему? — потому, что сетевые потери, которые составляют 14 %, перекладывают, не мудрствуя лукаво, на потребителя. Получается изящная схема: потери от воровства электроэнергии закладывают в тарифы. А ведь Краснодарский край является одним из основных сельскохозяйственных регионов, поэтому это так или иначе скажется на цене хлеба, молока, мяса и другой продукции.

В РАО «ЕЭС России» оптимизацией затрат никто, по сути не занимается. Так, при рассмотрении сметы затрат одного из региональных подразделений оказалось, что в ней предусмотрено увеличение стоимости услуг в 1,9 раза. А рентабельность составляла 230 %! Какие же «затраты» возросли? Оказывается, надо было увеличить заработную плату с отчислениями в 3,8 раза, проценты по банковским кредитам в 3,6 раза, страховые платежи в 4,1 раза, содержание центрального исполнительного аппарата в 2,9 раза, целевые инвестиционные средства — в 3,1 раза.

Беда в том, что «энерго-баронов» по большому счету не волнуют интересы потребителя и государства в целом. Даже слепому видно, что в результате реструктуризации по Чубайсу сразу же подскочат тарифы. А это значит, что конкурентоспособность нашей продукции сильно уменьшится. Следовательно, финансовые поступления в страну уменьшатся тоже.

Международным энергетическим агентством была рассчитана энергоемкость ВВП разных стран. То есть посчитали, сколько тратится тонн нефтяного эквивалента (тнэ) на производство ВВП на 1 тысячу долларов. Так для России этот показатель составил 1,1 тнэ/$1000. Если сделать поправку на теневую экономику, то энергоемкость российской экономики получилась бы на уровне 0,9 тнэ/$1000.